Второй месяц каникул. Друзья в основном поразъехались кто куда. Кто в лагерь, кто в деревню. Улица пустая.
Сегодня с утра поднялся замечательный ветер. Я смастерил парус из большого куска полиэтилена, мачту сделал из палки, на какую отец вешал сучкорез. Длинная мачта получилась. Метра четыре, а может и больше. Воткнул во дворе в нашем огороде, привязал шкоты и ну «кататься на паруснике». Я мечтал о не открытых островах. О жестоких штормах, как мне приходиться бороться с могучими волнами. Как я не сдаюсь судьбе, будучи выброшенным на дикое побережье. В конце концов, мне этого стало мало, и я решил поделиться своими мечтами с моим другом Генкой Головатенко. Мы с ним жили по соседству, и учились в школе в одном классе.
Генка был дома.
- Идем Геник ко мне, я чего тебе покажу.
- Идем.
Мы пришли ко мне домой, и я ему показал свою конструкцию. У товарища загорелись глаза.
- Знатная вещь,
Мы стали мечтать вместе. Потом немного устав от игры, присели отдохнуть.
- Слушай Генка, а что если, парус приделать к лодке и покататься по Дону. Вот было бы замечательно.
- Так, где ее взять? Лодку.
- А на прокат. На лодочной станции. Покатаемся под парусом, а потом сдадим лодку, и кто узнает?
- Лодки дают под документ и с четырнадцати лет. А нам всего по двенадцать. Никто нам лодку не даст.
Опять наступила тишина. И тут меня осенило.
- А твой старший брат Сережка. Ведь ему уже четырнадцать. Давай возьмем его свидетельство о рождении.
Так и решили сделать. Генка пошел домой воровать метрику брата. Счастливый человек. У него есть брат. А у меня старшая сестра. Ее метрику не возьмешь. Она уже старая, ей девятнадцать. Пока мой товарищ добывал документы старшего брата, я свернул парус вокруг мачты, нашел веревки для вантов, приготовил все к походу. И друг мой не заставил себя ждать. Шпионаж вышел без осложнений. Мы двинулись на лодочную станцию.
Дед охранник, выдающий лодки, немного покосились на метрику, на Генку, но лодку выдал. Дело было в будний день, и клиентов не было. Свободных лодок много. Погрузив все наше хозяйство в посудину, мы отвалили от причала.
- Так Гена, давай сейчас выедем в Дон, а там где-нибудь в кустах под берегом установим свои снасти.
Я сел на весла мой друг на корме. И мы, не спеша, как приличные люди пошли на выход из маленькой речки Азовки в Дон. В месте слияния Азовки и Дона был небольшой островок, густо заросший кустарником вербы и тополя, к нему мы и причалили. Приладили мачту с парусом, привязали одно весло вместо руля. Решили, что рулить будет мой друг, а я управляю парусом.
- Ну, что Геник, покатаемся, - я решительно оттолкнул лодку от берега вторым веслом.
Ветер, сразу рванул парус, и лодка полетела, как шальная. Весело зажурчала вода под форштевнем. Нас несло по реке. Красота.
- Генка, попробуй изменить курс, попробуй плыть боком к ветру! - закричал я.
Товарищ налег на весло и попытался повернуть лодку. Лодка послушно повернулась и пошла боком к ветру, и вдруг парусная конструкция не выдержала, и мачта рухнула на бок. Но ветер был так силен, что и без паруса нас несло, с приличной скоростью. Пришлось опять причаливать к берегу. Повторно мы уже с учетом ошибок прошлого опыта установили рангоут и поплыли кататься по Дону. Однако, как мы не старались, лодка против ветра плыть не хотела, только в бакштаг, в лучшем случае в галфвинд. Потому нас все дальше и дальше относило от лодочной станции.
Вот и городская водокачка пронеслась мимо, и машинный пляж, уж и стрелка с пароходом «Константин Тренёв», а мы все безрезультатно старались повернуть против ветра, чтобы научиться ходить галсами. В общем, нас отнесло от места старта километров на шесть, а может быть и больше. До самого четвертого лоцманского поста. Мы решили, что достаточно покатались, и надо опыты прекращать. Возвращаться придется против ветра и на веслах, а грести уж и так далековато.
