Данила Блюз отправился в мрачный ностальгический трип по закоулкам своей памяти. Хватайте его за руку, если хотите узнать, какими же на самом деле бы пресловутые девяностые в России
Вот все говорят: “Ах, ох, 90-е!” Я так не говорю, потому что я жил в 90-е и помню то горестное для страны время. Да, были какие-то ништяки, было ощущение перемен, даже для меня, мелкого, который прежней жизни в Советском Союзе толком и не нюхивал, оно витало в воздухе, предчувствие скорого светлого будущего, но этот дух витал над кромешным мраком. Это выглядело, как если бы над трупной ямой кто-то попшикал освежителем воздуха. 90-е были парадоксальным, абсурдным, сюрреалистическим периодом в биографии нашей страны. В этом была своя жуть, но одновременно была и прелесть.
В 90-е все дети вдруг оказались на фиг никому не нужны. Раньше за детишками присматривала пионерская организация, теперь же они были выброшены на улицу и росли как сорная трава. Все кружки и секции стали платными, ходить в них перестали, дети дрались на улицах кастетами, палками, рыскали в помойках, ползали по подвалам, ширялись героином, нюхали клей и заражались СПИДом.
Взрослые тоже оказались на хер никому не нужны, их повыгоняли с их заводов, НИИ и консерваторий. Сами заводы распиливали и сдавали на металлолом, НИИ переделывались под нарколаборатории, а консерватории и театры — в казино и стриптиз-клубы. Те учреждения, что остались в живых, могли месяцами не выдавать зарплату. Их сотрудники выходили на забастовки, но всем было наплевать. Сам помню, как наша классная руководительница со слезами на глазах говорила, что мы завтра не учимся, потому что учителя объявляют забастовку, а весь класс радостно закричал “УРА!”, подбросив тетрадки в воздух.
НЕКОТОРЫЕ БЮДЖЕТНИКИ УВОЛЬНЯЛИСЬ САМИ, ЧТОБЫ УЙТИ В КОММЕРСАНТЫ. ОНИ БРАЛИ В КРЕДИТ БЕЗУМНЫЕ ДЕНЬГИ, ПОКУПАЛИ КЛЕТЧАТЫЕ СУМКИ И ЛЕТЕЛИ В ТУРЦИЮ ПОКУПАТЬ ПАЛЕНЫЕ ПУХОВИКИ И ШУБЫ, ЧТОБЫ ПРОДАТЬ ИХ ВТРИДОРОГА ЗДЕШНИМ ЛОХАМ. БОЛЬШИНСТВО КОММЕРСАНТОВ РАЗОРЯЛИСЬ, СПИВАЛИСЬ И ОКАЗЫВАЛИСЬ НА УЛИЦЕ В РЯДАХ БЕСЧИСЛЕННЫХ БОМЖЕЙ.
Давно вы, кстати, видели бомжей? В 90-е все улицы были завалены бомжами! Это походило на зомби-апокалипсис! Бомжи спали на газонах, в подъездах, в песочницах на детских площадках, в мусорных баках, в трамваях, в почтовых ящиках, обувных коробках и банках с бабушкиными соленьями. Повсюду слонялись оборванные, полубезумные мычащие упыри. Ночью выходить на улицу было небезопасно, потому что у бомжей начиналась охота. Они сбивались в стаи и, обпившись галлюциногенной водки, голыми руками рвали на части людей и съедали.
Еще на каждом углу были цыгане, притворявшиеся беженцами из Чечни. Наглые цыганские дети обступали обывателя и требовали от него денег, как будто дело происходило не в России, а на улицах какой-нибудь Калькутты. Лучшим выходом было бросить в сторону горсть мелочи и, когда дети побегут ее собирать, бежать самому что есть сил в противоположную сторону. Злые цыганские младенцы, кстати, могли в толпе уколоть тебя спидозной наркоманской иглой.
