Давайте называть эклектизмом такой подход, который, не возражая против чего-либо априори, анализирует предметы, события и явления, осмысляет их, сравнивает и связывает, ищет в них лучшее, чтобы в результате выделить самое ценное, то, что достойно быть принятым.
Это ясное и краткое определение, максимально близкое к истине, часто забывается, и слово «эклектизм» используют небрежно, понимая по-обывательски поверхностно. Так, обычно под «эклектической позицией» подразумевается позиция людей малодушных и нерешительных, духовных слепцов, которые не способны воспринять глубину и перспективу того, что видят. В их случае «эклектизм» — это диалектическое пустословие и разговоры вокруг да около, которые никогда не приводят (да никто и не пытается прийти) к плодотворному решению.
Если бы один из таких почитателей фальшивого эклектизма встретился с двумя людьми, один из которых утверждал бы, что дважды два четыре, а другой — что дважды два шесть, он все равно вышел бы из положения, намекнув, что дважды два вполне может быть и пять. Робкие и безвольные, довольно эгоистичные, лжеэклектики не рискнут встать на защиту того или иного утверждения, зато они склонны к разрушительной критике любого суждения, каким бы правильным оно ни было.
На нынешнем этапе истории, как никогда раньше, остро ощущается нехватка подлинного эклектизма, который не страдает избыточной силлогистикой и имеет прочную основу. Когда дело касается фундаментальных проблем и вопросов, искусственный и удобный "центризм", как правило, свидетельствует о трусости и невежестве.
Любой здравомыслящий человек прекрасно понимает, что никому не нужна машина, которая заводится от случая к случаю, или наполовину свежее яйцо, или часы, которые то спешат, то отстают. В отношении важных вещей жизненно необходимо определяться — жив или мертв, любовь или не любовь, день или ночь. Эклектизм не подразумевает неопределенности в ущерб реальности. Эклектизм, если он подлинный, — это путь к истине; будучи однажды открыта, она должна быть предъявлена, утверждена и провозглашена, несмотря ни на что и ни на кого.
Эклектизм — это не вечное картезианское сомнение, а напряженное платоновское утверждение; это не кафкианская тревога, а шопенгауэровская воля к жизни; это не безвольное и отстраненное созерцание, но осознающая себя в истории молодость, которая знает, зачем живет и ради чего умрет.
Неслучайно Новый Завет не принимает «теплых». В горячей воде готовят пищу, холодная вода утоляет жажду, а теплая подходит только для примочек и промывания желудка.
В нашем конфликтном мире, где материализм яростно нападает на все достойное и доброе, лжеэклектики становятся его самым страшным орудием, так как своим псевдопацифистским и псевдофилософским отношением они покушаются на высокие устремления подлинной философии и подлинного эклектизма.
Давайте будем эклектиками, но в подлинном смысле этого слова, будем активно искать истину и, найдя, открывать и провозглашать ее, не пасуя ни перед интеллектуальной карликовостью, ни перед соображениями выгоды, ни перед модой.