Для адмирала графа Максимилиана фон Шпее - человека и линкора - прибрежные воды Аргентины стали проклятым местом. В декабре 1914 года возглавляемая им эскадра была уничтожена англичанами возле Фолклендских островов.
А спустя четверть века линкор, названный в честь погибшего в этом бою адмирала, нашел свою гибель в дельте Ла-Платы.
В преддверии Второй мировой войны германский ВМФ был слишком слаб для того, чтобы тягаться с британцами. Очевидность этого факта предопределила и выбор стратегии, которая фактически повторяла то, что происходило в Первую мировую. Главная ставка делалась на удары по британским морским коммуникациям субмаринами и надводными кораблями-рейдерами.
Пиратство по конвенции
Боевая техника за 25 лет ушла вперед, и в роли рейдеров предстояло выступать двум кораблям, которые по своей боевой мощи заметно ушли вперед по сравнению с тяжелыми крейсерами, получив с легкой руки англичан название «карманные линкоры». Звались они «Дойчланд», «Адмирал Шеер» и «Адмирал граф Шпее».
Теоретически каждый из них в единоборстве мог победить любой тяжелый крейсер противника и уйти от любого линкора. Но эти теоретические расчеты еще следовало подтвердить практикой.
«Адмирал граф Шпее» был спущен на воду в 1934 году, а в июне 1936-го совершил свое первое плавание. Полное водоизмещение - 16 020 тонн, длина - 186 метров, ширина - 21,65 метра. Мощность восьми- девятицилиндровых двигателей составляла 56 800 лошадиных сил, что позволяло развивать скорость в 28 узлов.
Численность экипажа варьировалась в диапазоне от 1000 до 1050 человек. Помимо тяжелой артиллерии - шести орудий калибра 280 миллиметров, на борту имелось шесть зениток калибра 105 миллиметров, а также 18 орудий калибров 37 и 20 миллиметров. Минноторпедное вооружение включало 2 четырехтрубных 533-миллиметровых торпедных аппарата. За разведку отвечала авиагруппа из двух гидросамолетов, запускаемых с помощью катапульты.
В 1937 году «Адмирал граф Шпее» совершил визит вежливости в Спитхед, чтобы принять участие в параде в честь дня рождения британского короля Георга VI, и офицеры королевских ВМФ получили возможность познакомиться со своим будущим противником. «Карманный линкор» поучаствовал в гражданской войне в Испании, прикрывая транспортники, доставлявшие оружие франкистам.
Когда в конце лета 1939 года ситуация в Европе накалилась, командование кригсмарине решило выдвинуть «Адмирала графа Шпее» и «Дойчланд» на морские коммуникации, прикрепив к каждому из них по транспортнику («Альтмарк» и «Вестервальд» соответственно). 01.09.1939 года «Адмирал граф Шпее» был примерно в 1000 милях к северу от Островов Зеленого Мыса, именно тогда встретился с «Альтмарком». Забрав запас топлива, на транспортник передали две зенитки и легковоспламеняющиеся грузы, а также перевели группу моряков.
Все по закону
Готовясь приступить к рейдерским операциям, капитан цур зее (1-го ранга) Ганс фон Лангсдорф настроился соблюдать все конвенции о гуманном обращении с пленными.
Захватив корабль, перевозивший груз для противника, его следовало потопить, но при этом забрать членов экипажа, в том случае если возможность добраться до берега на спасательных шлюпках представлялась слишком рискованной. Пленников приходилось таскать с собой до очередного рандеву с «Альтмарком», который и должен был доставлять вражеских моряков и трофеи в Германию.
Именно по такой схеме Лангсдорф и действовал, потопив с 20 сентября в течение 10 недель девять британских торговых судов общим водоизмещением свыше 50 000 тонн - результат вполне достойный, хотя в Первую мировую войну германский крейсер «Эмден» примерно за такой же срок уничтожил 29 гражданских судов плюс крейсер и миноносец.
После пересечения экватора «Адмирал граф Шпее» проследовал к мысу Доброй Надежды, заглянул в Индийский океан, а затем отправился к берегам Аргентины.
