В этой статье речь пойдёт о карлизме - одном из важнейших общественных политических течений Испании, которое возникло в начале XIX века и существует до сих пор. Карлизм представляет собой уникальную форму ультраконсервативной идеологии, совмещённой с традиционными испанскими политическими взглядами на государственное устройство
Коренным поворотом в развитии испанской политики и нации стали французское вторжение и Пиринейские войны. Начались они с забавного инцидента. Испания во время правления Наполеона была тесной союзницей Франции. В 1807 г. Испания дала французской армии право прохода по своей территории для того, чтобы выбить из войны Португалию – по сути, единственную оставшуюся к этому времени союзницу Англии на континенте. Однако их страна оккупирована армией Наполеона. В итоге король Карл IV и его ближайшее окружение в глазах народа были дискредитированы. На этих настроениях наследник престола Фернандо VII устраивает дворцовый переворот, изначально удачный, но затем его отец решает, что от престола отказался зря. В стране назрел династический кризис – два человека претендуют на корону. Для решения вопроса власти было решено отправиться к Наполеону — в конце концов, кто, как не могущественнейший человек Европы мог помочь Испании с решением вопроса престолонаследия? В это время в Мадриде за главного остался маршал Мюрат. Недовольство иностранным владычеством всё более нарастало. Последствия этих событий будут настолько глубоки, что их отголоски будут слышны и во время Гражданской войны в Испании 1936-1939. Главным итогом путешествия Карла и Фернандо к императору стало то, что Наполеон посадил на испанский престол своего брата Жозефа. В Испании стали насаждаться французские порядки, пусть они и были крайне прогрессивными, - отмена повинностей крестьянства за землю, уничтожение инквизиции, унификация страны, введение нового законодательства. Свободолюбивый испанский народ не мог потерпеть оккупации. 2 мая 1808 года вспыхнул мадридский бунт, который был жестоко подавлен французскими войсками. Он стал отправной точкой войны Испании за независимость. Одно за другим вспыхивали восстания, развернулась полноценная партизанская война против оккупационного режима человека-торта. Благодаря интервенции Англии под командованием герцога Веллингтона испанская земля к 1814 году будет очищена от захватчиков.
Здесь мы подходим к событию, которое предопределит историю не только Испании, но и Италии, а также и других некоторых стран, почти на век вперёд. Вместе с партизанщиной борцы за свободу начинают созывать кортесы – традиционные испанские органы самоуправления, имевшие большое влияние в стране, но потерявшие власть к XVIII веку. Постепенно в стране начинает формироваться полноценная народная власть восставших — в каждой области они создавали кортесы, провозглашали хунты и в целом налаживали политические институты. В 1810 году в городе Кадис созываются генеральные Кадисские Кортесы, по сути ставшие учредительным собранием для страны, обезглавленной вторжением Наполеона. В большинстве своём они выступали за создание конституционной монархии при Фернандо VII. Важнейшим достижением кортесов станет конституция 1812 года, которая была одним из самых прогрессивных правовых документов своего времени. Провозглашались:
- Равенство всех граждан перед законом
- Почти что всеобщее избирательное право (для мужчин) без имущественных цензов (в это время из-за различных имущественных цензов в Великобритании из населения примерно в 20 миллионов человек правом голоса обладали всего 500 тысяч — всего 2% населения, а во Франции при населении в 30 миллионов голосовать могли всего 100 тысяч человек — менее 1%), что само по себе опережало политическое развитие Европы на десятки лет
- Созыв Парламента, обладавшего широчайшими полномочиями
- Отсутствие права монарха на роспуск парламента и отсутствие безотлагательного вето
- Устранение привилегий духовенства и аристократии
Эта конституция будет будоражить умы прогрессивной общественности по всей Европе, она станет прообразом для конституций времён Итальянской революции, многие будут в ней видеть пример идеального конституционно-монархического строя, а также к ней неоднократно будут апеллировать сами испанцы во время многочисленных гражданских войн. К сожалению, в 1814 году в Испании был реставрирован абсолютизм руками того самого Фернандо VII, который во многом получил корону обратно благодаря стараниям герцога Веллингтона. Все достижения Кадисских Кортесов были уничтожены, в стране возобладала реакция, начались масштабные репрессии против либералов.
