Автор: Влад Морщинский
— Открой нам, дитя! — женский голос за дверью мягкий, но настойчивый. — У нас совсем не осталось времени!
Я вжимаюсь в холодную стену и чувствую, как спина покрывается мурашками. Ладони превращаются в кулаки, кончики пальцев неприятно покалывает. Тело становится гудящим изнутри ульем, а сердце забивается куда-то в глубину…
— Мы теряем время! — присоединяется мужской голос, более нервный. — Открывай, чёрт тебя дери!
— Не богохульствуй! — пресекает его женский голос. — Даже в последние минуты мы должны быть чисты перед Господом.
«Чисты перед Господом…»
— Мария, учитывая обстоятельства, Господь простит нас за слабость. Помни, что мы спасаем его детей!
«Спасаем его детей…»
Боже мой, они убили отца. Выстрелили в голову на той ужасной дороге. Окружили машину и заставили его выйти. Потом вытащили через окно кричащую, обезумевшую от ужаса мать. Я слышала, как резко прервался её крик, когда мы бежали с братом.
— Дитя… я понимаю, что ты о нас думаешь, но всё, что сегодня произошло, было необходимо, — женский голос на секунду затихает. — Необходимо для нашего спасения. Ты должна открыть эту дверь и впустить нас, иначе случится непоправимое!
Непоправимое уже случилось. Они догнали меня и брата. Я его потеряла. Они засунули его в мешок и унесли. А потом гудели: «В алтарную! В алтарную!». Я сразу поняла, что больше никогда его не увижу.
— Надо резать дверь! Должны же тут быть клещи или что-то для сварки!
— Мало времени, не успеем!
Я укусила его за руку — парня моего возраста с тёмными засаленными волосами. Он выругался и ослабил хватку. Я изловчилась и ударила его в пах, а потом бросилась бежать. Коридор, спуск по гнилой лестнице, тяжёлая металлическая дверь, и вот я здесь — в старой морозильной камере. К счастью, неработающей. Приспособленной под кладовую.
— Дитя моё, ты веришь в Бога?
Я сжимаю губы, чувствую привкус ржавчины.
— Я верила в него, пока не встретилась с вами, — я не узнаю свой голос, настолько отрешённо он звучит.
За дверью наступает тишина.
— С ней бессмысленно говорить! Она не поймёт! — похоже, что мужчина за дверью с трудом себя контролирует.
— У нас нет выбора, Сим, она должна понять!
Зачем отец повёз нас этой дорогой? Надо было остаться в городе. Правительство ввело комендантский час. На улицы вышла армия, грабежи почти прекратились, но отец был непреклонен. «Эта красная пыль скоро осядет. Улицы закроют! Нужно спешить!» — сказал он матери.
Мама согласилась. Все магистрали были забиты пробками — всюду паника. Отец повёз нас лесной дорогой. Прямо в лапы этой секте.
Я слышала, что фанатиков стало невыносимо много. Взрывались школы, захватывались самолёты и поезда. «В тяжёлые времена отчаявшихся становится больше. Не суди их строго. Они напуганы» — повторяла мама.
— Вспомни историю об Аврааме и Исааке, моя милая. Господь повелел Аврааму принести сына в жертву. И знаешь, он ведь почти это сделал… Почти убил родного сына.
Я чувствую, как по моим щекам текут слёзы.
— Лишь в последний миг рука с ножом была остановлена. Видишь? Господь никогда не хотел лишних жертв! Он готовил нас к испытаниям через пророков, через Писание. Готовил к тому, что и нам придётся принести в жертву тех, кого мы любим!
— Замолчи, Мария, она не поймёт!
— Слышишь, дитя? Тут со мной Сим, мой брат по вере. Сегодня утром он отдал Богу маленького сына.
Я бью кулаком по стене и опускаюсь на пол. Не хочу их слушать. Хочу, чтобы они замолчали.
— А меня зовут Мария… И сегодня я добавила яд в завтрак дочери. Мы знаем, что такое жертва. Мы понимаем твои чувства.
— Я не хотела этого! Вы убийцы!
— Нас будут судить за это! Мы хотим, чтобы нас казнили те, кто переживёт эту ночь! Слышишь, девочка, ПЕРЕЖИВЁТ! Люди, которые выживут благодаря нашей жертве! Мы сами выйдем к полиции! Мы готовы!
Где-то внутри меня рождается смешок. Я закрываю мокрые глаза и кричу:
— Уроды!
— Дитя, послушай!
— Какие же вы уроды! Психи! С чего вы решили, что эта ночь последняя?! С чего вы решили, что убийства спасут человечество?! Вы больны! Больны…
— Ломайте дверь! Он уже почти явился!
Дверь разрывается от ударов. Кто-то бьёт по ней кулаками, кто-то, сдирая ногти, в неё скребётся. По лестнице скатывается что-то тяжёлое.
— Да, клещи, наконец-то! Тащи!
— Поздно…
Раздаётся крик. Потом ещё один.
— Сим, задержи Его! Беги наверх!
Я застываю, мои беззвучные вопли растворяются в шуме за дверью.
Неужели…
— Дитя, ещё не всё потеряно! Где-то в кладовой лежит нож. Ты можешь всё исправить, ты можешь Его остановить! Убей себя!
— Кого?! Остановить кого?!
— Ты знаешь!
— Идите к чёрту!
— Он сам к нам пришёл! Ты же слышишь Его поступь!
Стены и пол вибрируют. Из-под двери пробиваются красноватые всполохи света.
— И стал я на песке морском, и увидел выходящего из моря Зверя с семью головами и десятью рогами! — пытаясь отпугнуть кого-то, кричит женщина за дверью. — Я вижу тебя, Зверь, и не боюсь!
Громкий крик и звенящая тишина.
Моё дыхание почти останавливается, и я отчётливо вижу красное свечение под дверью. Я отвожу взгляд на нож, лежащий на полке. Свечение усиливается. Становится светло. Я тянусь к ножу. Красного всё больше и больше. Красный всюду. Я почти достаю нож, уже ощущаю холод металла, и тут…
…мой мир рассыпается на миллион кроваво-красных осколков.
Хотите читать рассказы Влада? Вступайте в паблик: Дети кукурузы
