Грустил сын Земун – Велес славный. Ибо не знал судьбы своей. Братья говорили ему, что сам он не свой.
И пошёл Велес искать себя. Взял он копьё богов – Вардиро, меч богов – Календвулик, зеркальный щит богов – Ярогит. Оседлал серого коня своего верного Скольпомира. Да позвал пса верного Семиглава.
Долго ли коротко ехал, приезжает к реке Смородине. По всему берегу лежат кости человеческие, по колено будет навалено! И пошёл он к мосту Калинову над огонь-рекой Смородиной. И закалён мост над рекою сей. И лес кругом древний, сумрачный.
Ждал там до ночи. Семиглава да Скольпомира привязал у дерева.
Вдруг огневоды на реке взволновались, орлы на дубах раскричались. И выехал на мост Змей шестиглавый. Рыжий конь под ним споткнулся, сизый голубь на плече встрепенулся, пёс борзой позади ощетинился…
Вскричал Змей:
– Что ты, собачье мясо, спотыкаешься, ты, голубиное перо, трепещешься, а ты, песья шерсть, ощетинилась? Аль вы думаете, что сам Велес здесь? Так он, добрый молодец, еще не родился, а коли родился – так на войну не сгодился; я его на одну руку посажу, другой прихлопну — только мокренько будет!
Выскочил Велес:
– Не хвались, нечистая сила! Не поймав ясна сокола, – рано перья щипать! Не отведав добра молодца, нечего хулить его. А давай лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.
Вот сошлись они – поравнялись, так жестоко ударились, что кругом земля простонала. Стал Велес биться со Змеем. Бились они крепко. Змею не посчастливилось: Велес с одного размаху сшиб ему три головы.
– Стой, Велес, витязь добрый! Дай мне роздыху!
– Что за роздых! У тебя, нечистая сила, три головы, у меня всего одна; вот как будет у тебя одна голова, тогда и отдыхать станем.
Снова они сошлись, снова ударились. Велес отрубил Змею и последние головы, взял туловище – рассек на мелкие части и побросал в реку Смородину, а шесть голов под калиновый мост сложил.
Лишь к вечеру смог одолеть ворога Велес. Победил его и прилёг отдохнуть. Так и забыл отвязать верного коня своего Скольпомира да пса Семиглава.
Только прикорнул, как снова огневоды на реке взволновались, орлы на дубах раскричались.
И выехал на мост Змей девятиглавый. Гнедой конь под ним споткнулся, ярый сокол на плече встрепенулся, пёс цепной позади ощетинился…
Змей коня по бедрам, сокола по перьям, хорта по ушам:
– Что ты, собачье мясо, спотыкаешься, ты, соколье перо, трепещешься, а ты, песья шерсть, щетинишься? Аль вы думаете, что сам Велес здесь? Так он еще не родился, а коли родился — так на войну не сгодился; я его одним пальцем убью!
Выскочил Велес:
– Погоди! Не хвались! Прежде богам помолись, руки умой – да за дело примись! Ещё неведомо – чья возьмет!
Как махнет богатырь Календвуликом раз-два, так и снес у нечистой силы шесть голов; а Змей ударил — по колена его всыру землю вогнал.
Велес захватил горсть земли и бросил своему супротивнику прямо в очи.
– Стой, Велес, князь всевластный! Дай мне роздыху! – закричал змей.
Пока Змей протирал свои глазища, богатырь срубил ему и остальные головы, взял туловище — рассек на мелкие части и побросал в реку Смородину, а девять голов под калиновый мост сложил.
Побил он Змея сего и снова прилёг вздремнуть. Так и не отвязал верного коня своего Скольпомира да пса Семиглава.
Однако ж с ночью третьей снова огневоды на реке взволновались, орлы на дубах раскричались.
Выехал на мост Змей о двенадцати головах. Вороной конь под ним споткнулся, чёрный ворон на плече встрепенулся, волк серый позади ощетинился.
Чудо-юдо коня по бедрам, ворона по перьям, волка по ушам.
– Что ты, собачье мясо, спотыкаешься, ты, воронье перо, трепещешься, а ты, волчья шерсть, щетинишься? Аль вы думаете, что Велес сам уж здесь? Так он еще не родился, а коли родился – так на войну не сгодился; я только дуну – его и праху не останется!
Выскочил Велес бросил своё копьё Вардиро:
– Погоди – не хвались, прежде богам помолись!
– А, ты здесь! Зачем пришел?
– На тебя, нечистая сила, посмотреть, твоей крепости испробовать.
– Куда тебе мою крепость пробовать? Ты муха передо мной!
Отвечает Велес:
– Я пришел с тобой не сказки сказывать, а насмерть воевать.
