Решение об увеличение пенсионного возраста в России принимается на фоне повсеместной дискриминации пожилых людей. Нанимать их никто не хочет, а до заслуженного отдыха они могут и не дожить.
В ближайшие дни правительство планирует утвердить концепцию пенсионной реформы. Ее основные параметры предполагают постепенное увеличение возраста выхода на пенсию до 65 лет для мужчин, и до 63 лет — для женщин. Идея повышения пенсионного возраста поддержана на всех уровнях власти. Против выступает лишь Конфедерация труда России, объединение независимых профсоюзов. Исполком конфедерации утверждает, что в итоге реформы значительная часть россиян просто не доживет до пенсии. Согласно данным Росстата, в 62 субъектах РФ средняя ожидаемая продолжительность жизни мужчин меньше 65 лет, а в трех — меньше 60.
Впрочем, силы неравны, и повышение пенсионного возраста — вопрос решенный. Единственное, на что можно надеяться — некоторое «смягчение» сценария, то есть снижение возрастных границ выхода на пенсию до 65/60 или 63/60. По словам премьер-министра Дмитрия Медведева, нынешние границы были установлены в 1930-е годы, и с тех пор изменились условия, возможности и желание людей трудиться. Авторы реформы высказываются конкретней: для погашения дефицита Пенсионного фонда требуются постоянные дотации из бюджета, и более позднее назначение пенсий скажется благотворно на экономике страны. Но вот найдется ли в этой экономике место для самих несостоявшихся пенсионеров, похоже, никого не интересует.
По данным HeadHunter, люди старшего возраста — самая уязвимая группа на рынке труда.
Наличие возрастной дискриминации признают 81% работодателей.
Это касается как массовых профессий, так и высокотехнологичных отраслей. Причем, речь идет даже не о предпенсионном возрасте. В основном работодатели ориентированы на работников 23-40 лет, и «возраст отсечения», после которого их интерес резко падает, составляет 45 лет.
Хождение по мукам
Жительница небольшого областного центра Елена Алексеева хорошо прочувствовала это на своем опыте. Известие о закрытии колледжа, в котором она последние 10 лет преподавала спецпредметы, 48-летняя женщина восприняла спокойно. Зарплата низкая, до дома далеко, действительно пора менять работу. Искать новое место она начала сразу. Другие учебные заведения ей не подходили из-за отсутствия педагогического образования, вакансий по специальности по диплому железнодорожного инженера тоже не было. Елена стала обзванивать те организации, предложения которых казались относительно приемлемыми. Вскоре поняла, что честно отвечать на вопрос о возрасте не стоит, и стала «скидывать» себе 7-10 лет. Правда, обман сразу раскрывался. Несколько раз съездила на собеседование в разные колл-центры, откуда ей так и не перезвонили.
После официального увольнения Елена встала на учет в службе трудоустройства. За несколько месяцев ей предложили только должность уборщицы в цех по производству стеклопакетов. Тогда она решила обратиться к губернатору. Попасть на прием не удалось, но письменно заявление у нее приняли. В следующий визит в службу занятости Елена услышала все, что о ней думали сотрудники этого учреждения, но главное, она получила листочек с вакансиями — список из 7 позиций. Одна из них — менеджер в колекторском агентстве. «Такого унижения я не испытывала никогда, — рассказала Елена. — Начальник этого агентства, видимо, никак не ожидал, что ему пришлют «старуху», и не смог взять себя в руки. Он даже не стал со мной разговаривать, да этого и не требовалось: все, что он мог сказать, было написано у него на лице».
Не удалось устроиться и лаборанткой на пивзавод.
«У вас такой болезненный вид, у вас, наверное, давление, — сочувственно сказали ей на собеседовании. — А у нас тут надо бегать туда-сюда с пробирками, наверное, вам в вашем возрасте это не подойдет».
Следующий визит был в метрологическую службу при МВД, в которой требовался инженер. Ожидавший увидеть выпускницу вуза текущего года начальник, как и предыдущие, не скрывал разочарования.
