Густой пар шёл от разгоряченного дыхания, рисуя зелёные ореолы вокруг уличных фонарей. Мороз был нипочём разновеликой детской толпе, слипшейся вокруг свежесколоченной горки. Из жёлтых досок ещё не успел выветриться терпкий сосновый дух, отчего катиться по залитому льдом склону было в разы приятней. Сёмка был в восторге от новой горки, а ещё от того, что скоро зимние каникулы – самые долгие после летних. Не нужно будет ходить в школу, делать уроки, а ещё… Новый год же скоро.
И радостно оттого, что он сумел скатиться на ногах – было страшно, но всё получилось. Он устоял, и заметил, как взглянула на него Ленка из параллельного третьего «В» класса. Сёмка побежал занимать очередь, чтобы съехать снова. Протолкнулся к друзьям, которые уже взбирались по ступенькам.
- Ребзя, видали, как я катился?
- Па-адумаешь. Ноги-то дрожали, - подначивал Митька, но Илюха его не поддержал:
- Зыкинско съехал. Но тут одна маленькая девчонка круче сделала. Она передо мной катилась, а потом раз – исчезла. Вон там, у третьей перилины, - мальчишки уже поднялись на верхнюю площадку и с интересом стали прикидывать расстояние до земли.
- Не-не-не, высоко очень. Не могла она спрыгнуть. Тебе показалось.
- Сейчас буду катиться, примерюсь, а потом попробую, - не унимался Илюха.
Друзья не стали его отговаривать. Во-первых, не верили, что он на такое решится. Девчонка-то, может, из цирковой семьи – кто знает. А, во-вторых, каждый хотел и сам попытать счастья друзьям на зависть. Боязно, но не страшней, чем на ногах скатиться. Сёмка опустился на кусок картона, оттолкнулся и помчался вниз, набирая скорость и нагоняя приятелей. Возле третьей стойки он повернул голову вправо. Почему-то решил посмотреть именно вправо. И обомлел. На мгновение показалось, что погасли все фонари и окна домов. А в нескольких шагах от горки в свете луны Сёмка успел рассмотреть жуткую сцену – мужик огромного роста, с непомерно длинными руками и ногами, тащил куда-то девчонку в красной куртке. Ту самую, которая, со слов Илюхи, могла ловко сигануть с горки. Сёмка сумел даже заметить ужас на лице девочки. Она шевелила губами, словно кричала, но совершенно беззвучно. Она явно пыталась, но не могла вырваться. Странный долговязый тип, будто огромный паук тащил её в своё логово.
- Эй! – крикнул Сёма. Голоса друзей отозвались звонким эхом. Долговязый обернулся. Тёмные провалы глаз сверкнули холодными искрами. И тут всё вновь изменилось – ярко светили фонари, весело кричала ребятня. Доехав до конца ледяной трассы, друзья обменялись взглядами.
- Он, что – её похитил? – голос Митьки дрожал. Сёмка тоже был напуган, но нашёл в себе силы подняться и крикнуть:
- Пацаны, побежали, отобьём девчонку. Если что, взрослых позовём.
Друзья обогнули горку, но ничего не увидели. Ничего и никого. Лишь утоптанный снег сверкал в лучах фонарей.
- Нет, там всё было по-другому. Даже дома какие-то не такие. Как будто в дырку забора посмотрел – всё не как здесь, - Илюха рассуждал, как взрослый, но голос его дрожал от испуга.
- Пошли снова на горку. Оттуда опять увидим и спрыгнем через перила, или закричим. Вдруг, этот гад связываться не захочет. Мы девчонку возьмём и ходу.
