В первую очередь, давно хотел выразить благодарность редакции за нелёгкий труд в создании такой замечательной газеты. Интересные статьи, посвящённые всему таинственному и непознанному, не раз скрашивали мои нередкие поездки в электричках, поездах и автобусах. Особенно мне по нраву то, что в газете можно найти письма читателей, которые готовы поделиться странными, мистическими и нередко пугающими случаями из своей жизни. Я прочитал немало таких историй и, наконец, решился написать сам. И, пусть это произошло довольно давно, я постарался вспомнить всё, до мельчайших подробностей. Хотя… оказалось, что я по сей день ничего не забыл – словно всё это было на прошлой неделе.
А случилась эта история, ни много ни мало, девять лет назад. К тому времени, я был женат уже четыре года, и три из них с нами жила кошка по имени Маша. Жена принесла как-то взъерошенного котёнка, который больше напоминал свежепойманного окунька - серо-зелёная шёрстка с темными полосками, острые зубки и светлый животик. Восторженная супруга тут же нарекла маленькую хищницу в честь своей подруги. Маша выросла в красивую кошку с огромными глазами ярко-зелёного цвета, выразительной мордочкой и пушистым хвостом.
Знакомые, приходя в гости, не уставали восхищаться Машиной статью, глазами и шёрсткой, но все считали её слегка диковатой. Оно и верно – Маша сторонилась чужих рук и посторонним не позволяла себя гладить. Однако, мы с женой прекрасно знали, какой ласковой может быть наша кошка. Порой казалось, что она мягко покровительствует нам, словно неразумным котятам. Например, стоило кому-то случайно удариться или уколоть палец, как Маша с тревожным мяуканьем бросалась успокаивать пострадавшего. Это выглядело настолько забавно, что мы порой разыгрывали нашу любимицу, нарочно изображая страдальческий вскрик, и поражаясь её мгновенному сопереживанию.
Ещё одной причудой нашей кошки была её «разговорчивость». Маша частенько начинала мяукать, глядя прямо в глаза «собеседнику». При этом, простое, казалось бы, «мяу» звучало то громче, то тише, отрывисто и протяжно, с разными интонациями – словно кошка делилась некими своими мыслями. Сложно было сдержать улыбку, наблюдая эти монологи. Кроме всего прочего, Маша была непревзойдённой охотницей, что с радостью показывала всякий раз, как мы брали её с собой на природу.
Кстати, в одну из таких поездок за город и произошла та памятная история, которой я хочу поделиться со всеми читателями. Однажды мне довелось получить неплохую премию, которой, вместе с накопленными деньгами, вполне хватило на покупку деревенского дома. Сумма, конечно, оказалась не так, чтобы очень большой, а потому домик был ветхий и неухоженный, да и деревня находилась довольно далеко от города. И всё же, изредка мы могли себе позволить позабыть о городской суете и насладиться тишиной, покоем и свежим воздухом.
Лето в тот год выдалось на редкость сырым и холодным. Многие из тех, кто будет читать мою историю, следуя на свои «фазенды» в электричках и автобусах, наверняка вспомнят тот необычный июнь. Вроде, в один из дней даже редкие снежинки носились по ветру. Однако, несмотря на погоду, мы решили отдохнуть несколько дней в деревне. Жена даже пригласила свою маму. Приехали мы уже вечером, а потому, выпустив Машу из переноски, женщины отправились спать. Я уснул чуть позже, потому что надо было непременно растопить печь – в пустом доме было до озноба сыро, а к ночи заметно похолодало. Кошка, быстро проверив все закоулки старого жилища, расположилась возле меня, громко мурлыча в ответ на волны печного тепла.
Следующий день прошёл в хлопотах. Где-то слышал старую поговорку: «Мужик и собака на дворе, баба и кошка в доме». Только наша кошка не желала следовать народной мудрости, и весь день провела вне дома. Пока женщины прибирались в комнатах, я наводил порядок на участке – косил траву, обрезал кусты, поправлял покосившийся забор. Маша радостно прыгала в траве, балансировала на ограде, каким-то неведомым образом забиралась на крышу дома. Иногда она подбегала ко мне, чтобы радостным мяуканьем выразить свой восторг от встречи с природой. Потом она снова убегала, порой скрываясь за забором.
