Это уникальная машина для своего времени, точнее если рассматривать конкретно Российскую империю. Полноценным танком данный агрегат назвать нельзя, скорее будет правильнее назвать это боевой машиной.
Конструктор преследовал цель, создать машину прорыва вражеской обороны, обладающей высокой проходимостью и большой огневой мощью.
В задумках казалось все отлично, а на практике вышло как всегда.
Конструктором танка был Николай Лебеденко, сделать огромные колеса в этом танке его натолкнули азиацкие повозки, которые назвались «арбы», отлично преодолевающие множество препятствий, за счет больших размеров колес.
Танк в высоту был 8 м и 12 м в ширину. Представляете какая это махина? Так вот, а передние колеса имели диаметр аж 9м, что делало этот агрегат похожим на огромный пушечный лафет, задние колеса были совсем маленькими до 1,5 м в диаметре. Вверху и внизу устанавливались пулеметные башенки, по бокам же можно было ставить как пулеметы, так и пушки. Скорость в планах была 17 км/ч.
Несмотря на столь фантастический проект, его утвердили и для окончательного утверждения Лебеденко пошел на аудиенцию к Николаю 2. Царю он принес деревянную заводную модель танка и она так впечатлила царя, они словно два мальчишки гоняли модель пополу, ставя ей препятствия из книг, которые мини танк отлично преодолевал.
Николай 2 выделил Лебеденко 250 т рублей на проект.
Танк собрали довольно таки быстро и весной 1915 года танк был полностью готов.
Испытывали его в лесу, колеса действительно показали отличную проходимость, танк с легкостью ломал стоящие впереди деревья, но радость длилась недолго. Из за задних колес и неверного распределения веса, танк навсегда завяз в грязи и даже мощные по тем временам двигатели не смогли его вытащить от туда. Комиссия приняла решение закрытия проекта. Так как конструкция танка была открытой мишенью для артиллерии и столь огромные колеса в условиях обстрела были непригодны.
Танк так и не смогли вытащить, его пару лет охраняли, ну как, столько денег вбухали. А в 1917 году началась революция и про танк забыли. Так он и ржавел в лесу до 1926 года, где его разобрали на металлолом.