XIX век станет эпохой кровавых братоубийственных войн. В 1814-1817 годах либералы, познакомившиеся с Английской монархией благодаря войскам Веллингтона и знавшие положения Французской хартии 1814 года, устроят многочисленные восстания: в Наварре, в Галисии, в Каталонии. Все они будут жестоко подавлены роялистскими войсками, а их предводители отправятся на плаху. В 1819 году под Кадисом вспыхивает новый заговор под предводительством офицера Рафаэля Риего. Он станет отправной точкой революции 1820-1823 года. Благодаря народной поддержке либералы смогут захватить власть в стране в 1820 году. Снова будет возвращена конституция Кадисских кортесов, снова будет установлен конституционный строй. Роялисты несколько раз пытались восстановить порядок, но их сил было недостаточно. В октябре 1822 года конгресс Священного Союза принимает решение о вторжении в Испанию для восстановления королевской власти. Распространение революционных идей в целом угрожало европейской стабильности, поэтому ещё лет 20, до Весны Народов 1848 года, по всей Европе великие державы будут устраивать интервенции для восстановления традиционных порядков. В 1823 году Фернандо VII снова, в этот раз уже на французских ружьях, войдёт в Мадрид. Снова будут отменены все прогрессивные преобразования кортесов, а реакция и репрессии будут настолько жёсткими, что период 1823-1833 годов будет назван испанскими либералами чёрным, зловещим или ненавистным десятилетием. В 1830 году будут даже закрыты все испанские университеты, которые виделись королю рассадником либеральных идей. Однако инквизицию в прежнем виде король восстановить не решится – вместо неё будут созданы управления по делам веры, хотя смысл они будут иметь ровно тот же самый.
Фернандо VII погибнет в 1833 году. Здесь нужен небольшой экскурс в чуть более ранние события. Традиционно в Испании женщины могли наследовать престол наравне с мужчинами. После войны за испанское наследство Филипп V Бурбон введёт так называемый салический закон, характерный для французской монархии, исключающий всех женщин из линии наследования, однако он будет несколько модернизирован – женщины будут допущены до наследования лишь в том случае, если мужских членов династии не осталось вообще. Также из наследования будут исключены все дети, рождённые вне Испании – для предотвращения возможности новой личной унии. В 1830 году Фернандо, у которого не было сыновей, отменит салический закон наследования и объявит наследницей свою дочь Изабеллу II. Однако у Фернандо был младший брат – Дон Карлос. После смерти короля Дон Карлос заявит о своих претензиях на престол и уже к концу года в горных районах Наварры, Арагона и Каталонии вспыхнет война, которая продлится 7 лет.
Но ведь мы с вами прекрасно понимаем, что обычного династического кризиса для начала полноценной гражданской войны в XIX веке недостаточно, верно?
С высоты морали 21 века мы смотрим на боровшихся за свободу, как на героев, и склонны критиковать реакционные режимы того времени. Но здесь стоит задуматься о том, что происходило в стране с точки зрения простых людей. Рассмотрим три основных конфликта, лежащих в истоках карлистских войн
1. Политико-социальный кризис.
