После ночи, которую я провела практически без сна, занимаясь самобичеванием, голова работает плохо. Но так как идти сегодня никуда не надо, можно ползать по квартире сонной мухой.
Температуры у Иришки пока, слава Богу, нет. Если не поднимется, то завтра сами пойдем к врачу. Конечно, нас вряд ли выпишут, насморк у дочки еще сильный, но хоть послушают. А то от соплей начался какой-то странный кашель.
Мой телефон все утро надрывался от звонков Лехи. Трубку я не брала, выключила звук и отложила подальше, чтобы не было соблазна устроить разборки. Ни к чему они не приведут, а нервы трепать я не хочу.
Когда Иришка улеглась на дневной сон, я все-таки посмотрела свой телефон. Куча пропущенных от мужа и штук 20 смс. Первые пять я прочла, а потом бросила это дело. Зачем?
Первые сообщения я читала в надежде увидеть важные для себя слова. Какие? Да очень простые. Что муж расстался с любовницей и хочет быть со мной и дочкой. Этих слов не было. Была куча бреда про то, что он скучает по мне, хочет приехать, но не может и прочего бла-бла-бла.
В общем, в ярости стерла все смс-ки, легла на диван и незаметно для себя уснула. Проснулась от того, что дочка гладит меня рукой по лицу.
- Мам, я кушать хочу, - сообщила Иришка.
- Идем, идем, - сказала я дочке, поднимаясь с дивана.
Мы отправились обедать, а потом сели играть. Телефон я до вечера в руки не брала, а когда взяла опять увидела множество звонков. Звонил не только Леха, пару вызовов было от его любовницы. Ее номер, конечно, не был записан в моем телефоне, но последние 4 цифры я уже помнила. Перезванивать я никому не стала. Убрала телефон и пошла к дочке.