Размахнулся Календвуликом и срубил Чуду-юду три головы. Змей подхватил эти головы, черкнул по ним своим огненным пальцем. И тотчас все головы приросли, будто и с плеч не падали! Плохо пришлось Велесу. Чудо-юдо стал одолевать его, по колена вогнал всыру землю.
– Стой, нечистая сила! Боги сражаются, и те замиренье делают; а мы с тобой ужли будем воевать без роздыху? Дай мне роздыху хоть до трёх раз.
Чудо-юдо согласился.
– Хорошо, Велес, волхв хитрый!
Велес снял правую рукавицу и пустил в дерево, к которому привязаны были верный конь да верный пёс. Да не отвязались друзья его верные. Только крону побила рукавица.
Снова стали биться.
В другой раз размахнулся Велес сильней прежнего и срубил Чуду-юду шесть голов. Тот подхватил их, черкнул огненным пальцем – и опять все головы на местах, а Велеса забил он по пояс всыру землю.
Запросил богатырь роздыху, снял левую рукавицу и пустил в дерево. Рукавица только ствол оцарапала, да не свалила дерево.
В третий раз размахнулся Велес ещё сильнее и срубил Чуду-юду девять голов. Змей подхватил их, черкнул огненным пальцем – головы опять приросли, а Велеса вогнал он всыру землю по самые плечи.
Велес запросил роздыху, снял с себя щит свой Ярогит и пустил в дерево. И свалил щит дерево с корнями, а конь Скольпомир да пёс Семиглав отвязались да на выручку своему хозяину бросились.
– А! – говорит Чудо-юдо, – ты обманом живешь; у тебя помощь есть.
Богатырский конь Скольпомир прибежал, начал бить Змея копытами, а пёс Семиглав стал кусать его со всех сторон.
Велес тем временем вылез из земли, приловчился и отсек Чуду-юду огненный палец.
Завопил Змей так, что всколыхнулись огневоды реки Смородины.
А Велес времени не тратил понапрасну. И ну давай рубить головы змею. Сшиб все до единой, туловище на мелкие части разнял и побросал всё в реку Смородину.
И тут Велес оказался сильнее, победил и этого ворога.
И подлетели тогда к Велесу голубь сизый, сокол ярый да ворон чёрный.
– Прими нас в услуженье. Долго служили мы Змеям Виевичам, да постыло нам служенье то.
– Что делать с вами? Возьму вас в услуженье! – отвечал Велес.
– Скажите перво-наперво, куда путь-дорога моя лежит?
– Смерть твоя за мостом сим Калиновым, – сказал ворон чёрный.
– Стать тебе царём подземельным! – сказал сокол ярый.
– Ждать тебе тут надлежит, – сказал голубь сизый.
Подумал Велес, встал на мосту калиновом, стал ждать. Конь его верный копытом бьёт, пёс его верный воет…
Учуяла сие Буря Яга УсоньшаВиевна. Позвала Велеса к себе в избушку.
Не идёт он. Стоит на мосту, ждёт.
– Пошто побил братьев моих, витязь? – вскричала она.
– Ищу судьбу свою, – ответствовал Велес.
– А пошто ищешь тут, на мосту Калиновом? Ужель места на земле тебе мало, что вознамерился во владения мои идти? Как зовут тебя, витязь? В имени твоём судьба твоя.
– Велес имя моё.
– Ужли? Како ж Велес, сын небесной коровы Земун, сам пришёл ко мне в мои владения?
– Знаю, что путь мой чрезКалинов мост.
– Уж не себя ли обрести хочешь? Путь-дорогу свою ищешь?
– Пошто знаешь сие, старая ведьма?
– Как не знать, коли отец мой ждёт тебя, не дождётся.
– Так проводи ж меня к нему.
– А не боишься, витязь, что не устоишь под взглядом отца моего?! – смеялась Буря Яга.
– А что ж? Ноги мои крепки, рука моя сильна, очи мои полны, ужли не устою под взглядом старика древнего. Уж коли ты немолодка, то и отец твой старее моста сего!..
– Прежде чем смеяться, надлежит тебе три испытания моих пройти. Прежде чем идти дорогой сей в мир сумрачный, идём ко мне в избушку мою, – сказала Виевна.
– А чем ты, Буря Яга, можешь испытать меня? Я витязь, гой-еси, ты же – ведьма старая. Не станем же мы биться с тобой!
– А ты попробуй. Глядишь, сможешь пройти испытания, тогда и устоять сможешь под взглядом отца моего.
Согласился Велес.
– Ну, давай, мать ведающая, починай испытанья свои, дабы времени понапрасну не тратить!..
– В чём испытанья твои? – вопросил Велес.
– А ты прежде отряхни пыль с ног своих, чтобы в дом войти. Да баньку мою принять не побрезгуй. Да харчей моих отведать не откажись. Да отдохнуть с пути-дороги после битвы непосильной. Тогда и будет тебе испытание!
