Их жгут, сносят бульдозерами под покровом ночи, перестраивают до неузнаваемости: историческое наследие города продолжает уничтожаться. Как вдохнуть в старые здания новую жизнь?
Историческим зданиям Екатеринбурга не слишком везет: центральные улицы города изобилуют усадьбами и особняками, находящимися в самом плачевном состоянии. Лишь некоторым объектам, вроде Дома Севастьянова, повезло обрести вторую жизнь с современном мегаполисе. Пару лет назад жертвой халатности стал очередной уникальный дом: горело двухэтажное деревянное здание, построенное по проекту знаменитого архитектора Моисея Рейшера. Пока официального заключения о причинах ЧП нет, однако уже ясно, что виновниками пожара, скорее всего, стали бездомные и их костер.
«Этот дом был частью комплекса брусковых коттеджей, которые построили для творческой интеллигенции Екатеринбурга. В нем Рейшер творчески интерпретировал мотивы древнерусской архитектуры. Это авторское здание, у него есть свое лицо. Там много интересных деталей, объемная композиция, и назвать бараком его никак нельзя», — рассказал Евгений Волков, архитектор.
Кажется аксиомой, что старинные здания формируют лицо города, украшают его, как морщины делают интересными и даже по-своему красивыми лица стариков. И все же в Екатеринбурге до сих пор не нашли универсального инструмента, который бы позволил интегрировать объекты культурного наследия в современность, органично вписывать их в ландшафт новостроек.
Пять способов
Спасти нерядовое здание
В мире известно несколько способов реабилитации исторических зданий, некоторые из них опробовали или попытались применить в Екатеринбурге.
1. Перенос
Способ, актуальный для деревянных домиков. Переместить их можно буквально по бревнышку, именно так в Свердловской области создали заповедник деревянного зодчества под открытым небом — Нижнюю Синячиху. К слову, и дом Рейшера планировали включить в специальный квартал, который должен был разместиться на улице Большакова. Здесь должно было появиться 3-4 здания консульств разных стран, все высотой не больше двух этажей.
«Было бы как на Елисейских полях в Париже, — рассказывает глава градсовета при администрации Екатеринбурга Михаил Вяткин. — Такие планы остаются,в этом районе уже отведены три площадки под консульства». Другими возможными вариантами размещения деревянного квартала могли стать побережье Исети и граница Европы и Азии — заповедник старины стал бы дополнительной приманкой для туристов. Но воплотить планы в жизнь не удалось: законодательство не позволяет воссоздавать объекты культурного наследия на новом месте. Каменное здание сложно перевезти, хотя на Тверской в Москве это делали. Это затратно, сложно и возможно только на небольшие расстояния. Хотя отдельные исторические кварталы — это заманчиво, там начинаешь чувствовать ауру, архитектуру прошлого. Иногда идешь по улице с современными домами,и видишь особнячок XIX века. Это глоток воздуха, но ты им не надышишься.
2. Аренда по дешевке
Памятники архитектуры, в отличие от прочих зданий, требуют от своих жильцов повышенной заботы. Учитывая предстоящие значительные расходы будущего пользователя, ОКН иногда сдают в аренду по низким ценам. Впрочем, попытки провернуть подобные операции в Екатеринбурге пока не увенчивались успехом. Так, здание типографии «Уральский рабочий» на проспекте Ленина, 49 и гостиницу «Исеть» уже не первый год пытается пристроить в хорошие руки Агентство по управлению и использованию памятников истории и культуры РФ. Однако очередь желающих не выстраивается у дверей АУИПИК, несмотря на индустриальные биеннале современного искусства, которые в разные годы проходили обоих зданиях и должны были поднять привлекательность объектов.
«Памятники, которые предлагаются для использования как объекты коммерческого назначения, как правило, расположены в центре города. Возможностей возвести там какой-то новый объект сегодня не так много, и использование ОКН — один из способов выйти из этой ситуации. С другой стороны, есть проблемы. Например, памятники часто находятся на таких улицах, где организовать парковку достаточно сложно. Коме того, вложения в эти объекты, чтобы довести их до хоть сколько-то приличного состояния, требуются очень большие, сопоставимые с расходами на введение в строй новых объектов. Да и дальнейшая их эксплуатация налагает на собственника дополнительную нагрузку. В совокупности все эти факторы влияют на то, что востребованность этих объектов не слишком высока», — считает Рустем Галеев, исполнительный директор Уральской палаты недвижимости.
