Полковник ВВС в отставке, а ныне вице-президент Ассоциации по национальной политики в области оборонной промышленности Уэсли Халлман (Wesley Hallman) написал большую статью для издания «ДефенсНьюз», посвященную реальному положению дел в вооруженных силах США и их оборонной промышленности. По мнению Халлмана, как в общественности, так и среди лиц, принимающих решения в области обороны, существуют три основных заблуждения. Первое связано с тем, что будто бы военное превосходство Америки является постоянным, или, если можно так сказать, что оно предопределенно «правом первородства». Американцы считают, что они всегда будут более способными во всех областях военной сферы, чем их противники, и могут, если понадобится, быстро нарастить собственные силы и технические возможности с тем, чтобы преодолеть любую возникающую угрозу.
Однако, как пишет Халлман, без значительных инвестиций в оборонную промышленность (которых фактически не было до прихода в Белый дом президента Трампа) американцы серьезно заблуждались в этом отношении. На самом деле, американские военные 2018 года — это меньшая, но более дорогая сила, в основном работающая на «винтажной» военной технике времен операции «Буря в пустыне» (Desert Storm). Отсутствие серьезного врага в Ираке или Афганистане маскирует реальное состояние дел в американской армии. Например, ВВС вступили в первую войну в Персидском заливе, имея в своем арсенале 134 истребительные эскадрильи, из которых 32 были развернуты и сражались. Средний возраст истребителей составлял тогда десять лет.
Сегодня в ВВС насчитывается всего 55 истребительных эскадрилий, средний возраст самолетов в которых составляет 27 лет, причем одна эскадрилья финансируется за счет резервов. Из-за пробелов в готовности ВВС не могут сегодня развернуть дополнительно 32 истребительные эскадрильи, без риска потерять самолеты или, того хуже, летные экипажы.
«Буря в пустыне» показала всему миру достижения США в области технологий и оперативных концепций, то есть новых возможностях, которые позволяли американским силам доминировать над иракской армией (в 1990 году пятой по величине в мире). К сожалению, этот успех привел США не только к признанию лидерства Америки в технологиях и инновациях, но и к предположению о том, что они всегда будут сохраняться. К тому же это чувство было подкреплено боевым опытом в Боснии и Герцеговине и на ранних этапах войн в Афганистане, а затем в Ираке.
В то же время такие конкуренты как Китай и Россия отказались уступать США в военной области, вложив много средств в развитие своих вооруженных сил и военной техники с тем, чтобы противостоять американскому технологическому превосходству.
В свое время министр обороны Роберт Гейтс (Robert Gates) добивался отмены создания истребителя F-22, «лихо» называя его реликтом «холодной войны» и утверждая, что США на несколько поколений вперед опережают как китайцев, так и русских, в разработке истребительной авиации. Так что, с его точки зрения, массивные инвестиции в эту область были «безрассудными перед лицом продолжающихся противоповстанческих операций». В то время как США закрыли производственную линию по созданию истребителей F-22 приобретя менее половины того, что руководство ВВС планировало как необходимый объем закупок для поддержания «высокого технологического уровня», Китай и Россия разрабатывали новые истребители со «стелс» технологиями, способными противостоять F-22.
Впервые с 1953 года, как отмечает Халлман, появилась вероятность того, что военный истребитель, пролетающий над американскими надводными кораблями, может быть враждебным. Возможно, более опасным является то, что в некоторых критических технологиях, таких как гиперзвук, Соединенные Штаты оказываются позади. Как с точки зрения инноваций, так и с точки зрения существующих технологий, американская «склеротическая» система закупок «продырявила» промышленную базу, увеличивая скорость, с которой военное превосходство США эродирует.
Наконец, большинство американцев продолжают считать, что Соединенные Штаты имеют ту же оборонно-промышленную базу, которая служила «арсеналом демократии» во Второй мировой войне, и которая была способна наращивать производство и инновации, когда это действительно необходимо, или тот же так называемый военно-промышленный комплекс, который питал страну в течение всей холодной войны.
Сегодня, вместо надежной скамьи крупных и средних компаний и их бесчисленными поставщиками малого бизнеса, конкурирующих и производящих новые технологии со скоростью инноваций информационного века, оборонная промышленность сократилась всего до нескольких крупных корпораций. Это очень хрупкая цепь поставок, которая может быть легко повреждена несклонной к риску системой правительственных закупок. Поэтому, если произойдет реальная чрезвычайная ситуация в стране, промышленная база будет не в состоянии быстро обеспечить резкий подъем выпуска военной техники, поставив оборону под значительный риск.
Эти три заблуждения — мощь вооруженных сил, возможности военной техники и способность промышленности быстро наладить поставку в войска новых систем вооружений, которые могут доминировать над потенциальными противниками, — поставили Соединенные Штаты в опасное положение. Сегодня все более возрастающий хаос в мировых отношениях и опасный набор угроз национальной безопасности бросают вызов возглавляемому США международному порядку, который обеспечивал относительный мир и процветание этой нации и большей части стран в течение почти четырех поколений.
У США, как считает Халлман, все еще есть самые способные военные в мире, но эта позиция все больше подвергается опасности. Пришло время увидеть реальность, осознать эти проблемы и их коренные причины, а также провести трудные реформы, необходимые для реинвестирования в силу Америки.