В июле 1945 года тридцативосьмилетний старший лейтенант Советской Армии Гарегин Марутов получил необычное задание. Военный Совет 8-й гвардейской (ранее 62-й) армии поручил ему организовать охрану Августинского монастыря в Эрфурте.
Марутову было приказано выставить часового перед кельей Мартина Лютера. Как известно, в 1517 году на дверях Замковой церкви в Виттенберге священник Мартин Лютер вывесил свои 95 тезисов с критикой католической церкви.
Это было началом реформации, толчком для мощного подъема всех передовых сил общества. Мартин Лютер — фигура неоднозначная, но в истории немецкой культуры он занимает видное место и как просветитель, немало сделавший в области образования, языка, музыки.
...Летним солнечным днем 1945 года старший лейтенант Марутов трясся на багажнике дряхлого мотоцикла. За рулем сидел лейтенант Красовский, сотрудник фронтовой газеты 8-й гвардейской армии, которая прошла от Сталинграда до Берлина. Советские офицеры ехали в Эрфурт с особой миссией. Гарегин Марутов вез в нагрудном кармане гимнастерки приказ начальника штаба армии, в котором говорилось: «В соответствии с указанием владелец данного документа, старший лейтенант Марутов, обязан выставить часового перед кельей Мартина Лютера в Августинском монастыре г. Эрфурта» (копия этого исторического документа № Ф-345, оп. 5487, д. 366, л. 494 находится в настоящее время в центральном архиве Министерства обороны СССР в Подольске).
Ветер трепал волнистые волосы лейтенанта. О чем он думал, человек в военной гимнастерке? Марутов прошел всю войну, был под Сталинградом, знал, что сделали фашисты с Ясной Поляной, памятниками Новгорода, Киева.
Осенью 1983 года 77-летний Марутов вспоминал:
На меня возложили ответственность за сохранение культурно-исторических памятников в Веймаре и Эрфурте, и это поручение многим немцам показалось тогда странным. Разве не было дел поважнее? Предстояло как можно скорей налаживать мирную жизнь в городах и общинах, предварительно очистив органы управления от нацистов. Необходимо было пустить предприятия, обеспечить изголодавшихся людей продуктами питания. Но не хлебом единым жив человек — ему нужна и духовная пища! Чтобы вытравить фашистский образ мышления, людям необходимо было напомнить о гуманистических традициях немецкой нации и вернуть обманутым фашизмом немцам великое наследие, культурные ценности страны. Это означало сохранить для народа памятники его прошлого. И это понимали мы — советские люди.
Гарегин Гарегинович изучал мировую литературу в Московском университете и в Литературном институте имени Горького, хорошо знает немецкую историю литературы. Воочию Марутов впервые познакомился с Германией в начале тридцатых годов, когда был сотрудником советского посольства в Берлине. На его глазах улицы немецких городов затопили коричневые орды. 10 мая 1933 года Марутов стоял на площади в Берлине, где перед университетом фашисты жгли книги. Слова Генриха Гейне «там, где сжигают книги, могут бросить в огонь и человека» оказались пророческими.
Итак, старший лейтенант Марутов в выгоревшей гимнастерке ехал на мотоцикле в Эрфурт. Его спутник был неважным водителем, и они вскоре оказались в кювете. По Ваймаришештрассе они лишь к полудню добрались до центра. Всюду разрушенные дома, очереди перед магазинами. Где же Августинский собор? Марутов спрыгивает с мотоцикла, заговаривает с прохожими. Люди со страхом глядят на него. Его вопросы остаются без ответа. То ли боятся заговорить с советским офицером, то ли просто не понимают, зачем ему собор? На хмурых лицах он читает недоверие, какая-то женщина махнула офицеру рукой, указывая на северо-запад. Маленькие улочки словно вымерли. Оба офицера добираются наконец до Комтургассе,
В феврале сорок пятого, во время американской бомбежки, в здание монастыря, попала бомба. От взрыва рядом с монастырем Мартина Лютера под обломками погибли 267 человек, среди них было много детей.
...Марутов и Красовский спрыгивают с мотоцикла. На улице ни души. Перелезают через обвалившиеся стены и попадают внутрь монастыря. Дорогу преграждают каменные глыбы, по сторонам осыпавшаяся штукатурка и надгробные плиты. В темном проходе они останавливаются: вот она, келья Лютера. Здесь тоже обвалившиеся стены, обрывки страниц из библии, на полу валяется распятие. Вместо крыши — небо.
Осмотрев то, что осталось от монастыря, Марутов поехал в советскую комендатуру. Показав приказ Военного совета армии, он настаивает, чтобы келья Лютера и весь комплекс монастыря срочно были защищены от дальнейших разрушений. День спустя советский военный комендант Эрфурта докладывает, что для круглосуточной охраны кельи Лютера откомандированы три солдата. Позже монастырь на Комтургассе был обнесен забором, окна и двери закрыты досками. И только после этого были сняты часовые.
...Осенью 1983 года Гарегин Марутов побывал в ГДР. В Веймаре, где квартировал лейтенант Марутов с июля по ноябрь 1945 года, удалось разыскать хозяйку дома — фрау Лаукс. И вот через 38 лет они встретились друг с другом— фрау Лаукс и Гарегин Марутов.
Знакомство с этим человеком было для меня открытием,
— говорит фрау Лаукс.
Совсем не такими представляли мы себе солдат Советской Армии. В этом офицере я увидела образованного человека. Он знал немецких писателей и художников лучше, чем я, немка. Помню, советский лейтенант часто стоял перед моим книжным шкафом, листая то один том, то другой. Я поняла, что эти люди пришли не как завоеватели, и чем больше я общалась с этим человеком, тем явственнее понимала: защиту культурно-исторических ценностей немецкого народа советские солдаты считают своей естественной обязанностью.
Гарегин Гарегинович был восхищен тем, как хорошо отреставрирован комплекс Августинского монастыря.
А для немцев, советские часовые перед кельей Лютера в 1945 году были свидетельством того, что Советская Армия с уважением относится к немецкой культуре.