Гидросамолеты к тому времени вышли из строя, но благодаря захваченной на одном из судов документации немцы могли отслеживать радиопереговоры английского морского командования с гражданскими судами и в целом представляли масштабы облавы, в которой участвовали несколько оперативных групп. Правда, их метания по просторам Мирового океана были достаточно хаотичными, пока командир из таких групп коммодор Генри Харвуд не решил поискать противника в районе от Рио-де-Жанейро до устья Ла-Платы. Расчет делался на то, что район был насыщен торговыми кораблями, а в случае серьезных проблем неуловимый рейдер мог попытаться укрыться в портах Аргентины. Правительство этой страны сочувствовало Третьему рейху больше, чем союзникам.
Расчет оказался правильным - около шести часов утра 13 декабря 1939 года «Адмирал граф Шпее» действительно столкнулся с эскадрой Харвуда, состоящей из тяжелого крейсера «Эксетер» и двух легких крейсеров: «Аякса» и новозеландского «Ахиллеса».
Шанс, который не был использован
Соотношение сил - один против трех - отнюдь не дает основания считать исход боя предопределенным.
Противники линкора «Адмирал граф Шпее» превосходили его по скорости (31,5 узла против 28), но каждый по отдельности заметно уступал в артиллерии. Не считая зениток, на «карманном линкоре» имелось шесть орудий калибра 280 миллиметров и восемь орудий калибра 150 миллиметров. У «Эксетера» - шесть орудий калибра 203 миллиметра, у «Аякса» и Ахиллеса» по восемь орудий 152 миллиметра. По огневой мощи британцы превосходили врага процентов на 30, но при этом максимальная дальность у них составляла 22,85-24,7 километра, а у немцев - 27,4.
В общем, у фон Лангсдорфа имелся вполне реальный шанс если не победить, то хотя бы отбиться. Правильнее всего было бы вести артиллерийскую дуэль на максимальном расстоянии, сосредоточив огонь на самом сильном из противников, каковым в данном случае являлся «Эксетер».
В пользу такого плана говорила и неправильная оценка немцами своих противников, поскольку британские крейсера они поначалу приняли за «хминцы» - то есть за мелочь пузатую. А вот англичане, напротив, сразу уяснили, с кем имеют дело, хотя после установки фальшивой орудийной башни «Адмирал граф Шпее» по силуэту выглядел как гораздо более мощный линейный крейсер «Шарнхорст», который априори был не по зубам эскадре Харвуда.
Поддержите канал – подписывайтесь и ставьте класс.
Опасаясь, что противник вызовет подкрепление, Лангсдорф решил попросту уносить ноги и со слишком большим опозданием понял, что это невозможно. Увеличив скорость с экономичных 15 узлов до максимума (то есть вдвое), англичане начали нагонять неприятеля, забирая его в клещи - с одной стороны «Эксетер», а с другой «Аякс» с «Ахиллесом».
Таким маневром Харвуд добился главного: вместо сосредоточенного огня немцам пришлось стрелять по всем противникам сразу.
Поскольку сам Харвуд находился на «Аяксе», здесь многое зависело от капитана «Эксетера» Фредерика Белла. Лангсдорф все-таки выбрал в качестве приоритета именно вражеский тяжелый крейсер, но псевдоэсминцы тоже требовали внимания, действуя, по воспоминаниям германских участников боя, с «изумительной наглостью».
И все равно преимущество «карманного линкора» проявилось в полной мере. В 6:23 (на седьмой минуте боя) 280-миллиметровый снаряд «Адмирала графа Шпее» попал в правый борт «Эксетера», уничтожив всю команду торпедистов. Следующими шестью залпами орудия рейдера разбили у противника командирский мостик, вторую носовую башню, уничтожили системы связи и механизмы управления рулями. Британец получил крен на правый борт, во многих отделениях начались пожары. Белл перебрался в кормовую рубку и передавал приказы аварийной команде через матросов. И все равно «Эксетер» смог огрызнуться: один из его снарядов в 6:38 пробил броневой пояс и, разорвавшись на броневой палубе, повредил систему подачи топлива.
Всего «Адмирал граф Шлее» получил около двух десятков попаданий, но эта, вроде бы незначительная, «рана» оказалась самой серьезной по своим последствиям: получилось, что моторы «карманного линкора» могли использовать соляру только из ближайшей цистерны, топлива в которой оставалось на 16 часов хода.
И вот здесь Лангсдорф занервничал по-настоящему, отстучав радиограмму, что при такой ситуации вряд ли сумеет оторваться от британцев, а потому идет ремонтироваться в устье Ла-Платы.
