Так уж получилось, что на Соловках мне посчастливилось побывать дважды — весной (но зимой для Соловков) и летом. Теперь я знаю — Соловки настоящие только тогда, когда там нет нас, туристов
Апрель. Архангельск. Маленький самолет, чихая мотором, несет нас над Белым морем к Соловецким островам. Внизу видны заснеженные болота, ледяные глыбы, местами сквозь снег проглядывает желтая тундра. Кучками стоят березки, потрепанные северным ветром. Прижавшись к иллюминатору, пытаемся высмотреть обитателей северных морей — белух. Вместо этого впереди показывается одинокая тропинка и покосившийся синенький домик. На домике гордая надпись — аэропорт Соловки. Внизу на посадочной тропинке гуляет корова. Работник аэропорта пытается прогнать 'посторонний предмет' с пути нашего приземления.
Нас встречает Василий на бодром, почти чистом УАЗике. Василий в тулупе, валенках и шапке-ушанке. Он хмыкает, оглядывая мои сапожки и светлое пальтишко. Ветер настойчиво напоминает, кто тут главный. Везде сугробы. Крохотная улица, пара деревянных домиков. Не видно никого из немногочисленных местных жителей. Вдалеке виднеется что-то величественное.
Чудо! Нашему взору открывается Соловецкий кремль. Знаменитые толстые стены, сложенные из огромных валунов, поросшие мхом, башни, возвышающиеся по углам крепости. Увиденное поражает своей мощью, суровостью и неприступностью. Рядом с Кремлем чувствуешь себя маленьким, ничтожным. Мы стоим молча, созерцая и впитывая в себя историю, красоту и испытывая неясное чувство легкой грусти, восхищения, гордости и чего-то необычайно светлого в душе. Рядом замерзшее Святое озеро. В Озеро вмерзли несколько старых кораблей и лодочек. Словно кто-то вковал их в тиски льда, заставив стоять на страже кремлевского покоя. Василий спрашивает, есть ли у нас пятьсот рублей. На вопрос зачем, отвечает 'чтобы сравнить картинку с оригиналом'. А мы и не знали что на купюре как раз Соловецкий Кремль. Ну конечно, оригинал… да ладно, что тут сравнивать. Я люблю пятьсот рублей. На них есть одна из самых любимых увиденных мной красот нашей планеты.
Скоро станет темно. Темно в два часа? '150 километров до Полярного круга', — Василий в очередной раз хмыкает над туповатыми жителями большой земли. На пути теперь появляются черные страшные бараки — пережитки 'СЛОН', Соловецкого Лагеря Особого Назначения. Здесь кровь смешивалась со слезами, тоска с отчаянием, трагедия с горем. В этих бараках жили все те, кто потом погиб от пыток, немыслимых физических работ, невыносимых условий существования, бесконечного горя.
Едем дальше. Заснеженная дорога в северном лесу. Узкая тропинка с колеей, полной талого снега и грязи. УАЗик показывает свои способности. Едем в Ботанический сад. Летом там выращивают удивительные цветы, элитные сорта яблонь. Василий рассказывает местную байку про арбузы, которые пытались взрастить в саду. В этом месте есть впадина, где температура на два-три градуса выше, чем везде. Именно там и пытались налиться соком бахчевые. Василий говорит, вроде один раз удалось.
Нас встречает охранник. Что охранять зимой в летнем саду? 'Для порядку положено', — наш гид немногословен. Охранник начинает спрашивать про наш пропуск, откуда мы и кто мы? Он не может нас впустить, так как нет разрешения, и ему о нас не сообщали. Василий хлопает его по плечу — 'Егорыч, да пусти ты их, че там…'.
Это нигде нельзя увидеть! Нигде! Ботанический сад почти в самой северной части Земли, где пытаются вырастить арбузы. Зимой тут тихо, из-под снега выглядывают таблички с надписью экзотических растений 'Майский ландыш', 'Роза китайская'.
Мы выехали к морю. Почти самая кромка острова. Далеко-далеко простирается холодное Белое море. Ледяные айсберги лениво двигаются вдалеке. Солнце почти скрылось за недосягаемой линией горизонта, может, зашипит, садясь в море? Нет. Тихо. Крик чайки. Здесь уходят в небытие проблемы, здесь растворяешься в воздухе, здесь мысли становятся ватными и другими. Другими, чем на большой земле.
Это только лишь пара мест, где нам удалось побывать за эти ничтожные три дня. Уже в Москве, доставая из кошелька пятьсот рублей и на минуту снова очутившись у Соловецкого Кремля, я вспомнила одну историю. Про англичанина, который жил себе и жил в своем роскошном доме на окраине Лондона. Однажды приехал он на Соловки, побыл там неделю. Потом продал свой дом в Англии, закрыл бизнес. На Соловках у него теперь своя хижина, северная жена и пара ребятишек. Ну и конечно новый бизнес — лодка, удочка и рыба. И еще замечательные поделки из бересты.
Я завидую ему, честное слово.