С̶Е̶К̶С̶ ИНТЕРВЬЮ ПО ТЕЛЕФОНУ
Я работала в глянцевом журнале Dark City. В конце нулевых это было культовое рок-издание России. Первые лица международной культурной тусовки, обзоры новейших альбомов, доступ к еще не вышедшим в релиз хитам.... оооо, эти чудные дни моей столичной молодости!
В один из зимних вечеров Napalm Records приготовил для меня особый сюрпрааайз. Интервью с Юрки Линнанкиви, лидером легендарной готической группы 69 Eyes.
Если сравнивать с днем сегодняшним, будем считать, что меня допустили к телу какого-нибудь Оксимирона.
Я поудобнее угнездилась перед компьютером, подключила скайпешник и приготовилась к разговору.
Чтобы вы представляли, как обычно происходят интервью со звездами: назначается день пресс-сессии, и каждому журналисту выдают по полчаса для растерзания небожителя.
В тот день у меня были грандиозные планы на день, именно тогда меня позвал на Рублевку местный олигаршок, который внезапно возомнил себя продюсером. И зачем-то изобрел певицу с именем Жени Попа. С ударением на второй слог.
Какого именно попа мне предлагалось женить, я так и не поняла, но на хозяйском лексусе с удовольствием смоталась пообзирать местность дислокации политической элиты России. Не восторгнулась совершенно, и даже гордо продемонстрированный мне личный вертолет его светлости впечатлений не воспроизвел.
Олигаршок сильно оскорбился и больше меня на Рублевку не приглашал. Впрочем, за его дальнейшей карьерой я послеживала пару месяцев, чтобы с большим и злорадным удовольствием лицезреть тотальный загиб его ̶м̶а̶т̶к̶и̶ его креативного проекта.
Тем временем настал томный вечер, я была сильно измучена казенным нарзаном, принудительным поеданием рикотты и бесконечными рублевскими понтами.
Поэтому бедный Йорик, в смысле, Юрки заполучил меня уже в слегка ошарашенном и небоеспособном виде.
И проявил себя, как настоящий джентльмен. Искренне поинтересовался состоянием моего психического здравия и способностью адекватно допрашивать звезду.
Стоит ли говорить, что рекомый звездец обладал абсолютно невозможным чарующим баритоном. Которым он разговаривал с эротичным придыханием, вельветовыми интонациями и хроматической гаммой обертонов.
Где-то на пятой минуте его заботливого объяснения, что я у него последняя, он уже открыл виски, и я могу расслабиться и не спешить - наше интервью не ограничено получасом - меня, наконец, отпустила когтистая лапа дедлайна.
Я поправила на ушах корону из наушников, приложила к пылающим щекам холодные еще с январского мороза руки и угнездилась в кресле максимально поэтично...
Юрки рассказывал про очередной альбом, томно вздыхал, уточнял, записала ли я, что было сказано, а потом внезапно задавал встречный вопрос: "Детка, а тебе нравится целоваться под дождем?"
Я вздрагивала всем отогревшимся организмом и пыталась судорожно найти подходящий ответ. Юрки сдержанно посмеивался и напоминал, что у нас интервью, и он ждет от меня следующего вопроса.
И все это - тем самым невозможно обертонированным баритоном, от которого наушники плавились и стекали черными каплями в декольте.
Закончили мы через час, когда у меня окончательно пропал голос и покраснели даже пятки.
Только через год я узнала, что так воздействуют на аудиалов - людей, у которых слух - ведущее чувство восприятия мира. И в индустрии звукозаписи давно отработан этот маркетинговый прием: перед стратегически важными концертами звезд, которые умеют мастерски владеть голосом, подбирают для "разогревающих" интервью журналистов, обладающих именно аудиальной репрезентативной системой. Говорят, мы потом пишем такое, что на концерт приходят даже глухие...