– Добром ты мне за зло хочешь отплатить, добрая госпожа!
– Да уж какое тут зло?! А то не добро, а обязанность моя!
И пошёл Велес к избушке ведьминой.
И подлетели тогда к Велесу голубь сизый, сокол ярый да ворон чёрный.
– Будь внимательным, – сказали они, – Смотри, что хочет от тебя Буря Яга. А мы подскажем тебе.
– А! Птахи братьев моих подсобляют тебе, витязь! – грозно взглянула Буря Яга на голубя, сокола да ворона.
Позвала Буря Яга Велеса к кринице.
– Отряхни пыль с ног своих, омой руцисвои да лик свой, витязь, прежде чем в дом добрый войти.
И поднесла ему три черпачка с водой. Медный, серебряный да золотой.
Глянул Велес на черпаки сии да обомлел. Увидел он в воде отражение своё. Только в золотом черпаке увидел себя мёртвым, в серебряном – царём мира сумрачного, а в медном – себя теперешнего пред криницею.
И сел голубь против медного ковша, сокол – против серебряного, ворон – против золотого.
– Аль испытываешь ты меня, бабушка?! Что за черпачки ты мне поднесла для умывания? Не простые это черпачки! Али судьбу мою указать желаешь, али смерти моей хочешь!
– А ты омой ручки свои белые, тогда и познаешь, что есть судьба твоя, витязь добрый!
И отринул Велес золотой да серебряный черпачки и омыл руки да лицо своё из медного ковшика.
– Вот и первое испытание моё, – сказала Яга Виевна, – А коли полагаешь, что прошёл испытание сие, пойдём в баньку мою.
– А ты как скажешь, прошёл я это испытание али как?
– Да неясно пока, какова судьба твоя, витязь!
И пошли они в баньку лесную.
И затопила Буря Яга печь докрасна. И раздела Яга Виевна Велеса. И достала лопату деревянную и сказала:
– А садись-ко ты, витязь на лопатку эту, я тебя в огне искупаю, как надлежит всякому богатырю!
– А как сесть-то на лопату эту? – вопросил Велес, – Я и не знаю вовсе! Ты покажи, как сие делается, а уж потом и я сяду, как полагается!
– Ну, ты меня не испытывая, витязь милый! – смеялась Буря Яга, – Уж не хочешь ли сам меня усадить на лопатку мою да в печь отправить?!
– Да как же! И не думал вовсе!
– Ну, ладно, витязь, покажу! – и дала старуха Велесу подержать лопату деревянную, и забралась сама на лопату, подобрала ноги руками, голову склонила, – Вот так-то, витязь, так надлежит на лопатке сей сесть!
И Велес, недолго думая, отправил бабку в огонь и заслонкой печь закрыл.
Закричала бабка голосом злым:
– Знала ж я, что обманешь! Ладно! Вынимай меня отсель! Прошёл ты и второе моё испытание!
Удивился Велес, как же не сгорела ведьма в огне печном. Открыл заслонку и поразился тому, что бабка та превратилась в деву красную. Кожа белая, перси юные, очи ясные, уста сахарные.
– Ой, Буря Виевна! То ли морок на меня наводишь, то ли чудо вижу я!
Засмущалась ведьма от взгляда молодца, прикрыла прелести свои руками да упросила банного, дабы дал им парку поболе, дабы попарились они как следует.
А после баньки той, чистые да румяные вошли они в избушку Бури Виевны да сели за стол со скатертью-самобранкой.
Да стали вкушать явства волшебные.
И поднесла Буря Виевна Велесу чарки три: золотой кубок с вином красным, серебряную стопку с пивом хмельным да медную чару с квасом хлебным.
И взглянул Велес в чарки сии, и снова поразился тому, что отражали напитки его. В золотом кубке увидал он себя мёртвым, в серебряной стопке – царём мира сумрачного, а в медной чарке – себя теперешнего за столом.
И сел голубь против медной чарки, сокол – против серебряной, ворон – против золотой.
И отринул Велес золотую да серебряную чарки и отпил кваса из медной чарочки.
– Али прошёл я снова третье испытание твоё? – вопросил он ведьму.
– А что ж сказать мне, коли не ведаю я, чего же хочет душа твоя?! – покачала головою Буря Виевна.
– А скажи уж! Ведь прошёл все три испытания твои!
– Да уж ночь на дворе! Пора уж почивать! Утро вечера мудренее! Коли доживёшь до утра, тогда и скажу, испытывала я тебя или просто морок то был!
Задумался Велес над словами теми.
А Буря Яга постлала постели тем временем.
И постлала она постели три. Золотую – с перинами лебяжьими да одеялами шелковыми. Серебряную – с перинами гусиными да подушками парчовыми. Да деревянную – с соломою вместо подушек да простыней.