Вообще СПИД был повсюду в 90-е. Коварные спидозники из ненависти к здоровым людям втыкали в перила зараженные лезвия, обмазывали своей кровью поручни в общественном транспорте, втыкали в сидения трамваев иглы от использованных шприцов, и, что самое страшное, пронзали лезвиями и иглами жвачки, а потом угощали ими детишек на улицах. Это уже было верхом кощунства, потому что жвачка для ребенка 90-х была священна. Дети того времени могли предать или даже убить за жвачку, и у меня просто в голове не укладывалось, какой нужно быть сволочью, чтобы испортить ее. Черт его знает почему, но никакие сладости не вызывали такого благоговения, как жевательная резинка.
Кроме коварных спидозников, во всех городах орудовали педофилы и маньяки. По телевизору каждый вечер крутили то криминальные сводки, то программу “Криминальная Россия”, в которой подробно описывались злодеяния разных живодеров. Матери отправляли детей на улицу, как на войну. За каждым кустом точил свой ножик Чикатило, поджидая сладеньких маленьких детишек. Он адски насиловал их, после чего свежевал, потрошил, солил и снова насиловал. Раньше школы стояли без охраны, представляете себе? На входе стоял один старшеклассник с повязкой “дежурный” на рукаве и все. В результате в школы просачивались разные извращенцы, которые могли во время перемены встать голыми посреди школы и начать мастурбировать, орошая спидозным (ну а каким же еще?!) семенем первоклашек. Это хорошо, если в школе еще были какие-нибудь физрук с трудовиком, которые еще не ушли в бандиты — они могли навешать дрочиле поджопников и вышвырнуть его из школы. А если в школе из преподавателей одни только женщины? До приезда милиции перверт мог десять раз кончить и уйти, неспешно покуривая сигаретку, потому что милиция раньше вообще ни на что не годилась.
Как только на страну обрушился капитализм, все милиционеры из благородных дядь Степ превратились во взяточников и коррупционеров. Гаишники, не боясь ни бога ни черта, драли взятки на дорогах просто так, за красивые глаза. Патрульные занимались натуральным грабежом — останавливали прохожих, обыскивали их и отбирали все самое ценное. В случае сопротивления тебя избивали и везли в отделение, где еще более досконально избивали, пытали противогазом и ведром с хлоркой, после чего ты брал на себя всех изнасилованных и выпотрошенных местным чикатилой детишек и ехал в тюрьму на триста лет.
В 90-е героин был повсюду, купить его было проще, чем коробок спичек или соль. Героином ставились все: дети, их родители, дедушки и бабушки, чикатилы, менты и даже учителя и священники. Героин был, как правило, безбожно разбодяжен стиральным порошком и торкал очень слабо, но зато вызывал заражение крови и гангрену.
ЕЩЕ БЫЛ КЛЕЙ “МОМЕНТ”. ЕГО В ОСНОВНОМ НЮХАЛИ БЕСПРИЗОРНИКИ — ЭТО ДЕТИ, ИЗ КОТОРЫХ ПОТОМ ПОЛУЧАЛИСЬ ТЕ САМЫЕ БОМЖИ. БЕСПРИЗОРНИКИ ПРОСТО ХОДИЛИ ПО УЛИЦАМ С ПУСТЫМ ВЗГЛЯДОМ, ЦЕЛЛОФАНОВЫМ ПАКЕТОМ В ОДНОЙ РУКЕ И ТЮБИКОМ КЛЕЯ В ДРУГОЙ. КОГДА КЛЕЙ ЗАКАНЧИВАЛСЯ, ДЕТИ БРАЛИ КАМЕНЬ, ОСТРУЮ ЖЕЛЕЗКУ И ПОДКАРАУЛИВАЛИ В ПОДЪЕЗДЕ ВЕТЕРАНА. ВЕТЕРАНА БЕСПОЩАДНО УБИВАЛИ, СДИРАЛИ С ЕГО МУНДИРА ОРДЕНА И МЕДАЛИ И НЕСЛИ ИХ НА БАЗАР, ГДЕ ВЫМЕНИВАЛИ ИХ НА НОВЫЙ ПАКЕТ И ТЮБИК КЛЕЯ “МОМЕНТ”.
