У каждой коровы есть свой способ задавать вопросы
Вы впервые прочитаете отрывок из книги фермера Розамунд Янг "Тайная жизнь коров". Невероятные приключения в коровнике, способность в простом видеть больше. Назад к природе. Возможно, эту книгу выпустят на русском.
Многих студентов и фермеров всегда интересовало, как научится различать разные виды мычания. После нескольких условных уроков или пояснений, некоторые гордятся тем, что поняли важность определенных типов мычания и приняли правильные решения на этой основе. Коровы мычат по разным причинам, а иногда и без (очевидной) причины.
Однажды мужчина, который был с нами очень недолго, забежал на кухню и сказал, что корова мычит очень громко и взволнованно. Он попросил меня пойти с ним и выяснить, что не так. Если бы мы срочно ушли с кухни, у меня бы сгорело печенье. Я заставила его подробно, в деталях описать корову, чтобы точно понять, что это за корова и какого вида мычание. Я рассудила, что она не была обеспокоена, а всего лишь временно потеряла из поля зрения теленка. Я описала ему теленка, и он воссоединил его с коровой.
Как я уже сказала, коровы мычат по разным причинам: страх, недоверие, гнев, голод или страдания. У каждой коровы есть свой способ задавать вопросы, или взглядом, или странным тихим мычанием.
Однажды, одной очень холодной февральской ночью меня разбудило от глубокого усталого сна коровье мычание. Это не было мычание от раздражения или скуки; это не означало голода или боли. Это было мычание абсолютной решимости. Решимости не только меня разбудить, но и поднять с постели, и заставить выйти наружу немедленно. Тогда я не знала, что это была Араминта. Я просто знала, что должна спешить ради неё и ради того, чтобы не разбудить всю семью.
Я схватила свой банный халат и спустилась по черной лестнице на ощупь, добралась до подвала, натянула резиновые сапоги на голые ноги, обнаружила, что идет дождь, схватила свой макинтош и побежала вверх по ступенькам, пытаясь по пути застегнуться и найти дорогу среди кустов. Араминта всё ещё мычала. Я хотела, чтобы она перестала мычать больше, чем найти фонарик, поэтому я пошла на шум. Было очень, очень темно. Говоря добрые, заботливые слова, я на ощупь определила кто она, и что ее вымя было полно молоком. Я направила её в загон в надежде, что она перестанет мычать, как только давление в её вымени уменьшится. Когда мы шли, я знала, что её сын Дон (в память сэра Дональда Брэдмена) должен быть болен или умер, потому что не пил молоко весь день. Я так же знала, что её проницательное мычание не только оттого, что ей не удобно, она хотела, чтобы я помогла её сыну, так как сама она не могла.
После того, как я ей подоила и покормила, я взяла фонарик и объяснила, что она должна показать мне, где Дон. Иногда наши коровы думают, что мы очень умные, всё знаем, и ошибаются. После того, как я открыла дверь загона и выпустила Араминту, она осталась стоять на месте. Я боялась, что она начнет снова мычать, чтобы напомнить, что надо найти её сына. Я толкнула её в одном направлении довольно уверенно, как будто я знала, куда мы идем. Она выполняла мои указания доверчиво. Черед 50 ярдов я остановилась. Она остановилась. Я осторожно развернула её и направила назад, туда откуда мы пришли. Это заставило её осознать, что я понятия не имею, куда мы идём, она повернулась и двинулась в нужном направлении с удвоенной скоростью. Я последовала за ней.
Мы нашли Дона через три поля. Он стоял, но выглядел очень жалко. Он был сильно "надутый", в таких обстоятельствах смерть может быть внезапной. Он не хотел двигаться, но я заставила его пойти домой, его мать шла рядом с ним. Когда мы добрались до двора, я поставила его в клетушку для скота, чтобы держать его неподвижно и взяла длинную резиновую трубу, которую мы держали для таких случаев. Открыв челюсть левой рукой, я постепенно опустила трубку в пищевод и в желудок. Держа конец трубки в правой руке, я массировал левую сторону живота, пока в конце концов не освободился захваченный воздух.
Хотя в ту ночь я спасла Дона, он и его умная старая мать уютно устроились на соломке, его проблема повторилась. С одобрения ветеринара, я повторяла одни и те же действия время от времени, но в конце концов стало необходимо провести небольшую операцию. Спустя почти два месяца Дон действительно полностью восстановился. Как ни странно, он казался счастливым на протяжении всего своего испытания: когда он испытывал дискомфорт, он перестал есть и пить, но не казался расстроенным, и только через несколько минут после лечения он снова ел и пил, как будто ничего не произошло.