И сел голубь у изголовья деревянной кровати, сокол – у серебряной, ворон – у золотой.
– Давай почивать, витязь красный! – она обнажила прелести свои юные, ожидая, куда ляжет Велес.
– Али ты соблазняешь меня? Али не кончились испытания твои?! Сказала, что три раза испытать меня надумала! А тут снова выбирать мне! Давай иначе сделаем! Скажи сама прежде, куда ты возлечь задумала?
– Али ты соблазняешь меня? Али ты испытать меня вздумал?! – вскричала красавица Буря, – Ужли решил со мной возлечь, витязь храбрый?! А не ты ли думал, что мой облик нынешний – лишь морок кудесный?! Вижу, молодец, что люба тебе краса моя! Однако ж выбирать тебе!
Так бы и спорили они до утра, да утомились и легли почивать прямо на полу.
Наутро проснувшись, они поглядели друг на друга, и так им стало невмоготу от желания, что смутились оба да разошлись в разные стороны.
– Пора тебе, витязь, к отцу моему сбираться! – сказала Буря Виевна.
И седлали они коней своих и двинулись прочь от моста Калинова в мир сумрачный.
– Что взгрустнулось тебе, девица красная? – вопрошал Велес Бурю Виевну.
– Да как же я тебя отдам батюшке своему. Он же глазом своим как глянет на тебя, ты и замертво упадёшь!
– Не печалься, краса моя! Како ж ты была ведьмой старой и в огне сделалась девой красной, так и я умру и волхвом сделаюсь.
– Ужли так? – утирала слёзы Буря Виевна, – Ну, быть посему! Придёшь к батюшке моему, так в глаз его единственный не смей глянуть! Как поднимут слуги веки ему, так огородись щитом своим зеркальным да смотри так, а иначе смерть тебе верная!
Так и порешили.
В граде подземельном ждал их старик древний, мрачный, как уголь, врос корнями всыру землю.
– На тебе, – говорит Яга Виевна, – нашего губителя!
Старик лежит на железной кровати, корни древа пронзили его и кровать насквозь. Ничего не видит он: длинные ресницы и густые брови совсем глаза закрывают. Позвал он двенадцать могучих воев и стал им приказывать:
– Возьмите-ка вилы железные, подымите мои брови и ресницы чёрные, я погляжу, что за витязь, что убил сыновей моих?
Вои подняли ему веки чёрные, веки тяжкие.
Старик взглянул:
– Знаю, висел я в ветвях на ветру девять долгих ночей, пронзенный копьем, посвященный в жертву себе же, на берёзе, на древе том, чьи корни сокрыты в небесах неведомых, а крона в бездне сырой. И тут пришёл молодец, чтобы освободить меня!
Засмеялся старик, видя, как смотрит Велес не на него, а в зерцало щита своего.
– Ай да молодец, Велес! – сказал он, – Дык это ты взял смелость: с – моими детьми управиться! И даже три птахи сыновей моих с тобой прилетели! Что ж мне с тобою делать?
– Твоя воля, что хочешь, то и делай, я на все готов.
– Ну да что много толковать, ведь детей не поднять. Вижу я, что по сердцу тебе пришлась дочь моя Буря Яга! Да и ты по сердцу ей! Али хочешь заменить мне детей моих и сделаться сыном мне?! Да вот не бывать тому! А коли хочешь, сослужи-ка мне лучше службу: съезди в тридевятое царство, в тридесятое государство и достань мне молодильных яблок. А то стар я стал, как мир, древо, коем живу я проело корнями мне сердце моё, ветки упираются мне в самое темячко. Скоро сам стану древом древним…
– Вот тебе, Велес, дубинка, – говорит старик, – ступай ты к дубу, что растёт корнями в небо, стукни в него три раза дубинкою и скажи: «Выйди, корабль! Выйди, корабль! Выйди, корабль!» Как выйдет к тебе корабль, в то самое время отдай дубу трижды приказ чтобы он затворился. Да смотри не забудь! Если этого не сделаешь, причинишь мне обиду великую.
Велес пошёл к дубу, ударяет в него дубинкою бессчетное число раз и приказывает:
– Все, что есть, выходи! Все, что есть, выходи!
Вышел первый корабль. Велес сел в него, крикнул:
– Всё за мной! – и полетел в путь-дорогу.
Отъехав немного, оглянулся назад, и видит: сила несметная кораблей и лодок! Все его хвалят, все благодарят.
Подлетает к нему мужичок в лодке:
– Батюшка Велес, много лет тебе здравствовать! Прими меня в товарищи.
– А ты что умеешь?
– Умею, батюшка, хлеб есть. Объедайло я.
Сказал ему Велес:
– Фу, пропасть! Я и сам на это горазд; однако садись на корабль, я добрым товарищам рад.
