Я находилась посередине автобуса, он же – ближе к первой двери. Тёмные стёкла в освещённом салоне служили зеркалом, и мне хорошо был виден этот попутчик. Но я не смотрела на него в упор, я просто боковым зрением следила за ним. И, хотя люди, входившие и выходившие из автобуса, явно мешали ему, он за всю дорогу не сдвинулся со своего места. Он смотрел на меня, не отрывая взгляда. А я напустила на себя отрешённый вид, как бы убеждая его, что он не вызвал во мне никакой настороженности, что я занята исключительно своими мыслями.
За остановку до моей – количество пассажиров значительно уменьшилось, и возле двери освободилось боковое сидение. Я, почему-то, села на него, всё также задумчиво глядя куда-то вдаль, хотя было ехать не больше минуты. И вот автобус остановился.
Люди стали выходить. Я не двигалась, продолжая сидеть отрешённо. И когда последний человек спускался с последней ступеньки на землю, я, как бы спохватившись, рванулась к выходу. Тут же родилась приказная мысль: «Смотри на землю, на тень от автобуса! По ней ты увидишь всё, что тебе нужно. Если сейчас за тобой, с передней части салона, кто-то заторопится, значит, это будет он». Освещённый салон хорошо был виден на тротуаре: за мной, действительно, рванулся, теперь я уже не сомневалась, злоумышленник.
Не оборачиваясь, перешла дорогу. Мелькнула мысль, зайти в магазин (там полно было людей) и затеряться в толпе. Но она сразу была отброшена, так как я понимала, что, ни в какой толпе, затеряться мне не удастся. Поэтому, чтобы не терять времени, решила сразу идти домой.
Наш квартал, на ту пору, ещё не был полностью застроен, и мне, чтобы дойти до своего дома, нужно было какое-то время идти через пустырь, поросший уже высокой травой. (Впоследствии на этом месте появились две школы и большая спортивная площадка с футбольным полем). Можно, было, и обогнуть пустырь, но всё равно пришлось бы двигаться вдоль него по тёмной аллее, одним словом, миновать его никак нельзя. Другого варианта не было. И я принимаю решение обойти пустырь и вхожу в ярко освещённый двор дома, расположенного напротив моего, перед пустырем. Жизнь в нём ещё кипела, не смотря что на часах был уже десятый час вечера: мужчины играли в домино, возле подъездов сидели женщины, бегали дети.
Тот, что шёл сзади, вдруг обогнал меня и, как мне показалось, направился к одному из подъездов. «Оказывается, он шёл вовсе не за мной, а нам, просто, с ним было по пути. Померещилось невесть что». И я спокойно пересекла двор, прошла через арку между корпусами и вышла на безлюдную аллею. Вдруг за спиной услышала шаги.
Обернулась, — это снова был он! Я еле сдержалась, чтобы возмущённо не задать ему вопрос «чего вы за мной идёте?», но, почему-то, промолчала. Он поравнялся со мной.
Я повернула голову, и мы обменялись долгим взглядом. И, хотя у меня опять закипел вопрос «ну, и долго так будет продолжаться?», я только жёстко, с чувством превосходства, посмотрела ему в глаза. Страха никакого не было. «Пусть идёт рядом, коль ему так нравится, не обращай на него внимания», - уговаривал меня внутренний голос. Я отвернулась, продолжая двигаться спокойным шагом, и, больше не глядя на него, погрузилась в размышления.
Так мы дошли до моего дома. Ещё издали заметила, что только у соседнего подъезда разговаривали две женщины, а на нашей лавочке не было ни одного человека, что, само по себе, было крайне удивительным, ведь в нашем подъезде проживало немало любителей засиживаться на улице до полуночи.
Сопровождающий опять вырвался вперёд и устремился по дорожке, ведущей вглубь квартала. (Теперь я понимаю, что этим он хотел усыпить мою бдительность, чтобы я не обратилась за помощью к женщинам). «Чудной, да и только», - подумала я тогда и направилась к своему подъезду.
Поднимаясь на площадку первого этажа, услышала, как следом за мной открылась входная дверь. «Интересно, кто бы это мог быть? – ведь возле подъезда никого не было» - подумала я и обернулась. Это всё также был он! «Оказывается, он мой сосед. Никогда раньше не видела!» Я стояла возле лифта. Мужчина, как-то странно улыбаясь, стал медленно ко мне приближаться. Лифт стоял на первом этаже, поэтому, как только я нажала кнопку, дверь открылась. Входя в него, я вновь повернулась к нему, собираясь сказать «ну, вы думаете в лифт заходить или нет?», но опять промолчала.
Он же затоптался на месте со сладострастной улыбкой, предвкушая желанную развязку. Ему только нужно войти в лифт. Дверь открыта, жертва рядом – только руку протяни. (Это я поняла после, а тогда меня как будто ослепили и лишили всякого понимания). Но сделать последний шаг он никак не мог: я не давала. Я не испытывала страха. У нас получилась заминка. Но неожиданная мысль «сейчас он войдёт в лифт и снимет с тебя всё золото и янтарные бусы» побудила меня к действию: я чрезвычайно быстрым движением, которое можно сравнить, наверное, с движением нападающей кобры, нажала кнопку своего этажа.
Вот этого он как раз и ждал! Наконец-то я проявила беспокойство. Он всем телом подался вперёд. Ещё секунда – и схватил бы меня за горло. Но я резко повернула к нему голову и взглядом, в который вложила всю силу своего темперамента и возмущения, пригвоздила на месте. Во взгляде была только одна команда – СТОЯТЬ! Если бы в тот миг воспроизвела её голосом, то, наверно, и стёкла задрожали бы, потому что он отшатнулся, как ошпаренный. Дверь закрылась, лифт стал подниматься. Я была опять спокойна и уверенна.
Войдя в квартиру, я рассказала мужу о сопровождающем и высказала предположение, что он, по-видимому, хотел меня ограбить.
– Да нет, скорей всего, он тебя придушил бы, а потом вытащил на крышу,– и муж красочно описал возможный исход.
– А, так он ещё такое мог устроить?! Ну, я ему сейчас покажу! – и, подцепив собачонку на поводок, побежала на улицу. Во мне клокотал воинственный дух. Я должна была его остановить, ведь неудача со мной, могла подстегнуть к поиску новой жертвы. Но его и след простыл.
Вспоминая этот случай, часто дивилась следующему: как это я, не успев ещё войти в автобус, смогла почувствовать на энергетическом уровне исходившую от него опасность, а потом, от автобусной остановки до дома, в течение целых десяти минут, находилась в состояние какого-то затмения?!
И только сейчас, дописывая этот рассказ, поняла, что все мои рассуждения с собой были тогда ничем иным, как подсказкой Свыше. Меня оберегали. Моему Хранителю, оттуда, лучше был виден исход всего происходившего. Заговори с преследователем по дороге, я, бесспорно, израсходовала бы определённый запас энергии, а мне нужна была она вся в последний, решающий, момент. Он знал, что маньяку, а это был именно он, нужен был позыв к действию. Это мой страх. Потому мне и посылали наивные мысли, сдерживая мой вспыльчивый характер, ведь в те минуты я напрочь вычеркнула из сознания, что рядом со мной идёт злоумышленник. Да и внешний вид холёного человека, видимо, тоже играл свою роль.
Но какой безмолвный разговор мы вели меж собой! А сила, которая была сконцентрирована в последнем для него взгляде, была такой, что он не посмел переступить порог лифта, застыв со сладострастной улыбкой и приподнятыми руками. Да, всё было правильно рассчитано. И я – в который раз! – с благодарностью подумала о своём Ангеле Хранителе.