Сейчас Елена живет тем, что сдает одну из комнат своей «двушки» и подрабатывает, забирая из школы соседских детей. И таких, как она, в нашей стране огромное количество. Точной статистики на этот счет нет, но по оценкам разных экспертов, большие сложности с поиском новой работы испытывают до 60% людей старше 50 лет, рассказал управляющий партнер российского офиса международной executive search компании Odgers Berndtson Роман Тышковский.
Предпосылки для социального взрыва
Повышение пенсионного возраста — очень важный шаг для экономики, и при этом, с точки зрения рынка труда не просчитан вообще, считает основатель рекрутингового агентства Pruffi и сервиса трудоустройства «Антирабство» Алена Владимирская. По ее словам, работодатели — будь то госпредприятие, большой, средний или малый бизнес — не ждут и не хотят видеть в своих организациях людей старше 50 лет. Принято считать, что такому человеку будет сложно адаптироваться и работать в молодом коллективе, а его знания и навыки устарели. Еще одна сторона проблемы — новые требования к старым специальностям. Например, умение работать с серьезными компьютерными программами. «Многие работодатели хотят видеть специалиста высокой современной квалификации, чего требовать от людей старшего возраста довольно сложно. Чаще всего у них таких навыков нет», — отмечает Владимирская.
Проигрывают соискатели старшего возраста и в борьбе за административные вакансии. «Зачастую дискриминация работодателей касается той группы персонала, которая относится к более «публичной» категории в компании, — рассказала старший консультант Kelly Services CIS Светлана Быстрова. — Прежде всего, это вся команда секретарей, ассистентов, персональных ассистентов (это «лицо» руководителей, представляющее их, как правило, локально и глобально в компании и вне)». По словам Быстровой, агентство старается обращать внимание работодателей на соискателей разных возрастов, но в конечном итоге, конечно, учитывает их предпочтения.
Как рассказала на условиях анонимности сотрудница Центра занятости населения Москвы, официально любая дискриминация в нашей стране запрещена, поэтому открыто требование по возрасту ни для одной вакансии не выставляются. Однако работодатели высказывают свои пожелания устно, и соискателям старшего возраста такие вакансии просто не показывают, чтобы «не травмировать понапрасну» самих людей и не раздражать работодателей.
«Если не будет продумана серьезная госпрограмма по снижению рисков, связанных с повышением пенсионного возраста, мы можем столкнуться с тем, что большое количество людей останется без дохода, — предупреждает Владимирская. — Если раньше они могли претендовать хоть на маленькую, но пенсию, то теперь останутся и без этого. А на работу их брать не будут. И это предпосылки для большого социального взрыва».
Курс на омоложение
Пока же рабочие места только сокращают. И причин для этого много — от стремления работодателей повысить свою прибыль за счет интенсификации труда до необходимости выполнения «майских» указов президента по повышению зарплат бюджетникам. «Хорошо известно, как выполняются эти указы в бюджетных учреждениях, где работает очень много людей предпенсионного и пенсионного возраста, — напомнила профессор РАНХиГС Людмила Ржаницына. — Их переводят на 0,5-0,25 ставки, увольняют».
С другой стороны сокращение рабочих мест связано с автоматизацией производства. По словам члена попечительского совета Проекта «50 ПЛЮС», доктора экономических наук Ирины Рукиной, уже сегодня львиную долю работ взяли на себя роботы. Впереди нас ждет обвальное сокращение специальностей — по прогнозу Агентства стратегических инициатив, уже к 2030 году исчезнет почти 60 специальностей. Среди которых, например, такая некогда популярная профессия, как бухгалтер. И первыми под сокращение пойдут те, кому за пятьдесят.
Принятые пять лет назад поправки в закон «О занятости населения в РФ», запрещающие устанавливать возрастные ограничения при трудоустройстве, эту проблему не решили, а просто увели ее в тень. И дело тут не только в самом бизнесе, считает Рукина.
«Курс на омоложение сегодня взят на самом верху.