Подъезжает к лодке другой мужичок:
– Здравствуй, Велес, господин мой! Возьми меня с собой.
– А ты что умеешь?
– Умею, батюшка, вино-пиво пить. Опивайло я.
– Нехитрая наука! Ну да полезай на корабль.
Подъезжает третий мужичок:
– Здравствуй, Велес, витязь добрый! Возьми и меня.
– Говори: что умеешь?
– Я, батюшка, умею в бане париться. Негорюнич я.
– Тьфу на вас! Эки, подумаешь, мудрецы!
Взял на корабль и этого.
А тут еще лодка подъехала; говорит четвертый мужичок:
– Много лет здравствовать тебе, Велес светлый! Прими меня в товарищи.
– Да ты кто такой?
– Я, батюшка, Звездочёт.
– Ну, уж на это я не горазд; будь моим товарищем, – принял четвертого.
Просится пятый мужичок.
– Сколь ещё вас, умельцев?! Куда мне с вами деваться? Сказывай — скорей: что умеешь?
– Я, батюшка, умею ершом плавать. Ёршедлак я.
– Ну, милости просим!
Вот поехали они в тридевятое царство, в тридесятое государство. Приезжают, а там уже давно сведали, что Велес будет, и целые три месяца хлеб пекли, вино курили, пиво варили. Увидал Велес несчетное число возов хлеба да столько же бочек вина и пива; удивляется и спрашивает:
– Что б это значило?
– Это все для тебя наготовлено.
– Да мне столько в целый год не съесть, не выпить.
Тут вспомнил Велес про своих товарищей и стал вызывать:
– Эй вы, мужички-молодцы! Кто из вас пить-есть разумеет?
Отзываются Объедайло да Опивайло:
– Мы, батюшка! Наше дело ребячье.
– А ну, принимайтесь за работу!
Подбежал один мужик, начал хлеб поедать: разом в рот кидает не то что караваями, а целыми возами. Все приел и ну кричать:
– Мало хлеба! Давайте еще!
Подбежал другой мужик, начал пиво-вино пить, все выпил и бочками закусил.
– Мало, – кричит, – Подавайте еще!
Засуетилась прислуга; бросилась к царю с докладом, что ни хлеба, ни вина недостало.
А царь приказал вести Велеса в баню париться. Та баня топилась три месяца и так накалена была, что за пять верст нельзя было подойти к ней. Стали звать Велеса в баню париться. Он увидал, что от бани огнем пышет, и говорит:
– Что вы, с ума сошли? Да я сгорю там!
Тут ему опять вспомнилось:
– Ведь со мной товарищи есть! Эй вы, мужички-молодцы! Кто из вас умеет в бане париться?
Подбежал Негорюнич:
– Я, батюшка! Мое дело ребячье.
Живо вскочил в баню, в угол дунул, в другой плюнул — вся баня остыла, а в углах снег лежит.
– Ох, батюшки, замерз, топите еще три года! – кричит мужик что есть мочи.
Бросилась прислуга с докладом, что баня совсем замерзла.
А Велес стал требовать, чтоб ему молодильных яблок выдали. Царь вздохнул, приказал выдать ему яблок волшебных, сколько потребно.
Сели они на корабль и полетели назад в царство сумрачное.
Прибыли, идёт Велес к старику в подземельный город его. Яблоки молодильные несёт ему. А сам о Буре Яге думы думает: уж не забыла ль его дева красная? А может вновь оборотилась заново в ведьму старую? А как встретит его из дальних странствий?
Приехал к царю подземельному. А Яги Виевны и след простыл.
Стал Велес оглядываться, да нету нигде красы ненаглядной. Стал спрашивать, никто не знает, куда её отец задевал.
Пришёл к старику.
Тот позвал двенадцать могучих воев, велел принести вилы железные и поднять ему веки чёрные, брови тяжкие.
Глянул на Велеса и говорит:
– Ну, Велес! Ай да молодец! Теперь я тебя прощу, на белый свет отпущу.
– Нет, погоди, – отвечает Велес ему, – не подумавши – сказал! А какой уговор у нас был? Куда ты Бурю Виевну подевал?! Признавайся!
– А пошто я тебе в делах своих отчёт давать буду?! – старик и говорит ему, – А ты глянь мне в глаза! Тогда и поговорим по душам! Что ты за щит свой прячешься?! Али боишься меня?
– Не стану я в глаз твой единственный глядеть! Мне жизнь моя дорога! Да и не по душам я пришёл с тобой разговаривать, а пришёл я за судьбой своей!
– Знаю, в чём судьба твоя! А судьба твоя среди моря чёрного, моря бурного томится-плачется! – гневно вскричал старик, – А только когда ты мой глаз второй отыщешь, тогда и говорить дальше будем!
– А ты поешь яблок молодильных, авось твой глаз и вернётся!
