В то время, как молодая римская республика вела тяжелую многолетнюю войну с этрусками под стенами города Вейи (чуть севернее Рима) и только готовилась к завоеванию италийских племен и выходу на мировую арену, греческие города, в недавнем прошлом столь мужественно давшие отпор персам, третий десяток лет проливали братскую кровь. Расколовшись на два лагеря – Делосский союз во главе с Афинами и Пелопоннесский союз во главе со Спартой – греки схватились с греками на суше и на море на пространстве от Византия до Сицилии. Они никогда не были единой нацией: ионийцы, дорийцы, ахейцы, эолийцы образовали независимые полисы, между которыми мирные отношения были не часты и не долги. Но при всей разнице в культуре и политическом устройстве, все они были греками и в 480 году до н.э. объединив силы, они смогли встать непреодолимой стеной на пути Персидской империи, восточной сверхдержавы своего времени. После грандиозной победы над персами начался взлет Афин, ставших главным городом в Делосском союзе. Постепенно путем подкупа и давления Афины подчинили себе значительную часть бывших союзников. Рост влияния лидера Делосского союза привел к началу войны. В 432 году на общем собрании представителей греческих городов в Спарте прозвучали обвинения в тирании, Афины оправдывались тем, что приобрели свою власть законным путем. Когда послы удалились, спартанцы, взвесив все за и против, решились: предложив Афинам ряд невыполнимых условий, в мае 431 года Пелопоннесский союз начал военные действия.
Вкратце: война растянулась на 25 лет, и после ряда поражений у Афин не осталось ни армии, ни флота, ни денег. Осажденный город начинал голодать и в апреле 404, наконец, вынужден был подписать мирный договор. Война окончилась полным поражением Афин: столь процветающий еще недавно город был разорен. Впрочем, ущерб понесли все греки: никогда прежде войны не принимали столь масштабный характер. Разрушение, убийство пленных и разорение целых областей стали обычной практикой в ходе этой войны. Бедность воцарилась на Пелопоннесе. При этом, после победы Спарты освободилось большое количество воинов, которые не могли найти себе применения в мирной жизни. Недолго думая, ветераны Пелопоннесской войны стали объединяться в отряды и наниматься на службу к тем, у кого были большие амбиции, либо большие проблемы, к грекам или варварам – неважно. Главным критерием было наличие денег и возможность своевременно расплатиться. Таким образом, именно греки на долгие годы стали "солдатами фортуны" всего восточного Средиземноморья.
Не только желание заработать мечом гнало греков в наемники. Послевоенные социальные и политические процессы заставили многих людей покинуть родные города. Таковыми были спартанец Клеарх, изгнанный за неповиновение высшей власти, и афинянин Ксенофонт, который не принял восстановившегося демократического порядка в Афинах. Огромная масса греческих наемников распространилась почти по всему обитаемому миру. Греки служили врачами у восточных владык, шли на службу в городские гарнизоны и составляли личную охрану персидских сатрапов. В 403 году для античных «солдатов удачи» появилась новая перспектива: ходили слухи, что в Персидской империи назревает новая заварушка. Правитель сатрапии Лидия, Фригия и Каппадокия по имени Кир, персидский принц, что-то не поделил с соседними сатрапами, или же хотел навести порядок на своих землях – точно никто не знал. Зато все знали, что он начал вербовать наемников в свою армию. Спарта оказала ему официальную поддержку в расчете на то, что взамен выторгует города. которыми в ходе прошедшей войны она расплатилась за финансовую помощь Персии.
Перспектива наняться на службу к Киру была более чем соблазнительной, и тому было как минимум две причины. Во-первых, Кир был сатрапом богатой провинции, которая приносила центральной власти в Вавилоне ежегодно 500 талантов золота. Столицей сатрапии был город Сарды, тот самый, что до прихода персов был столицей Лидийского царства. Лидийский царь Крез имел столь внушительную казну, что стал на века символом богатства. Сарды процветали благодаря удачному расположению на золотоносной реке. Это неизбежно привлекало в город торговцев со всех сторон земли и наполняло царскую сокровищницу. Расцвет Лидии пришелся как раз на время правления Креза. Тогда же начался и ее закат: в 546 году персидский шах Кир I положил конец истории свободной Лидии, присоединив ее к своей растущей державе. Теперь же, спустя 150 лет, его потомок с тем же именем в полную силу старался использовать богатые возможности региона.
Но еще более заманчивым службу Киру делало его происхождение. Его родителями были родные брат с сестрой Дарий II и Парисатида. Дети шаха Артаксеркса I, они вступили в брак и наследовали отцовскую власть. Результатом персидского инцеста стали два сына – Артаксеркс II и Кир Младший. После смерти Дария II в 404 году трон достался старшему сыну, в то время как младший получил в управление одну из наиболее привлекательных сатрапий. На похоронах отца между братьями произошел крайне неприятный инцидент: зять Артаксеркса Тиссаферн при появлении Кира обвинил его в заговоре и попытке свергнуть законного шаха. Участь Кира была бы крайне незавидной, если бы на помощь не пришла его мать, Парисатида, которая всегда любила младшего сына больше, чем старшего. Она растолковала Артаксерксу, что к словам Тиссафера нельзя относиться серьезно: будучи сатрапом в провинции, земли которой граничили с сатрапией Кира, Тиссаферн был его естественным конкурентом, поэтому и клевещет на него. Артаксеркс удовлетворился таким объяснением и отпустил брата. Однако, Кир, благополучно прибывший в Сарды, не забыл унижения в Вавилоне и, переждав некоторое время, пока волнение вокруг этой ситуации не улеглось, в величайшей тайне начал собирать войско.