В XVIII веке в Испанию начинают притекать идеи французской революции. Часть общества начинает мечтать о либеральных преобразованиях. И если после Пиринейских войн либеральная интеллигенция с упоением смотрит на режимы в Англии, США, Франции и пытается установить новые порядки на испанской земле, то для большинства обычных людей всё произошедшее является национальным позором. Сперва французы принесли в страну свои порядки, потом часть испанцев пытается восстановить режим оккупантов, поднимая многочисленные восстания и унося за собой в могилу многие сотни и тысячи жизней, король с ситуацией явно не справляется, религия теряет свой авторитет. Обращение к прошлому, к режиму испанской монархии времён, когда она ещё была Великой державой и наводила трепет по всей Европе, выглядит вполне естественным в условиях происходящего хаоса. Когда вся твоя жизнь была связана с церковью и с деревней, когда жизнь твоих предков не отличалась от твоей, когда по сути весь твой кругозор был ограничен твоей областью, а твой сеньор в большинстве своём был к тебе добр и относился патерналистски, приход таких радикальных идей пугает и отталкивает. По этой причине крестьяне массово поддерживали карлистов. С точки зрения крупной земельной аристократии вопрос объяснить ещё легче – они не хотели лишаться привилегий и хотели видеть Испанию сильной, независимой, великой. Оккупация разгневала людей всех сословий и слоёв, и многие просто не желали видеть в своей стране принесённые на чужих штыках идеи. При этом королевский режим плавал как говно в проруби, несмотря на репрессии либералов, они были не очень широки, постепенно во времена ненавистного десятилетия происходили редкие изменения, в целом оставалась надежда на либерализацию режима – по сути, полноценно назвать королевскую власть реакционной было нельзя – возникает естественная оппозиция правящему режиму с другой стороны. Таким образом, прежде всего карлистский вопрос был вопросом будущего политического строя Испании – будет она страной абсолютистской и традиционной или либерально-прогрессивной.
2. Экономический вопрос
В Испании традиционно со времён средневековья существовали фуэрос – территориальные автономии, обладавшие широкой финансовой и политической автономией. В 1707, 1715, 1716 году все автономии были ликвидированы, что означало создание единого унитарного Испанского государства. Разумеется, вместе с уходом автономии в эти регионы пришли единые центральные нологи. Давление на крестьян многократно усилилось, на аристократию – тоже. Воссоздание фуэрос было также одной из центральных идей карлистов – сеньория желала восстановления политической и финансовой автономии, а крестьяне, для которых фуэрос прежде всего означали меньшую налоговую нагрузку, с радостью поддержали это течение. Вообще, как показывает история этого периода, и не только в Испании, крестьяне были готовы поддержать любого, кто предлагал им смягчение их доли. Бедность и голод были нормой для крестьян во всех странах Европы и человек, который предложил бы им снижение поборов, становился их союзником автоматически. Также лишаться своих особых прав не хотели баски и каталонцы, которые до сих пор не осознавали единства с остальной испанской нацией – для них фуэрос были гарантией сохранения культуры и наследия. В итоге, ещё одной проблемой лежащей в основе конфликта становится административно-экономический вопрос – будет ли Испания союзом автономных и слабо зависимых от центра областей или продолжит оставаться единым унитарным государством.
3. Религиозный кризис
Для простого человека начала XIX века церковь продолжала оставаться чуть ли не единственным морально-нравственным ориентиром, объектом идентичности и отдушиной. Церковники часто помогали бедноте, учили грамоте. Разумеется, кризис церкви никуда не девался, процветала коррупция, беззаконие священников, но в целом религия продолжала играть очень большую роль в жизни общества. В XIX веке происходит упадок инквизиции – одного из главных символов испанской церкви, а во времена правления Жозефа Бонапарта она была ликвидирована. И французы, и либералы требовали уничтожения сословных привилегий, ликвидации монастырей, изъятия церковной земли и других связанных со светской властью церкви вопросов. Для многих людей это становится символом посягательства на самую основу народной идентичности – на веру и церковь. Духовенство при этом, очевидно не желало лишаться своей власти и богатства. Вот вам и ещё один вопрос – будет ли Испания страной светской или влияние церкви и веры будет расти и распространяться?
Разумеется, были и другие разногласия, но в целом их можно уместить в предыдущие три блока. Само существование ультраконсервативной оппозиции либералам и действующему режиму уже не выглядит чем-то странным и необычным. Люди видели в новом режиме причины всех бед и неудач, они хотели видеть Испанию такой, какую им оставил Карл V, а не тем позором, что с ней сотворили последние короли. Таким образом, первая карлисткая война стала войной за Испанию и за её сущность. Это не было обычное контрреволюционное восстание, это была война за будущее страны – это была война Традиций со стремительно врывающимся на Пиренеи Новым.