За день Маша успела трижды похвастать охотничьими трофеями. Распушив хвост от гордости, она показала мне двух птичек и небольшую крысу. А пару часов спустя дружный визг двух женщин, раздавшийся из дому, известил о ещё одном успехе маленькой хищницы. Оказалось, жена с тёщей не смогли побороть брезгливость и оценить в полной мере Машино подношение в виде живой лягушки. Я невольно рассмеялся, заметив искреннее недоумение на кошачьей мордочке.
Так или иначе, но к вечеру кошка набегалась и свернулась на диване, щедро наполнив комнату громким мурчанием. Женщины навели порядок и накрыли богатый стол, а я хорошенько растопил печь, чувствуя приближение ночной прохлады вместе с густыми туманами, которые несли сырость с озёр и болот. Ели с аппетитом, неспешно беседуя на самые разные темы. Всё было хорошо, даже замечательно, но недолго…
Не знаю, что было тому причиной – усталость, слишком жарко натопленная печь, очень крепкий тёщин самогон, или всё вместе, но вечер закончился ссорой. Я уже и не вспомню, по какому вопросу мы с женой не сошлись во мнениях, но слово за слово, и, когда далеко заполночь в комнате погас свет, я оказался на диване в полном одиночестве. Женщины довольно скоро уснули, а я продолжал ворочаться на стонущих пружинах. Злость и обида грызли изнутри, а сон никак не мог справиться с натиском эмоций и овладеть моим пылающим сознанием.
Наконец, замучившись бестолково ворочаться, я встал и направился к выходу, чтобы проветриться, отдышаться на холодке. На крыльце было довольно зябко, но ночная свежесть неплохо прочищала голову. Тьма уже покрылась серой пудрой предрассветных сумерек, напоминая о скоротечности июньской ночи. Туманы растрепались призрачными языками и щупальцами. Я невольно вздрогнул, когда стремительная тень, всколыхнув влажную завесу, метнулась в мою сторону. Каково же было моё облегчение, когда на ступенях крыльца я увидел Машу. Похоже, что увлечённые застольем и последующей перепалкой, мы не заметили, как кошка выскользнула из дому.
Теперь же Маша кружила у моих ног, настойчиво и громко мяукая. Она тёрлась о брюки влажной шерстью, будто выталкивая меня с крыльца в дом. Я пытался успокоить кошку, брал её на руки, гладил и заносил в коридор, сразу возвращаясь на воздух. Но Маша всякий раз бежала за мной, и её мяуканье становилось всё громче и тревожней. Кошка явно требовала, чтоб я вернулся в дом. Признаться, её странное поведение начало меня беспокоить. Я забыл сказать, что у Маши была ещё одна интересная особенность – иногда она могла стоять на задних лапках. Чаще всего это случалось, когда она пыталась рассмотреть голубей, буркающих на железном отливе окна в городской квартире. В такие моменты она напоминала обезьянку или смешного игрушечного чёртика.
Вот и теперь, Маша поднялась на задних лапках, взмахнула передними и, выпустив коготки, уцепилась за мои штаны. И таким необычным способом кошка стала тянуть меня в дом. В её огромных глазах я рассмотрел беспокойство, которое странным образом передалось и мне. В этот момент мне стало по-настоящему страшно от предчувствия встречи с тем, что так напугало животное. Я обернулся – в тумане огромными, грязными пятнами метались тревожные тени. Они приближались. Подхватив кошку на руки, я в два прыжка проскочил летнюю, нетопленную комнату, и захлопнул за собой дверь.