3. Продажа даром
Недавно многострадальный госпиталь Верх-Исетского завода выставили на продажу по цене в 1 рубль. Городской центр по охране и использованию исторического и культурного наследия рассчитывает таким образом найти организацию, которая сможет восстановить не раз горевшее здание и разместить там выставочный комплекс. Затраты на реконструкцию оцениваются в 200-250 млн рублей, земля обойдется покупателю в 21,8 млн. Кроме того, найти нужного специалиста — весьма непросто.
«В Норвегии, в центре Осло сохраняют буквально кусочки деревянной архитектуры. Банальная застройка, но они ею гордятся. А у нас, скажем, Томск — сказочный город, а вместо памятников ставят каких-то уродов. Что сделаешь… Во-первых, никто про это людям не рассказывает,не учит. Во-вторых, у нас нигде не готовят профессионалов, они никому не нужны! А ведь они как хирурги: реставраторы должны годами,десятилетиями набираться опыта», — рассказал ЕТВ реставратор Александр Попов.
4. Обременительная история
Пускай застройщикам не выгодно вкладываться в восстановление старины, власти могут обязать их делать это, дав здание-памятник в нагрузку к участку земли под застройку. В Екатеринбурге такой опыт был: первый ремонт Белой башни на Уралмаше провели владельцы авторынка, расположенного неподалеку. По требованию городской администрации они покрасили башню,заварили вход в нее, чтобы защитить от непрошеных гостей. Но и этот способ таит подвох: «Обременение инвестора всегда может вызвать вопросы правоохранительных органов, насколько это правомерно», — отмечает Михаил Вяткин, бывший во время описываемых событий руководителем Главархитектуры.
«Как и что охранять в европейских странах прописано в Хартии. У них более мягкое отношение к этому вопросу, у нас — довольно жесткое. В России самые строгие нормы, но это не влечет их исполнения. Я считаю, что нужно доверять коммерсантам, чтобы они хотя бы сохраняли внешний облик здания», — считает Михаил Вяткин, глава Градостроительного совета Екатеринбурга
5. Общественный контроль
Еще один вариант сохранения памятников — забота о них общественных организаций. Позитивный пример такой схемы — новейшая история Белой башни, которую взяла под свое крыло арх-группа «Подельники». Замечено, что в Екатеринбурге лучше всего себя чувствуют ОКН, в которых располагаются музеи, театры, образовательные учреждения. Примеров тому масса: Агафуровские дома, выставочный центр «Гамаюн», Дом журналистов,Центр современной драматургии. Подобные организации заинтересованы в том, чтобы получить помещение и заботиться о нем, и если город может передать им историческое здание — тем лучше! Впрочем, не каждому ОКН такой рецепт поможет.
«У Белой башни нет определенной функции, поэтому ей не нужно, например, отопление. Остальные здания требуют четкой функции и хозяина. Проблема с жилыми домами: жильцы их не любят и не ценят. Почему? Я общался с одной женщиной. Когда она узнала, что я архитектор, она начала ругаться: из-за таких как вы мы ни окна не можем поменять, ни стены утеплить! Мы мучаемся из-за вас! Продать свой дом они тоже не могут из-за обременений, под застройку землю пустить нельзя. Собственник должен хотеть заботиться о доме. Если бы я, архитектор, жил в памятнике, я бы следил за ним, мне было бы не лень согласовывать замену окон. Требовать этого от простых жителей нелепо»? —говорит архитектор Евгений Волков.
Цель запрашивает средства
Пока в Екатеринбурге пробуют то один, то другой подход к спасению старинных зданий, ясно вырисовывается печальный вывод: без больших федеральных вложений ситуации не переломить. Даже если местным властям удастся заинтересовать в судьбе ОКН бизнес, это будут отдельные проекты, большинство же средних и мелких предпринимателей заботу о дорогом здании просто не потянут. Один из екатеринбургских объектов в хорошем состоянии — Новотихвинский монастырь — как раз содержится частично на деньги из государственного бюджета. Надежда ближайших лет — кусочек государственной казны на реконструкцию исторических фасадов (сейчас специалисты готовят соответствующую программу к 300-летию уральской столицы).
И все же играют роль не только деньги! Не менее, а может быть и более важно поселить в каждом жителе города любовь к его истории и понимание того,что нужно ее беречь. Правнучка проектировщика дома-погорельца Екатерина Рейшер призналась: ее задевает, что творение предка называют бараком.«Это сигнал нам: почему горожане видят в этих домах бараки? Может потому, что вокруг неопрятно, неряшливо, неприбрано? За всем этим люди не видят тонкие вещи, не видят архитектуру!»
Сохранение памятников, а с ними и памяти — сложная задача, решение которой требует и материальных вложений, и законодательных изменений, и культурно-образовательных программ. Но главное — желание и воля сберечь историю, воплощенную в дереве, камне, бетоне, пока они не исчезли с лица земли.