Моя мама умерла через две недели после того, как мне исполнилось восемнадцать лет. Конечно, же, для меня это была трагедия. Смерть родителей в любом возрасте невосполнимая утрата, но для подростка и юноши, она ещё более трагична, чем для взрослого человека.
Когда это случилось, я уже имел рабочую специальность. После окончания года обучения рабочей специальности мастера по ремонту телефонов и устройств обеспечения связи в техническом училище, я два года работал на местной АТС и оканчивал вечернюю школу. Одним словом, у меня уже всё было, чтобы быть полностью самостоятельным и ни от кого не зависеть. Я сам мог обеспечивать себя, но утрата самого близкого мне человека была невосполнима. Правда у меня уже появилась девушка, которая позже стала моей женой и родила двух дочерей.
Так получилось, что во время похорон, я поругался со всеми собравшимися родственниками и ушёл из дома. Им я отдал деньги, двести советских рублей, которые у меня были в наличии. Те, кто ещё помнит цену тех денег, то подтвердит, что семья из трёх человек могла свободно прожить на них целый месяц, а то и два. Дома я не был и приехал только на похороны, после похорон, тоже ушёл. Если говорить честно, то события тех дней я помню очень плохо, хотя никогда не жаловался на свою память. Помню, как входил в квартиру, где был гроб с мамой, потом помню отдельные моменты на кладбище. Остальное – это чёрная дыра в памяти. Всё как провал и бездонная яма. Наверное, я мог бы всё вспомнить до мелочей, но не хочу бередить старые раны, которые будут болеть и сегодня, если их потревожить.
Дома в день похорон
Когда входил в квартиру, то в коридоре стояли люди. Они просто были, я не различал их. Это были соседи, потому что родственники должны были быть ближе к гробу. Кто-то сказал:
- Это сын, это ей сын идёт. Пропустите его!
Я вошёл в комнату, но прикрыл лицо ладонью, боясь увидеть свою мать в гробу. Какая-то пожилая женщина взяла меня за кисть и стала опускать мою руку.
- Убери руку от лица, смотри! – говорила она.
Я опустил руку, но при этом закрыл глаза, чтобы ничего не видеть.
- Смотри! – продолжала говорить всё та же женщина. – Открой глаза! Смотри! Ты должен видеть.
Она повторила это ещё несколько раз, чтобы я открыл глаза, что я и сделал в конечном итоге. В центре комнаты стоял гроб, в котором лежала моя покойная мама. Что-то было не так. Это была не она. Вернее, это было её тело, но это была не мама. Чего не хватало. Нам не так часто приходится видеть умершими тех, кого мы хорошо знали при жизни, поэтому сложно объяснить то, что чувствуешь при этом. А я знаю, что происходит в эти мгновения. В умершем человеке нет привычного для нас свечения.
Пока человек жив, внутри него находится то, что излучает свет, который мы видим. Мы не обращаем на это внимание потому, что он привычен для нас. Этот свет исходит от всего живого, от всех живых людей. Мы его видим, но не обращаем на это внимание. Когда же перед нами находится покойник, то в нём уже нет привычного для глаз или для внутреннего взора привычного свечения. Тогда-то мы и начинаем это замечать и осознавать. Мы видим, что что-то не так, но не можем объяснить то, что мы видим или то, что уже не видим. Если же покойник не был вашим родственником или человеком, с которым вы очень много и тесно общались, то вы можете ничего и не заметить. Нет воспоминаний для сравнения. Я видел тело мамы, но видел, что она не та. Безусловно, это было связано ещё и с тем, что я не мог мириться с мыслью, что она умерла и, что я её больше никогда не увижу.
«Это не моя мама, - думал я, намеренно обманывая себя, - потому что она не умерла. Она где-то. Я не могу видеть её, но, возможно, она видит меня, потому что она не умерла».
Я не помню того, как выходил из квартиры, как вместе со всеми садился в автобус, как выносили и грузили в автобус гроб, как ехали и как выходили из автобуса на кладбище. Ничего не помню, словно я спал.
На кладбище
Когда всё готово к тому, чтобы закрыть гроб и опустить его в яму, которую потом зароют, родственники должны попрощаться с усопшим, такова традиция, таков ритуал похорон. Помню, как моя тётя сказала мне, что я тоже должен поцеловать свою мать, но я отказался делать это. Во-первых. Как бы сильно я не любил свою маму при жизни, передо мной было мёртвое тело, которое я не хотел даже трогать. Из гигиенических соображений я не собирался его целовать. Говорить об этом я никому ничего не собирался. Во-вторых. Как я успел себя уже частично убедить, это была не моя мама. Можно сказать, что тут я был прав и не прав. Моя мама бы улыбалась, говорила со мной и светилась бы изнутри. Я не хотел целовать что-то, что казалось мне чужим.
- Ты должен попрощаться с ней, - настаивала тётя.
- Нет, я не хочу и не буду этого делать, - говорил я.
- Это нужно сделать обязательно, - говорила тётя.
- Но почему я должен делать это? – спросил я.
- Если не попрощаться с покойником, то он будет приходить. Нельзя, чтобы он приходил, - объяснила мне тётя.
Её ответ даже обрадовал меня.
- Тогда я тем более не буду её целовать и прощаться с ней. Пусть, пусть она приходит! – сказал я.
- Это плохо, так нельзя, - продолжала тётя, но я не слушал её.
- Пусть она ко мне приходит! – громко сказал я.
Все уговоры были напрасны, гроб закрыли и опустили в могильную яму. Потом, после того, как я бросил в яму горстку земли, всё опять провалилось во мрак. Не помню ни автобуса, ни людей, ни куда мы доехали, ни того что говорили. Короче, ничего больше не помню. Я никого больше не хотел видеть в тот день, кроме своей будущей жены. Она всё время была рядом, но при этом молчала, чтобы не мешать мне, быть вне себя.
Этим история с моей мамой не заканчивается, она затянулась на несколько лет. Мама приходила ко мне во снах, однажды она хотела даже забрать меня, когда я болел. Потом она неоднократно помогала мне. Но это всё другие истории, часть из которых я напишу в своих статьях. И поверьте мне, что чем дальше вы будете читать эти статьи, тем удивительнее они могут показаться для вас.
Ставьте палец вверх, если интересно, делитесь в социальных сетях и, если вы ещё не подписались на мой канал, то сделайте это сегодня.