Деньги — все.
Скандал с Кевином Спейси и его оперативный рекаст в фильме Ридли Скотта «Все деньги мира» про знаменитое похищение внука главы «Гетти Ойл» Пола Гетти-cтаршего в 1973 году оставил определенное неприятное впечатление, некий гнусный вайб, отвадивший от просмотра. Кристофер Пламмер однако, по мнению критиков с ролью справился блестяще, да и Скотт показал себя эффективным кризис-менеджером и выпустил фильм в срок, проветрив съемочную площадку от всякого упоминания о Спейси. Профессиональный подход к проблеме оправдал себя, да и фильм вроде бы хороший, но вот осадок все равно остался. Кроме того, к Скотту после его «Завета», от которого хотелось плеваться кислотой подобно Чужому, накопилось много вопросов.
Это все к чему. На телевидении под эгидой Дэнни Бойла вышел односезонник «Траст» — про те же самые события, но, благодаря телеформату, раскрытые более глубоко. Эта история заслуживает обстоятельного рассказа. Похищение Пола Гетти-младшего и многомесячная чехарда с выкупом в 5 миллионов долларов — это что-то из области фантастики, которая поначалу вводит в ступор. А потом проясняет многое о человеческой природе. Дед-миллиардер Гетти (блестящий патриарх Дональд Сазерленд) смог бы скупить всю итальянскую Калабрию — область, где располагались похитители, но долгое время не пошевелил и пальцем.
Надо немного отойти от привычной человеческой системы мер и весов, чтобы постичь содержимое головы старика Гетти и вообще мира больших денег. Деньги, Золотой телец — для кого-то Бог, и как тут не потрафить самому себе в ненавязчивых размышлениях-метафорах про непостижимость мотивации античного божества. Недаром ведь вся эта акварельная идиллия Калабрии и вечернего Рима? Недаром так много референций в сторону увлечения Гетти-старшего античностью и строительством крупной виллы-музея с фризом Парфенона? И младший Гетти юн и красив, словно прекрасная статуэтка на макете этого музея, макете картины мира Гетти-старшего. Старик знает цену каждой салфетки в своем особняке, для него сумма выкупа в 5 миллионов — ничто. Он просто живет в мире, где все имеет свою цену и все поддается оценке, он сам и создал этот мир. Ничего в нем просто так не бывает, ни для кого. Сколько бы не взял — отработай. Он финансовый титан, драйзеровский Каупервуд на максималках; старик настолько отдалился от людей, что ему приходится объяснять эмоции, которые он вдруг невзначай испытывает.
Дело, разумеется, в изъеденном, иссушенном, чувстве долга перед семьей, перед возведенным в абсолют наследием, для которого не жалко наследников. Капитализм Гетти —это обезжиренный капитализм, капитализм старой формации, огромный, промасленный, пышущий паром и пролитыми столпами нефти механизм. Его лицо всегда недовольно по утрам, ему уже идет восьмой десяток, он не может нормально поссать, он знает насколько изменилась стоимость одной газеты, сколько стоит Парфенон, не знает лишь как мириться с отказами человеческих существ и как видеть в людях людей, а не актив. Гетти-старший — бездонная утроба, Кронос, поедающий собственных детей и одновременно бесплодный Мидас, после которого кроме золота ничего не остается. Однако в сюжете роль решения проблемы отнюдь не за Гетти-старшим, его фигура скорее точка преломления, оголенный контакт, важнейшая карта в построенном им же огромном карточном домике. Сериал не экскурс на тему взаимодействия с миром очерствевшего человека, он о том, что такой мир и люди — данность, их переделать невозможно.
Окружение богочеловека более человечное, чем средний человек, ибо чем длиннее тень колосса, тем больше мелких людей в ней поместится. Прихлебатели и шлюхи, они все знают свою цену, честны и более человечны чем можно подумать, даже получают необходимый заряд сочувствия как заложники собственной слабости — денег и комфорта. Внук Гетти тоже заложник денег. Вообще тут много заложников всяческих обстоятельств, например, мать похищенного в исполнении Хиларри Суонк или начальник службы безопасности Гетти Флетчер Чейз, сыгранный Бренданом Фрейзером, Оба с удовольствием играют свои роли. Суонк выдает мощнейший драматический перформанс женщины, чья любовь и вера творят чудеса. Фрейзер с заметным удовольствием играет верного и надежного исполнителя, достойного лучшего босса, эдакого карикатурного техасского ковбоя с ярким прошлым, склонного к самоанализу и эмпатии. Отдельно в плане актерской игры выделим Харриса Дикинсона в роли внука Гетти, заложника ситуации и собственных страстей — персонаж настолько «живой», и нет ощущения сценарной шаблонности в его игре.
Три первых эпизода снял лично Бойл, дав инерционного пинка вплоть до титров. Это не значит, что остальные эпизоды снимали гастарбайтеры, стиль у сериала выдержан. Динамика первых серий задает тон повествованию, периодически хулиганящему то пробитием четвертой стены, то калейдоскопическим монтажом. Саундтрек — отдельное удовольствие: Pink Floyd, Боуи, Челентано, The Rollling Stones стоят на страже стиля и ностальгии. Немало времени зритель проведет во флешбэках и в буколических красотах Италии, перетекая в плоскость фильмов про мафию. Треть действия точно звучит на итальянском, да и все насилие в сериале приходится на его носителей. Калабрия 70-х гг. - все равно что Дикий Запад со своими законами, где деньги решают многое, но далеко не все. Для итальянской мафии похищение людей тоже бизнес, где надо торговаться. Пользуясь случаем возьмем на заметку актера Луку Маринелли, создавшего пугающе яркий образ беспощадного и стратегически мыслящего бандита Примо. Хотя в реальности развязка эпопеи Гетти преснее, здесь же с высоты прошедших лет именно «итальянскому» фактору можно приписать львиную долю иронии и колорита финала.
Поэтому между Дэнни Бойлом и Ридли Скоттом я выберу Бойла.
Автор – Станислав Шинтяпин
Подписывайтесь на лучший канал про кино и сериалы – Киноблуд — в ВК и Telegram.