Друзья, растолкав малышню, вскарабкались на самый верх горки. Первым поехал Сёма. Он не стал садиться на картонку, а скользил подошвами, сидя на корточках, чтобы в любой момент можно было прыгнуть. Ага, вот и та самая третья стойка. Снова потемнело, смолкли вопли резвящейся детворы. И вдруг, над перилами Сёма увидел чудовище. Он не сразу понял, что смотрит на огромное лицо долговязого. Тот пучил глаза, скрипел огромными жёлтыми зубами и замахивался длинными ручищами, чтобы ухватить мальчишку. Сёма тут же позабыл о недавней браваде – он закричал, как перепуганный младенец, упал на спину и вытянул ноги. Гладкий лёд нес его быстрее ветра. Пришёл в себя Сёмка лишь когда подошвы Митяя ударились об его шапку. Он не сразу заставил себя обернуться, пугаясь увидеть не привычный двор, а кошмарный сумрак владений длинного похитителя в чёрных одеждах.
К счастью, всё было по-старому – снег, фонари, ледяные искры и дети на горке.
- А Илюха где? – голос Митьки дрожал и Сёмка прекрасно понимал друга. Он крикнул во всё горло:
- Илюха! Илья! Ты где?
Но никто ему не ответил. Илью так и не нашли, как и ту девочку. Ни родители, ни их друзья, ни милиция – поиски результатов не дали.
Семён помнил те дни, будто всё случилось вчера вечером, а прошло ведь без малого двадцать лет.
И вот, играя от скуки пультом телевизора, он остановился на местном телеканале. Он заметил что-то и перестал давить пальцем на кнопки. Девушка репортёр рассказывала о странном мужчине без документов, который не мог вспомнить ни своего имени, ни адреса, ни фамилии. Он просто молча бродил вокруг старой детской горки, которую никак не сломают нерадивые коммунальщики. Мужчина мелькнул на экране, и Семён тут же вскочил с продавленного дивана. Илья! Это был точно Илюха, повзрослевший, но именно он. Заметив в кадре табличку с названием улицы, Семён схватил ключи от машины и бросился прочь из квартиры.
Друга из далёкого детства он, в самом деле, нашёл возле ржавой покосившейся горки. Тот стоял с пустым взглядом и даже не повернулся навстречу старому приятелю.
- Илюха, это я, Сёмка. Помнишь? Ну? Где ты пропадал?
Илья, а то, что это был именно он, не вызывало сомнений, медленно повернулся и уткнул тяжёлый взгляд Семёну в переносицу. Прошло несколько долгих минут, прежде чем лицо Ильи озарилось лучом внезапного узнавания.
- Сёмка? Сёмка! – он сдела шаг навстречу Семёну, но словно споткнулся и схватился за голову. Лицо его стиснула гримаса отчаяния. Он стал раскачиваться из стороны в сторону и сквозь зубы выталкивать отрывистое:
- За-чем? Я так хотел всё забыть. Этот кошмар. Я не хочу возвращаться. Он – настоящий дьявол. Абсолютное Зло! Там много детей, тысячи, десятки, сотни тысяч. Их крадут повсеместно. Там очень страшно. Там только мрак, ужас и боль. Я не хочу, не хочу, не хочу…
Илья упал и стал биться в припадке. Растерянный Семён вызвал «скорую». Другу сделали укол и повезли в больницу. Семён выпытал адрес лечебницы, куда должны доставить Илью, с твёрдым намерением навестить того на следующий день.
Но ещё раз увидеть товарища не удалось. Пожилой доктор разводил руками, растерянно повторяя:
- Не понимаю, куда он мог уйти. Окна закрыты изнутри, палата заперта, да и сотрудник наш дежурил возле дверей неотлучно. Какой-то парадокс. Разве такое бывает?
Семён не нашёлся, что ответить. Бывает всякое, даже такое, чему бы лучше никогда не бывать. Это он теперь знал точно.
А хуже всего то, что теперь Семён был уверен - за ним кто-то следит. Он спиной ощущал тяжёлый, враждебный взгляд, словно кто-то ждал, когда он споткнётся, ослабеет на мгновение, чтобы наброситься и утащить в другой мир.
В тёмный город, полный мрака, боли и ужаса.
Если понравилось - ставьте "палец вверх", поддержите автора. Это ведь так просто, но очень важно. Спасибо! И подписывайтесь - всегда будет, что почитать интересного.