Много лет назад, учась в совсем не гуманитарном вузе, мне посчастливилось попасть на занятия "литературного кружка". И я, да и все остальные, заядлыми литераторами стали совсем не из любви к искусству, а скорее наоборот - от возможности лишние два часа в месяц созерцать очаровательные глаза, великолепные волосы и чудную точеную фигурку нашего преподавателя "Истории и теории современной советской и зарубежной литературы", имени которой я сейчас уже конечно не помню.
Она была хороша безмерно. Но, своим чудным голосом она вещала такие "взрывающие мозг" в советское время вещи, что мы сидели, открыв рты и не сводя с нее глаз.
Выглядело это так. Она рассказывала что то жутко интересное из области литературы, а потом задавала вопрос. Мы дружно хором отвечали, а она загадочно улыбаясь, давала нам домашнее задание, выполняя которое мы понимали насколько мы были далеки от истины.
Ну вот, например. Ребята - говорила она, - о чем роман "Обломов"? Мы хором: о том, как плохо быть ленивым! Прекрасно, отвечала наша красавица. Тогда к следующему занятию прочитайте трилогию Гончарова (подчеркиваю - говорила она - ТРИЛОГИЮ) Гончарова именно в таком порядке: "Обыкновенная история", "Обломов", "Обрыв".
Мы честно читали. И через месяц на тот же самый вопрос у нас была куча ответов, где слово лень почти не звучало, покрытое, мыслями об умении и таланте любить и быть любимым.
Окончание дискуссии было обычным. Вопрос: "Горе от ума" проходили? Мы хором - да! Кто такой "вольтерьянец"? Мы, немного неуверенно: революционер? бунтовщик? Нам, соотвественно, задание: берем в библиотеке Вольтера и читаем. На следующем занятии, мы, краснея докладывали, что судя по тому, что написано пером Вольтера - вольтерьянец - это скорее развратник, и это даже мягко сказано, если учесть сцену совокупления царицы с ослом в одной из поэм...
Но, вернемся к Гончарову. Прочитайте это так, как советовали в свое время нам. Потом возьмите "Фрегат Паллада", только большой старый том с множеством иллюстраций - месяц наслаждения вам обеспечен. А потом, когда вы окончательно влюбитесь в творчество этого великого писателя - читайте все остальное, вышедшее из под его пера.
Как доказательство того, что не всем школьная программа вынесла и вывернула мозг, привожу две цитаты впечатлений людей которые почувствовали подвох в официальном взгляде на Обломова, но, коим не попалась на пути столь великолепная во всех отношениях преподавательница)...
Всякий раз, когда кто-нибудь начинает употреблять имя Обломова в качестве ругательного сравнения или твердить про искоренение «обломовщины», моя рука тянется...
Тянется к тому, чтобы достать из шкафчика подушку и в знак солидарности с самым недооцененным героем русской классической литературы залечь на диване, отъединившись от жестокого и несправедливого мира...
Вообще, лежа на диване, а не носясь сломя голову на работе, общаясь с приятелями или сажая картофель, я склонен размышлять. Впрочем, я не достиг еще полного диванного совершенства, а потому скрашиваю свой досуг чтением книг, смотрением футбольных матчей и блужданием по просторам Интернета. Нет чтобы просто лежать и размышлять. Или еще лучше: совершенно не размышлять о суетном и преходящем, а мысленно переписываться с Сенекой...
Собственно говоря, лежание Обломова на диване доказывает, что в нем сокрыта силушка богатырская. Кто как не Илья Муромец столь же долго лежал без дела? И Обломов лежит, но лежать будет до скончания дней своих, ибо нет абсолютно никаких оснований для того, чтобы слезть...
Время такое, что подвиги не требуются. Точнее сказать, за подвиги принимается скупка акций железнодорожных компаний, пропаганда идей каких-нибудь Молешоттов, издание скучных толстых журналов и беседы о «грядущем счастье России». Нашему богатырю такие подвиги вовсе не интересны, а потому он будет лежать...
Кстати, и Штольца ругать я тоже не позволю. Штольцы суть народ весьма полезный, деловитый и необходимый для правильного обмена веществ в общественном организме. Но без должного противовеса в лице лежащих на диване созерцателей способны совершенно загнать до смерти тех, кто окажется в их кильватере...
И еще одно наблюдение. Обучаясь в школе, я как-то чуть не схлопотал тройку за сочинение, заявив, что из всех героев изученных в тот год произведений один только Обломов и есть нормальный, здоровый в моральном отношении человек. Старушек топором не склонен убивать, снобом подобно Онегину с Чацким не является, пакости в духе Печорина не изобретает, невежество свое под соусом радикализма а ля Базарофф окружающим скормить не пытается. Лежит на диване, зла никому не делает, и тем уже хорош, что и осчастливить других не пытается. Мы то ведь знаем, что океаны крови пролиты теми, кто осчастливить ближних своих пытался...
Завершаю писать сей отзыв и отправляюсь на свой уютный диван. Мне сегодня предстоит на нем свершить немало: посмотреть матч «Челси» против «Эвертона», пересмотреть заново парочку комедий Гарольда Ллойда, а на сон грядущий потешить себя Максом Фраем и биографией князя Курбского. А может и просто полежу без дела, размышляя о том, как тихо падают снежинки...
Положа лапу на сердце, не знаю, кто там изобрел мем «обломовщина», но человек этот образ героя сильно упростил.
Как я ни старался, так и не смог возненавидеть Илью Ильича, и ничего смешного в нем не нашел. Очень даже хороший человек, не прочь с таким вместе поваляться на диване и поговорить о чем-нибудь умном, глубоком.
Честно говоря, врезать хотелось не Обломову, а Штольцу и Ольге. За что они так с ним? И это друг? И это влюбленная женщина? Оба довольно ограниченные, скучные люди, зануды, оба раздражают своей деспотической настырностью и нескрываемым ощущением своего превосходства. Весь роман они безжалостно и, я бы сказал, бесчеловечно мучают Илью Ильича, а он ведь к ним так добр! Что это за «друг», который в борьбе между товарищем и миром стоит на стороне мира? Что это за возлюбленная, которая только посмеивается над любимым и, в сущности, видит в нем только плохое? Штольц отдал друга на поруки незнакомым людям и откатил в Европу — мол, когда вернусь, чтоб ты уже был другим человеком, а я приеду, проверю.
Ольга тоже хороша. Во-первых, садистка и вообще довольно поверхностная особа. Во-вторых, неясно, за что она полюбила Илью. Он с прозорливостью тонкой души верно подметил — лучше нее самой — что это было заблуждение, желание любить, а не сама любовь. Выходит, что она еще и дура! Хотя всю дорогу утверждается, что она чуть ли не восьми пядей во лбу. Но что-то я этого не увидел. Вскользь намекается, что у нее были «амбиции спасительницы заблудших душ». Именно, что амбиции. Не берись, не умеючи! Тем более, что этого потребовал Штольц, сам ГГ себя спасать не просил. Так, значит, Ольга с самого начала любила первого, раз его пожелания для нее были важнее!
Если говорить о романе, то написано первоклассно. На голову выше всей европейской литературы того времени. Великолепный язык, глубочайший психологический анализ (причем впервые в русской литературе — не только мужчин, но и женщин), остроумные диалоги. Придраться просто не к чему. И только за несколько странную, на мой взгляд, авторскую позицию, один балл минусую.