Поел старик яблок. Да сколько не ел, всё одно оставался таким же древним, как и был. Только три волосинки седых проросло в черепе лысом.
– Видно, ты древнее самого мира, коли даже яблоки тебе не помогают! – сказал Велес.
Снова разгневался старик, подумал, что обманул его Велес.
Позвал слугу старого, как тридцать три дуба, что растут из бровей старого царя подземельного. Заставил слугу поесть яблок. Съел тот яблочко одно-единственное и стал младенцем, заплакал. Унесли его слуги.
Тяжко вздохнул старый царь.
– Сколько же лет тебе, царь подземелья?! – вскричал удивлённо Велес.
– Счёт летам моим потерян среди звёзд небесных. А вот тебе придётся, витязь, сослужить ещё одну службу мне! Потерял я кое-что. Заложил куда неведомо, куда неволено. Когда на древе висел, посвящённый от себя себе же в поисках мудрости предначертанной. Остался один, пропал второй. И сыскать тебе пропажу мою надобно. Отыщи глаз мой второй!
– А как же я отыщу то, что не мне, а тебе принадлежит! Или принадлежало когда-то! Коли сам ты потерял его, то хоть скажи, как это было?!
Рассказал старик, что когда молод был, глаз свой заложил для того, чтобы бессмертным стать и искусствами всеми овладеть.
– Раз ты такой искусник, то скажи, где же можно искать пропажу? – вопросил Велес.
– Там, где ни беса, ни чёрта нету, там и глаз мой найдёшь!
Пошёл прочь Велес, одержимый кручиной тёмною.
– Ну, – говорит, – совсем пропал!
Потом вспомнил:
– Ах, ведь у меня есть товарищи. Эй, мужички-молодцы! Кто из вас Звездочет?
– Я, батюшка! Моё дело ребячье, – отвечал мужик.
Ударился оземь, сделался сам звездою, полетел на небо и стал считать звезды. Одну нашел лишнюю и ну толкать её! Сорвалась звёздочка с своего места, быстро покатилась по небу, упала на руку Велесу и обернулась чашею двусторонней. А имя чаше той: Залог Властителя.
– Ты чашу сию не возвращай царю! – заговорили мужички наперебой, – Старик древний тогда молодость обретёт, и все силы кудесные к нему вернутся. Тогда и конец миру всему!
Испугался Велес слов этих и стал испытывать чашу двустороннюю. Что с нею такое особенное.
– Это и есть глаз старика? – спросил он товарищей своих.
– Да. И слёзы его вытекают с двух сторон. С одной стороны слеза горючая, погибельная, а с другой – светлая, живая. Какой стороной повернёшь вверх, так и наполняется чаша сия слезой живой али мёртвой.
Задумался Велес.
– А знает ли царь, чем стал глаз его второй?
– Нет. Никто не знал до сих пор, что чаша сия есть глаз его. А уж он, когда заклад сей сделал, дабы силу кудесную обрести, отдал глаз свой самой матушке Мокоши. А что она сотворила с глазом тем, неведомо было. Никому. Только ведомо, что появилась с тех пор у Мокоши чаша с живой и мёртвой водой.
Подумал-подумал Велес да решил, что надо не царю помогать, а надо судьбу свою решать.
Да вспомнил про последнего мужичка и стал его спрашивать:
– Ты, что ль, горазд ершом плавать?
– Я, батюшка, мое дело ребячье! – ударился Ершедлак оземь, оборотился ершом.
Поплыл в море, стал рыб расспрашивать, что за дела у подземельного царя в море были?
Сказали ему, что только щука знает о делах тех. Поплыл он за щукой и давай её под бока колоть. Щука выскочила на берег и призналась, что помогла старому царю заточить дочь его Бурю Виевну в башне на острове Березань. И башня эта прячется в море глубоком, во мраке тёмном, в междумирье. В месте таком, что не всякая птица осилит путь сей, а человеку и вовсе путь тот заказан.
Задумался Велес, как же освободить Бурю Виевну?
И подлетели к нему голубь сизый, сокол ярый да ворон чёрный.
И говорят ему:
– Полетим мы на остров, побеседуем с Бурей Ягой Виевной. Небось придумает мудрая ведьма, что можно сделать.
И полетел первым ворон чёрный. Долго не было его. Но вернулся он.
– Не смог я найти остров Березань.
И тогда полетел сокол ярый. Ещё дольше не было его. Но и он вернулся.
– Не смог я найти острова чудного, башни с царевной подземельной.
– Я найду Бурю Виевну! – сказал голубь сизый.
И полетел он в даль далёкую.
Долго ждал его Велес. Сколько времени, и не сосчитать.
И вот воротился голубь.