Старый ватный утеплитель я сорвал с двери ещё в прошлый приезд, и теперь сквозь щели можно было видеть тусклый свет лампочки, которую я в спешке позабыл выключить. Появилась навязчивая мысль, что свет надо обязательно погасить, чтобы не привлекать внимания тех, кого Маша встретила в тумане. Возможно, многие читатели сейчас посмеются над моим поведением, но в тот момент я совершенно серьёзно воспринимал грозящую мне опасность, пусть ещё и ничего не знал о ней.
Я долго решал – стоит мне добежать до выключателя, или остаться в жилой комнате. Пока я мучился в сомнениях, за дверью появилось нечто… Я это понял по тому, как в дверных щелях стал пропадать свет. Что-то огромное заслоняло лампочку. Причём, не было слышно ни звука шагов, ни скрипа половиц, ни дыхания – лишь тень, снующая между дверью и лампой. И это пугало больше всего – неизвестная природа странного гостя. Втайне я надеялся, что это человек. Пусть он пробрался в чужой дом с недобрыми намерениями – ничего, я смогу за себя постоять, но это лучше, чем неведомая угроза.
Я стоял в полном оцепенении и наблюдал, как бесшумные тени мелькают за стеной. Ступор прошёл, лишь когда я почувствовал, как с другой стороны тянут дверь. Дрожь пронизала всё моё тело, как электроток, и я крепче ухватил ручку. Только в этот момент я вспомнил про запорный крючок, и дрожащей рукой, со второго раза, накинул его на петлю. И негромкий лязг дверного крючка произвёл тот же эффект, что спичка, зажжённая над бочкой с порохом. С той стороны уже поняли, что о них знают, и принялись дёргать дверь с невероятной силой. Доски скрипели и трещали, а гвозди стонали от напряжения. Всё это по-прежнему происходило без единого слова, возгласа или топота с той стороны двери. И это было жутко, можете мне поверить.
Вспотев от страха, я попытался решительно крикнуть: «Кто там»? Однако, язык будто присох к нёбу, и я лишь закашлялся. Вторая попытка была более удачной, но вопрос прозвучал хриплым шёпотом. Мне никто не ответил, но на мгновение всё стихло. Оказалось, только затем, чтобы обрушиться на дверь с ещё большей силой. Крючок с лязгом выскочил из петли, и стало ясно, что комната уже беззащитна перед нападавшими. В проёме возникли огромные, чёрные силуэты, суетливо, но абсолютно беззвучно снующие у порога. В глазах рябило от ужаса, но я успел рассмотреть мокрые, тёмно-зелёные лохмотья, которыми были плотно увешаны незваные гости.
От двери пахнуло холодной сыростью и болотной гнилью. Эта вонь была невыносимо плотной – почти осязаемой. Я будто ощутил, как мой нос и рот заполняются гнилой водой, настоянной на прелой тине. Нечто подобное я уже пережил в детстве, когда едва не утонул в старом пруду, запутавшись в водорослях. И сейчас вернулся тот же нестерпимый, прогрызающий до костей ужас, который напал на меня тогда. Я понял, что не могу двинуться с места, словно и теперь комья водной растительности оплели ноги. Всё вокруг задрожало и устремилось в безумный хоровод. Однако, перед тем, как рухнуть в душную трясину беспамятства, я услышал пронзительное шипение и заметил маленькое тельце, которое с диким воплем метнулось к теснящимся у порога чудовищам.
Когда я пришёл в себя, голова нещадно болела, но первая мысль была о кошке, которая атаковала зловещих визитёров. Резко поднявшись, я вынужден был схватиться за виски, под которыми полыхнула боль. Однако, успел заметить Машу, которая спокойно вылизывала себя, сидя на диване. Было светло. Жена с тёщей пили чай, и укоризненно смотрели на меня. Оказалось, что я лежал на полу. Меня это не удивляло, но я понимал, что так раздражает женщин. Однако, я осознал это не до конца, и слова супруги убедили меня в этом. Она назвала меня капризным мальчишкой, который после пустячной ссоры не только напился до бесчувствия, но и натаскал зачем-то грязи в соседнюю комнату.