Причем, настолько явно, что бизнесмены, которые еще как-то пытались решать проблему работников старшего возраста, потеряли к ней интерес. А ведь тут могла быть явная выгода для бизнеса: люди могут работать неполный день, их можно использовать на разных проектных работах. Мы просчитывали это на конкретных примерах».
По мнению Рукиной, задумывая пенсионную реформу, правительству следовало начать с разработки механизмов трудоустройства людей старшего возраста и создания серьезной налоговой мотивации для бизнеса. Но на уровне Минтруда этой проблематикой «просто не хотят заниматься».
Когда психика недостаточно устойчива
Зато этим приходится заниматься на уровне Минздрава. В Шкале стресса Холмса и Рэя потеря работы занимает 6 место из более чем 40 причин жизненных потрясений. «Оставшемуся без работы человеку приходится заново искать свое место в жизни. И если его психика недостаточно устойчива, он может впасть в депрессию. Более того, при смене уклада жизни нарастает опасность суицида», — считает председатель ассоциации врачей общей практики Московской области, доцент МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского Сергей Чудаков.
По словам руководителя отдела ФМИЦ психиатрии и наркологии им. Сербского профессора Бориса Положего, очень большое число суицидов происходило в 90-е годы, когда счеты с жизнью сводили выброшенные за борт мужчины трудоспособного возраста. «Для мужчин стрессы становятся спусковыми механизмами суицидального поведения, и различные профессиональные неурядицы, увольнения, сокращения могут стать той самой последней каплей, — рассказал Положий. — И конечно с возрастом барьер психологической устойчивости снижается».
В развитых странах есть такое понятие, как gate keeper (дословно — хранитель ворот) — человек, прошедший специальное обучение с целью научиться различать проявления суицидального поведения, рассказал эксперт. Их задача — выявить риск суицида и сообщить об этом туда, где занимаются профилактикой. Среди таких людей — полицейские, врачи Скорой помощи, работники социальных служб, а также служб занятости. Работают в зарубежных службах занятости и профессиональные психологи.
Что делать
«Идеологи повышения пенсионного возраста обычно ссылаются на зарубежный опыт, — отмечает Ржаницына. — Но при этом обычно умалчивают разницу в продолжительности здоровой жизни, которая у нас остается на уровне 1950-х годов. И, главное, возможности досрочно получить неполную пенсию. На Западе человек, который чувствует, что не может больше работать, уходит на такую пенсию. Кстати, вполне приличную. У нас же Минфин и наука, которая его обслуживает, замахиваются на такие грандиозные вещи, не предлагая никаких страховочных механизмов. Я не против повышения пенсионного возраста, но для этого должны быть созданы условия. Как минимум страхование безработицы для людей старших возрастов».
По словам эксперта, страхование от безработицы — вообще один из первых видов страхований, возникших в цивилизованном обществе, и его надо было максимально развивать. «Это не налог, а именно страховой платеж, который (если, конечно, все по закону) нельзя направить ни на что другое, кроме его единственной цели, — считает Ржаницына.
— Но у нас предпочитают выдавать «блага», в том числе и пособия по безработице, за счет бюджета, а граждан ставить в положение просителя с протянутой рукой».
У повышения пенсионного возраста нет альтернативы, по другому пенсионную проблему не решить, считает Тышковский. Но это повышение не должно происходить само по себе. Причем, необходимо не только изменить законодательство, но и наладить контроль за правоприменительной практикой — сегодня за этим никто не следит. «Мы не первая страна, которая столкнулась с проблемой дискриминации по возрасту, — говорит эксперт. — Но ее можно решить, по крайней мере, частично, если формализовать процесс найма, оценки профессиональных качеств соискателей, использовать слепые резюме. Прошедшие через это западные страны вводили огромные штрафы, привязанные к обороту компании, за отказ нанимать работников по любому из принципов, связанных с полом, расой, возрастом. Жесткий контроль и даже в какой-то мере показательные санкции дали свои результаты».
Текст: Ирина Резник, иллюстрация: Софо Киртадзе