– Ждёт тебя суженая твоя. На острове Березань. На острове меж двух миров, в башне высокой, в башне тёмной. В месте таком, что не всякая птица долететь может. Но помогла Буря Виевна. Сделала она мне пёрышко заговорённое. Ты возьмёшь пёрышко сие да и оборотишься птахой небесною да и прилетишь к суженой своей.
И взял Велес пёрышко сие, да махнул им на себя, сбрызнул чистою водицей, да и стал птицей. Оборотился Велес птицей Гамаюн.
Полетел птица Гамаюн к острову Березань. Полетел туда, куда голубь сизый указал ему.
И прилетел Велес на остров Березань. И увидел он башню высокую, в башню тёмную. И полетел к самому высокому окошку. И летел Гамаюн всё выше и выше. И земля и небо поменялись местами. И летел Гамаюн всё ниже и ниже. И снова поменялись местами небо и земля. И снова летел Гамаюн всё выше и выше. И сил уже не было лететь. Утомился Велес. И когда сил уже совсем не осталось, стал он падать, и тогда вдруг очутился у самого окошка темницы, где томилась суженая его Буря Виевна.
И бросился он к ней в руки, и оборотился вновь человеком.
– Как мне спасти тебя, лада моя?!
– Никак не освободиться мне из башни сей. Создана она на перекрёстке двух миров. Среди мрака начинается и в свете кончается, так и наоборот: среди света зачинается да среди мрака окончится. И попасть ко мне ты не сможешь, пока не разрушишь башню сию. А чтобы разрушить башню, моего отца тебе победить придётся. Но не простое это дело. Ты знаешь уж про то, что глаз отца несёт смерть всему, на что ни взглянет. Но как его победить? А победить его ты сможешь, коли обернёшься да четыре волшебных вещи употребишь, как надобно, но не по прямому назначению. А вещи те каждое именем своим названо, ибо душой они чудесной обладают. Первая вещица то ли от земли сырой растёт в небо, то ли из неба растёт к земле. А вторая вещь из огня, коий боги ловили по миру. Третья вещь собрала ветер с четырёх сторон. И четвёртая вещь никогда не пуста от воды, хоть имеет два дна вместо одного. Коли не нашёл досель ты вещицы те, то и себя тебе искать долго-долго. А коли сообразил, что за вещицы поимённые, то и сможешь одолеть батюшку моего. Но помни одно: прежде чем сделать что-то, брось пёрышко наперёд. Но не оборотись, а смотри, что с пёрышком станется…
И явились тут слуги злобные, чудища сумрачные, посреди света да мрака посаженные, заворачивающие мир так, чтобы свет и мрак смешивались да не перемешивались, ибо конец тогда и свету и мраку. Хранили они башню тёмную да темницу, в коей томилась Буря Яга.
И помчался прочь тогда Велес, не успев даже уста сахарные лады своей отведать. Знать победить ворога своего, тогда и о счастье помышлять след.
И воротился Велес к друзьям своим. И взмахнул пёрышком и оборотился снова человеком.
Рассказал всё друзьям-спутникам своим, как на духу. Думали они, думали над словами Бури Яги. А и чудны слова те. Да и сложны загадки её.
– А ведь, братцы, на коня сего посмотрите, – сказал вдруг мужичок Звездочёт, – Это ж Скольпомир! И как же не узнал я сразу коня, коий бог Всевышний подарил сыну своему!
– А и правда! – подхватил Ершедлак, – А ведь пёс верный твой Семиглав – тот самый, что брат богов светлых.
– Велес мудрый, а меч твой как зовётся? – спросил Негорюнич, – Часом ли не Календвулик? Тот самый, что выкован из огня перунова, которое боги ловили по всему миру, настолько огонь сей быстр и силён.
– А копьё твоё что есть? – сказал Объедайло, – Это же Вардиро, духом божьим осенённое, собравшее стрибожьих правнуков в жезло своё.
– А щит твой, – сказал Опивайло, – Это же Ярогит! Сделали из древесины Мирового древа и обит зеркальными шипами, выкованными самим Ярилой.
И знал ответ на загадку, загаданную прекрасной подземельной царевной Бурей Ягой Виевной. Ведь в руках Велеса была чаша по имени Залог Властителя. И ещё три волшебных вещи, которые должны принести ему победу над подземельным царём.
И спросили Велеса его конь да пёс верные:
– Али готов ты к битве?
– А готов я к испытаниям! – сказал Велес.
И поразились мудрости Велеса его верные друзья.
– И теперь пора нам идти! – тут мужички с Велесом распростились, по своим домам пустились.
А он поехал к чудо-юдову отцу.
Задолго услыхал подземельный царь топот копыт Скольпомира да лай Семиглава. Ибо грозен был топот, ибо гневен был лай.
И пришёл Велес в самое сердце подземелья и обратился к царю.