Спорить не было сил, и я пошёл проверить слова жены. Запах болота тут же напомнил о недавнем происшествии. Страх холодком прополз вдоль позвоночника – на полу валялись кучи водорослей, комья ила и пучки прелых камышовых стеблей, оплетённые тиной. Я даже не пытался объяснить что-либо ни жене, ни самому себе, а, стиснув зубы, принялся за уборку. Закончив, я твёрдо заявил, что нам необходимо прервать запланированный отдых и уехать сегодня же, пока ещё светло. Как ни странно, но никто не стал возражать. Тёща даже пробормотала что-то про плохой сон, увиденный ею ночью. А Маша просто развеселила всех, побежав с мяуканьем к своей переноске, в которую, обычно, мы её заманивали с большим трудом.
С самого утра за окном шёл промозглый, нескончаемый дождь, но мы не стали ждать более подходящей погоды, и всего лишь через три часа уже сидели в вагоне электрички, направляясь к городу. Как оказалось, уехали мы вовремя. Возможно, кто-то из читателей помнит то невероятно дождливое лето, которое привело к наводнениям в некоторых районах. Вот и деревня, где находился наш домик, оказалась в центре мощного потопа. Через четыре дня после отъезда мы увидели по телевизору наш дом, снятый с пролетающего вертолёта. Точнее, вместо дома над мутной рябью воды виднелись лишь труба, антенна и конёк крыши.
Потом видео стихийного бедствия прокомментировал какой-то эксперт. Он объяснил, что зима была многоснежной, весна поздней и бурной, а лето холодным и дождливым. Всё это привело к тому, что грунтовые воды поднялись высоко к поверхности почвы и пропитали её насквозь. Земля уже не могла впитывать влагу, и та разливалась лужами на полях и стекала в переполненные реки и озёра. А ещё вокруг нашей деревни непомерно расплодились бобры, которые запрудили своими плотинами-хатками лесные ручьи и мелкие речки. Стоило обложным дождям накачать воды в это огромное болото, как оно растопырилось созревшим фурункулом, лопнуло и поглотило окрестные низинные деревеньки.
Этот человек с телеэкрана говорил мудрёно и долго, но я перестал его слушать. Дом был окончательно испорчен, что не могло не огорчить меня. А ещё я думал о том, что мы собирались ещё несколько дней оставаться в деревенском жилище… Если бы не тот случай с кошкой и сумеречными пришельцами из зловонных трясин. Не знаю, что их спугнуло в тот раз – яростная атака маленькой хищницы или банальный крик петуха, но теперь воображение рисовало мне странную картину. Будто, обозлённые неудачей, чудовища вернулись, призвав на помощь мутные потоки холодной воды. И сейчас они хозяйничают в доме, рыщут в поисках жертв. Я нервно усмехнулся, подумав, что напрасно потратил столько времени на уборку – всё равно теперь полы в комнатах завалены тиной, грязью и донной травой.
Сложно было понять, что всё это было той ночью – реальность, жуткая и необъяснимая, или игра усталого, взвинченного семейной ссорой и отравленного самогоном подсознания. Неважно – это был знак, который указал верный путь к спасению. В любом случае, наша прекрасная кошка, в реальности или через подсознание, защитила меня и всех нас от гибели, что бы ни стало её причиной – кошмарные чудища или сокрушительное наводнение.
Я более, чем уверен, что и впоследствии Маша не раз сохраняла нас от опасностей, грозящих из мира существ, неведомых людям, но неспособных укрыться от чуткого кошачьего глаза. К счастью, Маша и по сей день с нами. По кошачьим меркам она уже старенькая, но такая же общительная, подвижная и решительная. Даже сейчас, когда я заканчиваю это письмо, она запрыгнула мне на колени и принялась громко, одобрительно мурлыкать. Полагаю, кошка чувствует, что я пишу о ней, и ей это нравится.
А мне нравится то, что об этом случае узнают другие читатели. Многие поймут, что не всё ещё изучено в нашем мире, и, порой, от маленькой кошки зависит очень многое.