Сейчас моя подруга счастлива. Жалеет лишь о потерянных годах. Но речь не о ней. Этот рассказ моя маленькая месть ее бывшему мужу. Не думаю, что он прочтет. А если прочтет. то не поймет, что это о нем...
Примак. Так раньше звали зятя, что пришел в семью жены. Таким примаком был и Владимир. Сам из деревни, жил в общежитии при заводе. После свадьбы уехали было в деревню, но не прижилась там молодуха. А как прижиться? В частном доме, без привычных условий. С нужником на улице, огромным огородом и хозяйством, что помогли завести молодым родичи мужа. На этом помощь закончилась – работай невестушка, хлеб мужний оправдывай, раз в декрете сидишь.
Домик отдельный, младенец на руках, вода из колодца и молодой муж, вспомнивший все домостроевские нравы. Не выдержав, сбежала с ребенком на руках, когда муж стал учить ее уму-разуму в «лучших» деревенских традициях.
То огород не успела прополоть, то куры с утра не кормлены оказались. И это девочке с музыкальным образованием и специальностью программиста! Мама встретила неласково, но потеснилась в трехкомнатной квартире.
А потом приехал, к ним и зять из деревни. Оглядываясь назад, Нина очень жалеет, что приняла мужа, простила. А дальше жила меж двух огней – эгоистичная мать и муж самодур и гулена. Да деваться совсем некуда – родился еще ребенок. Мужа пришлось прописать, чтобы имел возможность работать в городе. Участвовал он и в приватизации родительской квартиры, как прописанный в ней. Почему? А кто его знает. Законы менялись тогда каждый день.
Жила, стиснув зубы, выполняла супружеский долг, зажмурив глаза. Знала про измены, был противен пьяный, душила обида за унижения, но в постели не имела права отказывать мужу. Иначе вновь ходить позориться с синяками. Да и детей не хотела травмировать скандалами. Мать пугать в соседней комнате. Когда не стало матери, подросли дети, молодость уже была далеко-далеко.
Впереди беспросвет. Как лошадь с шорами, не представляла, что бывает иная жизнь. Прилипала-муж настолько подчинил ее волю, посеял страх, что главной радостью было его отсутствие дома. А потом в жизни уже немолодой Нины появился мужчина. И она ожила. Поняла, что можно жить иначе, что ее могут еще любить. Что кто-то считает женщину достойной заботы и любви.
Ее слова о разводе муж воспринял как вызов. Пытался переломить ее волю силой, потом сказал, что он хозяин в доме и уходить никуда не будет. В квартире, что получали еще ее родители, он обосновался основательно. Но не платил за свет, воду, ел продукты из общего холодильника и с плиты. Но она уже проснулась, начала действовать.
Ушла к любимому, зарегистрировала с ним брак. А он все жил примаком, но уже без жены в квартире ее родителей и диктовал ей условия своего выселения лет пять.
Выкупили они с детьми его долю, уехал, дал возможность распоряжаться квартирой. Через год подумал, что мало запросил. Подал с суд – потребовал компенсации за квартплату последних лет, хоть и жил там без семьи.
До сих пор пытается еще что-то поиметь. Прилипала. А Нина счастлива, но иногда плачет – жалеет, что большую часть жизни он у нее украл. И на физическом уровне не может с ним встречаться. Разум свободный, а тело боится.
К чему все это рассказываю? А вдруг кто проснется и шоры свои сбросит? Не потеряет большую часть жизни, как моя подруга юности.