- Хорош Генка, надо к берегу рулить, а то до ночи домой не попадем, - закричал я Генке, стараясь перекричать шум ветра и волн. Отвязывай весло, а я парус сверну и к берегу грести надо.
Пока я колдовал над парусом, мой товарищ отвязал весло, и так получилось, то ли я лодку качнул, то ли ветер, то ли сам товарищ, но Генка выронил весло.
Плавать то мы умели, но посередине Дона все же страшновато прыгать в воду, и течение сильное и волны и ветер все сильнее и сильнее. А весло все дальше и дальше относило от нас. Попробовали вторым веслом достать, безрезультатно, попробовали мачтой, но пока то, да се, а весло уж и скрылось меж волн. С трудом удалось горе «Колумбам» догрести одним веслом до берега. Сидим на берегу не знаем, что делать. Как лодку без весла сдавать?
А как одним веслом грести? Горюем. Но что делать, думай не думай, а назад возвращаться надо. И тут на помощь пришла Великая Русская литература.
- Серый! Есть идея! - вскричал мой друг. А что если мы сделаем, как у Некрасова в стихотворении «Бурлаки на Волге», помнишь, в школе изучали в этом году?
- Помню! Ура Некрасову! – обрадовался я.
Так и решили. Отвязали веревки от мачты и паруса, связали все в одну и потащили лодку вдоль берега. Сначала было не привычно. Все же плыть веселее, но потом ничего, приловчились. Так мы дошли до канала. Вернее раньше там было устье ерика «Посольский». А теперь прорыли по руслу ерика канал и соединили Азовку и Дон.
Говорят напротив ерика в Дону есть глубокая яма, и казаки давно-давно в той яме утопили турецкого посла Фому Кантакузина, вот с тех пор стала и яма и ерик Посольскими. Но народ переделал название Посольский на Посоцкий.
- Гена, а что если мы сейчас через новый канал, да и в Азовку пройдем, там и ветер тише, да и тащить поменьше?
- Давай попробуем.
Решили – сделали. Мы весело налегли на буксирный трос и потащили лодку, не забывая, однако о главной проблеме. Где взять весло? Так потихонечку мы добрались до Азовки, а по ней и до лодочной станции. Уж и солнце стало клониться к закату. Пока доползли до места, наступили сумерки. В сумерках привязали лодку к причалу, сторож о веслах и не вспомнил, рад был, что хоть лодку притащили.
К дому мы подошли уж часам к десяти вечера. Генка жил ближе и попрощавшись, потихоньку шмыгнул в калитку. Не успел я отойти от Генкиного двора, как вижу - на встречу мама. Да так ласково:
- Ой! Сережа! А где ты был?
У меня при виде мамы сердце екнуло. Не к добру это, но потом, услышав ее ласковый тон, сердце отлегло.
- А где это ты сегодня целый день был? Не видно тебя было?
Я скрывать не стал. Плавать я уже умел и на речку меня с пацанами отпускали. Не допоздна конечно, но все же…
- Да вот мам, парус с Генкой испытывали на Дону.
- А, не тяжело тебе такую большую палку тащить, сынок, на себе, давай помогу…
- Да нет ма, не тяжело. Хотя устал сегодня немного.
- Не стесняйся, смелее, давай свою конструкцию.
- Ладно, если так хочешь, понеси немного.
Передал я мачту матери, и пошел вперед.
Она взяла мою мачту, да как даст мне ею по спине
- Ах ты! Паразит на теле общества!
И снова по спине.
- Ах ты! Враг моей нервной системы! Я его целый день бегаю - найти не могу, а он парус испытывает!
Видя, дело такое, мама вошла во вкус, я припустил наутек. Она за мною.
- А если бы ты утонул?
- Ну, не утонул же! - кричал я в ответ…
Так и бежали мы до самого дома, наперегонки. Однако тогда, так я и не осознал - чего мама так сильно огорчилась. Жалко ее было. Понял я всю глубину ее чувств, только тогда, когда стал воспитывать своих, уже двух сыновей. Колумбов и Крузенштернов. Но это уже совсем другая история.
Форштевень - носовой брус в наборе судна
Рангоут - снасти на судне, несущие паруса. Реи, мачты, стеньги, бушприт.
Бакштаг - направление ветра, относительно курса судна. Сзади и в корму.
Галфвиндт - направление ветра, относительно курса судна. В борт судна.
Галс - курс судна относительно ветра. Левый, правый галс.