Между тем намертво вцепившийся в него «Эксетер» продолжал получать новые порции «горячих». Брызги воды от недолетов притушили пожар, но уже следующий залп (в 7:40) добил все, что еще оставалось из орудий главного калибра. Раненный осколком в глаз Белл уже собирался таранить противника, но, убедившись, что враг следует в нейтральные воды, решил воздержаться от самоубийственного героизма.
Пилот взлетевшего с «Ахиллеса» гидросамолета удивился, как «Эксетер» вообще держался на плаву. «Аяксу» тоже досталось - один немецкий снаряд снес мачту, а другой вывел из строя кормовые башни. Но если искалеченному «Эксетеру» оставалось только удалиться для ремонта на Фолкленды, то оба легких крейсера продолжали преследование вплоть до Монтевидео, где и разыгрался последний акт драмы.
«Варяг» поступил бы по-другому
Когда в полночь «Адмирал граф Шпее» отдал якорь на рейде уругвайской столицы, «Ахиллес» и «Аякс» перекрыли ему обратный путь, заняв позиции в устье Ла-Платы. К утру им на подкрепление прибыл тяжелый крейсер «Камберленд» с восемью 203-миллиметровыми орудиями. В бою немцы потеряли 36 человек убитыми и 60 ранеными; у англичан было 72 погибших, причем 61 приходился на «Эксетер». По большому счету, в случае нового боя соотношение сил было бы таким же, как и 13 декабря. Однако для этого немцам следовало сначала отремонтировать свой корабль, что должно было растянуться недели на две.
Морские конвенции предусматривали, что корабли воюющих держав могли задерживаться в нейтральных портах для ремонта на срок до трех суток. Однако на случай взрыва у немцев трудового героизма английские дипломаты занялись «прессованием» уругвайского правительства.
Пришвартуйся германский рейдер в Буэнос-Айресе - столице страны, ее правительство, в отличие от маленького Уругвая, могло манкировать мнением союзников. Но двигаться туда следовало сразу после боя, а теперь все равно пришлось бы прорываться через эскадру Харвуда.
Британцы боялись такого сценария и через свою агентуру сделали все, чтобы убедить Лангсдорфа, будто их эскадра получила подкрепление в лице линейного крейсера «Ринаун» и авианосца «Арк Ройял». В реальности ближайшие английские военные корабли находились на расстоянии примерно 200 морских миль.
Лангсдорфу, чтобы убедиться в этом блефе, также следовало обратиться к услугам лиц, сочувствовавших Германии. Ничто, в общем-то, не мешало таким доброхотам совершить экскурсию по эстуарию на какой-нибудь рыбацкой лодчонке.
Но англичане играли уругвайцам на нервах, предупредив, что если «Адмирала графа Шпее» не выставят в течение двух суток, то в Монтевидео высадятся «погулять» британские матросы, а за то, что они будут вести себя прилично, в сложившейся ситуации поручиться невозможно.
«Решайте сами...»
Фон Лангсдорф запросил Берлин и получил решительный по тону, но расплывчатый по сути ответ: ремонтироваться сколько можно или прорываться в Буэнос-Айрес, но ни в коем случае не допустить, чтобы корабль был интернирован до конца войны в Уругвае.
Из полученного Лангсдорфом от уругвайцев ультиматума следовало, что оставаться в Монтевидео можно до 20:00 17 декабря - потом интернирование.
Капитан рейдера в эти три дня совершал визиты к влиятельным политикам и подгонял своих ремонтников, но так ничего и не добился.
После полудня 17 декабря 700 моряков «Адмирала графа Шпее», собрав пожитки, перешли на стоявшее в гавани немецкое торговое судно, а 27 британцев с потопленных рейдером кораблей получили свободу и отправились в свое посольство.
Набережная Монтевидео была запружена 750 тысячами зрителей, предвкушавшими зрелище морского боя. В 18:20 «Адмирал граф Шпее» отшвартовался от пирса и двинулся к линии морской границы. Через час корабль остановился, капитан и 39 моряков начали переходить на буксир сопровождения.
В 19:56 рванули разложенные по отсекам торпеды, и рейдер начал погружение па дно. Глубина в этом месте составляла всего восемь метров, там знаменитый рейдер и находится до сей поры.
Олег Покровский