Выписываемый от выздоравливающего отличался тем что после подъема он не ждал обхода в отделении, а шел на развод рабочей команды. Рабочей командой управляла старшая медсестра приемного отделения. По мере наличия запросов она раскидывала солдат на те или иные работы. Как правило солдаты занимались разгрузками и приборками. Как действующий повара к уборкам меня привлекать было нельзя , а к погрузке не имело смысла по сроку службы. По этому я сразу отправлялся на кухню и если была необходимость помогал на заготовках или на первых блюдах. Обычно моя помощь была нужна до обеда. После обеда я был предоставлен сам себе и либо читал книжки, либо смотрел телевизор. Вообщем время подумать что делать в следующие дежурство Лены у меня было. В отличии от Маши она не прибегал на пару часов каждый день и вообще никак не дала понять что мне ожидать в следующие ее дежурство. Поэтому я стал думать над заготовками, на ее дежурство. Еще одно парное свидание было бы примитивно, еще одно спаивание не прокатило бы. В итоге я решил ничего не мутить а зайти после отбою и будь что будет. В конце концов гостеприимство должно быть взаимным. Лейтенант с Машей перешли от марафона к бегу трусцой и больше болтали в буфете или прогуливались по коридору нежели чем оккупировали кубрик рабочей команды. Два дня прошли незаметно. В день дежурства Лены получилось так что я даже за лейтенантом к ним не сходил. Это усложняло задачу ближайшего вечера. После обеда я пил чай на кухни когда меня позвали к кухонному телефону. Звонила Лена игриво поинтересовалась что не захожу и пригласила в гости к полуночи. Порадовавшись что не надо ничего придумывать я пошел выспаться перед ночным приключением. В полночь проскочил мимо поста Ленино отделение нашел ее бодрствующую и слегка взволнованную. Мне она обрадовалась и сразу потащила в процедурку. На столе стояли плюшки и чай. Было похоже что назревал разговор. ДЛя меня это было ново и несло загадку. Дал возможность начать разговор Лене. Лена начала с выражения удивления как я смог ее растопить и благодарности, что получилось. За тем отругала за спирт в вине, но согласилась что это сработало. Потом она заявила что надо бы закрепить успех теперь уже на трезвую но если мне надо у нее есть спирт и клюквенное варенье и она может приготовить мне коктейль карельский. От коктейля я отказался на все остальное согласился и мы переместились на уже знакомую кушетку но заправленную хрустящими простынями. Наши упражнения больше напоминали тренировку спортсменов выступающих в паре. В первом подходе Лена попробовала то о чем могла догадываться. Во втором заходе я показал что я знал и умел и чего не знала Лена. После двух подходов коктейль пришелся кстати. В третьем подходе мы объединили упражнения усвоенные в двух первых подходах и вырубились. Лейтенант с Машей разбудили нас буквально за 15 минут до подъема так как сами проспали. От них я это никак не ожидал и нарушая субординацию высказал свое фи. Ребята засмеялись и сказали что у них уважительная причина они решили поженится. Вот так ловил на лейтенант и скормил его. Запустив лейтенанта с Машей в отделение вперед отвлечь дежурную медсестру я просочился в палату и через пять минут вышел от туда на развод. Увидев мой сонный вид старшая медсестра посчитала, что я неважно себя чувствую отправила меня в отделение мерить температуру. После обеда меня вызвал врач и сказал, что поступил молодой сержант с температурой, который следовал в мою часть и через неделю у меня будет команда. Хоть в госпитале мне и порядком поднадоело, но с Леной мне расставаться было очень жаль, тем более я понимал, что оставшиеся четыре месяца до дембеля я проведу в тайге где как показал опыт предыдущих полутора лет ничего кроме снега не было. Я позвонил барыге и заказал продуктов и вина на прощальную вечеринку на двоих.
В день дежурства я не знал как подступиться к теме. Маша с лейтехой где то пропадали и помочь мне ничем не могли. Решил действовать напролом. Заявился в отделение в тихий час когда врачи уезжали по домам обедать. У себя в отделении сказал что ушел помогать на кухню а сам пошел к Лене. Лена обрадовалась но сильно виду не подала. Я с начало расстроил ее новостью что через два три дня уезжаю а потом предложил устроить по этому поводу посиделки на двоих. Вторая новость ее не то что бы порадовала но немного улучшила настроение. Быстренько сбегал на кухню, принес припасы, отдал Лене и велел ждать как всегда к полуночи. В полночь пробрался в процедурку к Лене. На фоне Маши и лейтехи наши отношения с Леной были очень временными и немного дискомфортными для нас обоих. Поэтому первую половину бутылки мы отделывались общими фразами. Свой арсенал я израсходывал на предыдущих посиделках а повторяться не хотелось. Потом Лена слегка оттаяла и общение пошло живее. Она стала вспоминать первую нашу близость и укоряла меня что я ее напоил и она мало что помнила. Особенно ту часть где я читал ей стихи. Теперь она хотела услышать их на трезвую голову. У меня прям от души отлегло.Это упражнение за курсантские годы я отработал на 5+. Лена слушала восторгалась и требовала еще и еще. Из за стола я переместился на кушетку и на блоковском "о доблестях,о подвигах , о славе..." Лена переместилась ко мне. Ласково обвинила меня в том что это не она в синий плащ завернулась и ушла, а я в зеленую шинель и мы начали прощаться. Прощание прошло на хорошем уровне Лена явно усвоила сухую тренировку и была на высоте. Я выкладывался
за себя и того парня, которого ждали четыре месяца тайги. За что заслужил от Лены похвалы и совет поберечь силы до дембеля а то дома не поверят что в армии служил. Под утро мы прибрались и еще раз попрощались. Уже в дверях Лена крепко прижимаясь ко мне рассыпалась в благодарностях и даже всплакнула.
Через два дня я с молодым сержантом трясся в госпитальном уазике на вокзал. Впереди ждало еще четыре месяца службы. В кармане лежал адрес лейтехи и госпиталя......