В 1833 году после коронации Изабеллы II и принятия её матерью Марии Кристины регентства, карлисты поднимают мятеж. Центром движения стал север страны – Наварра, горные районы Каталонии. Карлистов поддержало крестьянство фуэрос, духовенство, крупная аристократия, противостоявших им кристиносов или изабеллистов поддержала либерально настроенная интеллигенция, а также крестьяне, ремесленники и рабочие центральных областей. За рубежом поддержку лоялистам оказывали Франция и Великобритания, мятежникам – Австрия и Россия. Что более важно, кристиносов поддержала и армия. У карлистов с армией дела были не очень, но война не продлилась бы 7 лет, будь всё так просто.
На первом этапе действия карлистов были успешными, и они даже смогли продвинуться вглубь старой Кастилии. Героем этой войны бесспорно стоит считать карлистского генерала Сумалакарреги, который сумел создать из разрозненных и дезорганизованных крестьянских отрядов полноценную армию, способную, противостоять войскам режима, а его полководческий талант позволил восставшим одержать множество побед. Серьёзной проблемой восставших были проблемы со снабжением, снаряжением, отсутствие финансирования. Дон Карлос рассчитывал получить займ в русском или австрийском банке, но не вышло. На помощь кристиносам были отправлен французский иностранный легион в 5 тысяч человек и британские дивизии в 10 тысяч, а на стороне карлистов выступили монархисты и традиционалисты со всей Европы, но набралось их всего ничего – меньше тысячи человек.
Первоначально карлисты преуспевали, но в июне 1835 года Сумалакарреги погиб при осаде Бильбао, что серьёзно сломило моральный дух войск. Однако так или иначе карлисты под командованием генерала Рамона Кабреры постепенно продвигались в глубь страны. В ноябре 1836 года также будет поднят мятеж в Андалусии под началом Мигуэля Дамаса – им был взят крупный портовый город Альхесирас, близ Гибралтара. Однако из южного региона Мигуэля кристиносы выбили, и, по мнению английских публицистов тех времён, это спасло Андалусию от карлистской власти. Затем Мигуэль Дамас соединился с армиями Рамона Кабреры, ими были взяты Кордова и Экстремадура, но и там в конце концов они проиграли. К сентябрю 1837 года карлисты продвигались вглубь центральных территорий и подошли к Мадриду. Но их силы были слишком малы, со снабжением были проблемы, поэтому битву они проиграют – здесь произойдёт коренной перелом в ходе войны, начнётся очень медленное отвоевание либералами своих позиций и наступление в Наварру и Каталонию, а мятежники перейдут к практике партизанской войны — герилье. Война была невероятно жестокой и тяжёлой, пленных расстреливали обе стороны, по приказу Дона Карлоса каждый пленный британский солдат был казнён. В конце концов обе стороны устали от войны, в 1839 году баски подпишут перемирие с центральной властью. Несмотря на то, что до 1840 года отдельные отряды под командованием Кабреры продолжат сражаться, судьба карлистов была предрешена. Последние остатки войск вместе с Доном Карлосом отступили во Францию.
Так закончилась первая карлистская война – война за саму суть и сущность Испании. После победы кристиносов утвердился либеральный режим. Тем не менее, поддержавшие карлистов не отказались от своих идей. Многие люди даже после поражения мечтали об установлении власти союза церкви и короля. Идеи Великой Испании, обращённой к своим корням, будут будоражить умы общественности вплоть до XX века – и будет ещё не одна попытка людей со словами «За Бога, Родину, Короля и Фуэрос» вернуть Испанию к своим корням.