– Прежде чем получишь назад ты глаз свой, реши, царь, три загадки!
– Поднимите мне веки! – вскричал царь подземельный.
И выскочили двенадцать воев и железными вилами поднимали тяжкие веки старика.
– Ну, загадывай свои загадки.
И спросил тогда Велес:
– Коли захочу сразиться я, какой огонь в моих руках сможет сжечь тебя, о царь? Знаешь ли имя того огня?
– Огонь твой от богов светлых, что несёшь ты в сердце своём, как честь, и в руках, как меч калёный двуликий, – ответил царь подземельный.
И вынул он такой же меч. Только овеянный чёрным огнём.
– Коли захочу сравниться я с тобой, какой дух в руках моих сможет развеять тебя, о царь? – спросил тогда Велес.
– Дух твой от светлых богов, что несёшь ты в сердце своём, как мудрость-ведание, и в руках твоих как Вардиро с четырьмя ветрами в жезло своём, – ответил царь подземельный.
И вынул он такое же жезло, только овеянное мраком.
– А коли захочу я защитой своей обречь себя или тебя отнесть на погибель, как земля сыра сможет похоронить тебя али меня, о царь?
– Охорона твоя в сердце твоём, как совесть человеческая, и в руках твоих, как коло вкруг щита твоего от Ярилы закалённого, – ответствовал царь подземельный.
И достал такой же щит, только не ярый зеркальный, а мрачный, чёрный.
И тогда задумался Велес, как быть дальше. Ведь оставалась лишь чаша волшебная.
– А готов ли ты выпить со мною, о царь подземельный? – спросил тогда Велес.
Перевернул он чашу. И налилась чаша водою.
А ведомо ль кому, какова вода сия – живая али мёртвая?
– Давай пить, царь по очереди из чаши сей. Эта чаша даст либо тебе желаемого, либо мне счастья.
– Отпей ты первым, – сказал царь подземельный.
И вспомнил тогда Велес слова лады своей и взял пёрышко. Макнул его незаметно в воду. И засверкало пёрышко.
И смело отпил он из чаши.
И поразились все кругом тому, как стал Велес ликом красен, да станом мужествен.
И повернул Велес чашу и протянул царю подземельному.
И взял старик чашу, и наполнилась она водою. И отпил старик из чаши сей, и понял он, что пьёт свои слёзы горючие, погибельные, и не смог он жить далее. Помирать стал он от горя горького. От ядовитых слёз своих.
– А ты посмотри на себя в зерцало то! А то ведь и не ведаешь, как стал ты ликом прекрасен да как станом мужествен! – сказал старик напоследок.
И стал старик рассыпаться прахом, землёй, водой да семенами. И рассыпались семена по земле той, прахом удобряясь, да водицей обливаясь. Проросли семена те новой порослью. И порушились чары марные, порушились башни тёмные, сумрачные. И освободилась из плена тяжкого дочь царя подземельного Буря Яга Виевна.
Стало любопытно Велесу, а что же сталось с ним. Сомнения обуяли его из-за последних слов старика умирающего. И взглянул он в зерцало щита своего.
А и забыл хитрый Велес, что в зеркальный щит сей до того смотрелся царь подземельный. И поймал Велес взгляд старика. И вдруг понял, что и сам становится таким же древним стариком. Ноги его корнями вросли в землю, тело одряхло, борода поросла в землю, брови да ресницы отросли…
– Поднимите же мне веки! – закричал он на слуг. И двенадцать воев едва-едва подняли железными вилами веки его.
Но тут пришла Буря Виевна.
– Ведь порушил ты башню темницы, но сам не устоял пред силою батюшки моего!
– И как же быть, ладо моя?!
– А вспомни, что говорил батюшка мой.
Вспомнил Велес все слова старика мудрого.
И взял он снова щит Ярогит. Понял он, что есть совесть человеческая. И тогда ноги его оторвались от корней земных.
И взял он снова меч Календвулик. Понял Велес, что есть честь человеческая. И тогда тело его снова сделалось сильным.
И взял он снова копьё Вардиро. Понял, что есть ведание-мудрость человеческая. И отпали веки дремучие, тяжкие. И открылись очи Велеса
И снова взял он чашу Залог Властителя. И дал имя чаше – Братина. И увидел он ладу свою. И отведали они любовь, ибо обрели они и мудрость, и совесть, и честь.
И была свадьба великая, радостная. Все боги были на свадьбе той.
На том пиру и я был, и из Братины пил, по усам горькое вино текло, да в рот не попало, а потом сладкое текло и всё в брюхо затекло. Тут меня угощали. Я бы сытым был, кабы не Объедайло да Опивайло. Зато веселье было такое, что от пляса чуть не забыли про Велеса да Бурю Ягу. А что они? Живут счастливо, небось и до сих пор горя не ведают. Чего и вам желаю!