Или так еще бывало. Стучится к тебе в дверь человек, ты спрашиваешь: “Кто там?”, а тебе вежливым таким голосом: “Здравствуйте, я из ЖЭКа, сантехник, провожу осмотр труб”. Ты открываешь дверь, а там бандит стоит и от сантехника у него только разводной ключ, которым он тут же проламывает тебе череп, а потом грабит твою квартиру.
Раньше на подъездах домофонов не было, и туда, представляете, мог зайти вообще кто угодно! Могли зайти алкаши и начать там бухать, петь песни под гармошку и в конце зарезать друг друга. Могли зайти гомосеки спидозные и начать там трахаться, а потом измазать все стены спидозной спермой и калом. Могли зайти наркоманы и начать варить в подъезде винт, а потом тут же обширяться им и лежать кайфовать на лестнице. Мог бомж зайти какой-нибудь и посрать запросто, а потом тут же и заночевать. Подъезды в 90-е были страшным местом, еще страшнее, чем улица даже. Если тебя кто начнет резать или насиловать, то сколько ни ори — никто не выйдет на помощь. Это сейчас граждане более-менее сознательные стали, могут хотя бы полицию позвать, а раньше нет, что ты, сядут у двери и слушают, как там, убили тебя уже или еще нет?
Кто не спился, не сторчался и не стал коммерсом, те шли в бандиты. Брили голову налысо, надевали спортивный костюм “адидас”, сверху красный пиджак или кожаную куртку, поверх этого золотую цепку, садились в шестисотый мерседес или бээмвэ и ехали на стрелку. На стрелке либо они, либо их убивали, после чего на место покойного приходил новый, точно такой же бандит. Кто дольше всех оставался живым на стрелках, тот потом шел в депутаты или олигархи. Это нам Балабанов, царствие ему небесное, показал хорошо в своем кинофильме “Жмурки”.
Между бандитами все время происходили так называемые разборки. И дня не проходило ни в одном городе России, чтобы где-то не было разборок. Каждый день кого-то убивали, чью-то машину взрывали, чей-то ларек, а то и весь рынок сжигали дотла, чьих-то жену и ребенка похищали или распиливали циркуляркой в местном колбасном цеху. На таких вот репортажах с разборок журналист, а ныне старый брюзга и пижон Невзоров сделал себе имя.
Журналистам тогда жилось вольготно, хоть их и убивали без счета, как тараканов. Но зато тогда была свобода слова! Представляете, в прессе можно было написать слово *, или даже **, а то и вовсе ***. По первому каналу в прайм-тайм могли показать женскую сиську или даже кусок жопы, а что на РЕН ТВ творилось, так сейчас даже пересказать страшно! Нынешнее время, конечно, адское для журналистики, подобной свободы слова нам уж никогда не увидеть.
Из страны тогда бежали все. Железный занавес пал, теперь можно было выехать за границу без всяких приглашений от родственников и разрешения ОВИРа. У кого было хоть капельку мозгов и средств, паковали свои манатки и бежали. В стране оставались либо те, у кого совсем не было денег, либо те, у кого денег было так до хренища, что им и в адской России 90-х жилось хорошо.
Но когда ты юн, все видится тебе в розовом цвете и так же розовым окрашиваются и твои воспоминания. В конце концов у нас есть люди, которые ностальгируют по сталинским временам. Память избирательна, она оставляет нам только положительные моменты, чтобы мы не свихнулись от горя. Для кого-то и сталинизм — это времена веселья, танцев под Леонида Утесова и первой любви, а не репрессий, ГУЛАГа и судов-троек. Так что чего удивляться, что кто-то ностальгирует по 90-м? Для кого-то это осталось в памяти временем денди, сникерсов и диснеевских мультиков по воскресеньям.