Вы могли подумать, что после этой войны в Испании воцарятся мир и спокойствие, но это не так. Весь XIX век испанцы будут крошить друг друга в капусту за право властвовать и решать, как же будет жить страна. Относительный покой придёт в Испанию только к 1876 году – после окончания Третьей карлистской войны и Славной революции 1868 года. Период до 70-х годов будет крайне нестабильным – за время правления Изабеллы II (1833-1868) сменится более 33 правительств и кабинетов. Сюда же входит и военная диктатура генерала Эсператеро, и несколько (даже не одна!) буржуазных революций. Полномочия королевы в испанской монархии были достаточно велики, это ещё не был полноценный конституционализм, и всё время она стремилась к расширению своего влияния. Нестабильность правительств приводила к нестабильности социально-экономического-развития – по сути, двумя столпами испанской политики с 40-х годов стали генерал О’Доннель – видный либерал – и генерал Наварэс – консерватор, стремившийся к сохранению текущих порядков. Опорой первого было участвующее в капиталистическом хозяйстве дворянство, мелкие предприниматели, финансово-торговые круги, второго – крупные латифундисты и землевладельцы, всё как обычно. Первый проводил либеральные реформы, второй сильной рукой их отменял — о каком социально-экономическом росте может идти речь, когда каждый год правительства отменяют указы предыдущих властителей, отбирают льготы у одних, дают другим, а потом всё это колесо делает новый оборот? Во всё это иногда вмешивалась Изабелла, распускала правительства. Иногда в этих условиях вспыхивали вооружённые восстания. В общем, Испания представляла собой огромный бурлящий котёл, который едва мог совладать сам с собой.
Прелюдией к теме сегодняшнего рассказа станет попытка Изабеллы реставрировать абсолютизм. Разогнав Кортесы и правительство, она хотела расширить свои полномочия в конституции до полноценного личного правления. Результатом этих событий становится Славная Революция 1868 года. Опять в стране проходят всевозможные либерально-демократические преобразования – и свобода слова, и печати, и собраний. На 1869 год назначаются новые учредительные кортесы для разработки и принятия новой конституции, в этот раз – чтобы монарх уж наверняка не смог узурпировать власть. Изабелла II бежит из страны, в стране опять династический кризис – у Изабеллы только один сын Альфонсо, который не пользуется всенародной поддержкой и популярностью и точно не сможет стать консолидирующим общество элементом. Возникает мысль пригласить нового короля из другой страны – возможно, этот ход поможет не только сплотить общество, но и поможет улучшить отношения с какой-нибудь другой державой – с внешней политикой у Испании в этот период всё было сложно. Выбор падает на представителя Савойской династии Амадея, который принимает корону под именем Амадео I в 1870 году.
Здесь на арену снова выходят карлисты, углядевшие в происходящих событиях замечательный повод для поднятия нового восстания. Дон Карлос Младший в 1872 году развязывает новую карлистскую войну – в российской историографии вторую, в иностранной – третью.
Дело в том, что ещё в 1846 году прославившийся в первой войне генерал Рамон Кабрера снова устраивает бунд в горных районах Каталонии. Его войска были быстро сметены, а сам он был тяжело ранен и в конце концов уехал жить в Англию. Конфликт был настолько незначительным, что многие сомневаются, стоит ли называть его войной — но от этого зависит, каким по счёту будет именоваться конфликт 70-х годов.
Третья война продлилась с 1872 по 1876 год. Цели карлистов не изменились, тактика ведения войны – партизанщина – тоже, регионы восстания остались прежними. Королевские войска из-за бардака в стране с трудом могли отвечать карлистам, а они снова, как и в первый раз, развивают свои успехи и медленно продвигаются вглубь страны. Амадео I людей сплотить не мог, у правительства дела не ладились Столкнувшись с карлистским восстанием и экономическим крахом он отрекается от престола в 1873 году. (Здесь ещё возникает недолго просуществовавшая Первая Испанская Республика, но про неё настолько нечего сказать, что не будем останавливаться) На престол приглашают того самого сына Изабеллы II, так как представитель Бурбонов, как одной из традиционных сильных европейских династий, возможно смог бы обуздать испанский пожар. После этого объединённые испанские армии всё же разбивают карлистов. Мятеж закончен, карлисты проиграли целых 3 войны за превращение Испании в традиционное государство. Но карлизм не умер. Он выжил, эволюционировал и существует до сих пор.
Я ещё раз хочу подчеркнуть, что карлизм – это уникальное явление в истории культуры. Представляя собой сплав различных течений и причудливое сочетание антилиберализма с требованием широких свобод и автономий, единства страны и региональных автономий, яростный католицизм и презрение к Ватиканскому церковному правлению. Карлисты – это не о хрусте французской булки, не о мечтах о великой Польше от моря до моря. Карлизм представляет собой лютое отрицание текущей реальности и противопоставление себя ей. В дальнейшем Карлисты продолжают свою подпольную деятельность и метчают о «Единой, Великой, Свободной» Испании, которую им чуть позже подарит Франко. В Испании ненадолго воцаряется покой, продолжается промышленный переворот, строительство железных дорог, но страна из-за многочисленных внутренних неурядиц к XX веку является одной из беднейших в Европе — и здесь уже южной стране с богатой историей будет почти ничего не исправить.
Опустим дальнейшие спокойные годы испанской истории и перейдём сразу к гражданской войне 1936-1939 годов. В этом конфликте карлисты увидели возможность исполнения своих старых надежд. И если изначально фалангизм представлял из себя достаточно прогрессивную идеологию и был в своём революционном духе схож с фашистским режимом Италии – эдакий «Третий Путь» мироустройства, без коммунистов и демократов, но с корпоративизмом и сильной рукой, то с приходом к власти в партии Франко он начинает значительно скатываться в реакцию. По сути, Франко предложил карлистам всё то, о чём они мечтали – опора на религию, борьбу с либеральной и социалистической заразой, вольности и борьбу с иностранным влиянием в Испании. Франкистский девиз «Una, Grande, Libre» - «Единая, Великая, Свободная», в какой-то степени отражает все притязания карлистов, поэтому эти ребята хорошо сработались.
Фактически, главами карлистского движения в эти годы стали Мануэль Фаль Конде – фанатичный авдокат, решивший посвятить свою жизнь борьбе за традиции, и генерал Хосе Варела, фактически создавший карлистские молодёжные милитаризованные организации Рекете. При них карлизм получает два своих самых известных символа – бургундский крест и бордовый берет с золотой кистью. Рекете были фанатичными воинами, и они сыграют внушительную роль в победе националистов в гражданской войне — особенно в традиционных карлистских районах Наварры и Каталонии. Франко понимает, что таких союзников лучше не терять. В 1937 году карлисты фактически вливаются в состав испанской фаланги, партия Франко начинает называться «Испанская фаланга традиционалистов и комитетов национал-синдикалистского наступления», что было данью уважения помогшим ему карлистам. После окончания войны карлисты неоднократно занимают министерские посты и в целом обладают большим влиянием. Многие считали, что Франко передаст престол кандидату от карлистов, но этого не произошло — но что бы было с Испанией, случись оно так?
В современной Испании движение карлистов также существует. Оно насчитывает не очень много членов, но они проводят различные акции, кампании, митинги, выступают за возвращение Испании к её истокам. Насколько это движение имеет смысл в современном мире – другой вопрос, но ребят явно ничего не смущает.
На этом я хочу подвести конец долгой эпопее карлистов. Начав бороться за величие родной страны, потерпев множество неудач, карлисты всё же смогли приблизиться к власти в XX веке — спустя 100 лет после первых выступлений —, чтобы затем её потерять снова и на этот раз, скорее всего, окончательно. Несмотря на то, что с точки зрения современной морали движение карлистов является абсолютно устаревшим, оно символизирует собой Испанию как таковую, её долгую борьбу за свободу, борьбу саму с собой за определение своей сущности и уникальный, обращённый в великое прошлое взгляд. Карлизм, будь он политический движением и платформой или нет, уже является частью испанской культуры и в том или ином виде прочно вошёл в мировоззрение жителей этих истерзанных земель, даже если они этого не подозревают.
Спасибо за внимание, надеюсь, вам было интересно.