Хоть о войне между братьями пока никто не говорил, об этом не могли не задумываться. В частности, Спарта, как уже говорилось, решила восстановить свои былые позиции. Поддержать Кира казалось вполне разумной идеей: в случае его победы можно будет выторговать у него утраченные территории. Тем временем принц не торопясь продолжал готовиться к войне. Его сатрапия могла предоставить до 20 000 воинов, однако, Кир не собирался отправляться в судьбоносный поход на Вавилон, не обеспечив своей армии наличие «спецназа» своего времени – греческих гоплитов.
Гоплиты (ὁπλίτης) - тяжеловооруженные древнегреческие пешие воины. Название происходит от большого круглого щита гоплон (ὅπλον). Гоплитами становились граждане греческих городов со средним достатком, так как оружие и доспехи нужно было приобретать самостоятельно. Гоплит был вооружен трехметровым копьем дори (δόρυ), прямым мечом (ксифос) или искривленным (махайра). Его доспех состоял из анатомического бронзового панциря (гиппоторакс), в рассматриваемое нами время он все чаще заменялся льняным панцирем (линоторакс), оставлявшим бойцу большую свободу движения. Голова защищена глухим коринфским шлемом, на ногах - поножи. Ну и, естественно, гоплон! Поскольку щит был тяжелым (8 кг), то бежавшие с поля боя воины бросали его в первую очередь. Благодаря его размеру, щит использовали и как носилки для убитых воинов. Именно отсюда родилась известная поговорка: якобы матери провожали своих сыновей с фразой "Со щитом иль на щите", имея в виду, что смерть лучше позорного бегства.
Текст клятвы гоплитов:
Клянусь не посрамить это священное оружие, не оставить товарища, стоящего рядом со мной в строю. Я буду защищать эти сакральные и гражданские места и не оставлю моё отечество. Я сделаю всё, чтобы оно стало больше и могущественнее. Я буду слушать тех, кто в данный момент находится у власти, и выполнять законы, которые действуют сейчас и будут действовать в будущем. Если кто-либо попытается отменить их, я не позволю им этого сделать, пока у меня будут силы. Я клянусь чтить своих предков. В свидетели я беру богов Аглавру, Гестию, Энея, Эниалия, Ареса, Афину, Зевса, Таллию, Ауксо, Гегемона, Геракла, границы отчизны и её хлеба, ячмень, вино, оливки и фиговые деревья.
Длительные кровопролитные войны, которые вели греки с внешним врагом и друг с другом позволили им выработать лучшую военную тактику времени: тяжеловооруженные пешие воины с большими щитами, длинными копьями и мечами, построенные в фалангу, были несокрушимой стеной в обороне и неостановимым кулаком в наступлении. Поэтому, готовя поход, первым делом Кир приказал начальникам подчиненных ему городов выбрать из своих гарнизонов лучших воинов, родом из Пелопоннесса. Несмотря на то, что принц до последнего держал свои планы в тайне, сбор войск не мог укрыться от его брата и его же шаха Артаксеркса. Эта весть встревожила шаха, но вскоре в Вавилон пришло письмо, которое прояснило ситуацию. Его младший брат Кир описал сложившуюся ситуацию и просил поддержки. Дело в том, что греческие города на побережье Малой Азии (так называемые Ионийские города), лежавшие под властью Персии, были переданы в управление Тиссаферну, тому самому тестю царя Артаксеркса. Он был правителем сатрапии Кария и часть подчиненных ему городов перешла на сторону Кира, лишь Милет остался верен своему сатрапу. Из опасения, что и Милет отпадет к Киру, Тиссаферн устроил репрессии против его жителей, одних казнил, а других прогнал. Изгнанники нашли приют у принца, который озадачился вопросом, как бы вернуть им родной город. Естественно, это означало начало войны с Тиссаферном. Обо всем этом Кир написал в письме к царственному брату и просил отдать ему Ионийские города, отторгнув их от территории Тиссаферна. Прочитав письмо, Артаксеркс понял, что Кир набирает войско для войны с его тестем. Что же, конфликты между сатрапами был в Персии делом обычным и цари в них обычно не вмешивались. Тем более, что Кир исправно присылал дань с тех городов. Если уж деньги поступают исправно, какая разница, кто ими владеет!?
Эту же версию – войны с Тиссаферном и писидийскими разбойниками – Кир предложил для своих вербовщиков, которые разъехались по окрестностям для набора добровольцев и к союзникам Кира. К весне 401 года общий сбор войска был окончен. Оно состояло из двух неравнозначных по численности и боевым качествам частей: азиатской, состоявшей из варваров, то есть, негреков, и греческой. К первой относились воины, набранные в регионах Малой Азии и тяжелая персидская конница (катафракты). Греческие отряды были представлены гоплитами и пельтастами с Пелопоннесса и фракийской кавалерией. Здесь мы должны отметить, что очевидец тех событий и участник похода Ксенофонт приводит совершенно невероятные данные как относительно численности войска Кира, так и о его противнике. Ксенофонт называет число в 120 000 в азиатской части армии Кира, что, конечно же, является метафорическим выражением понятия «много». Таким же образом, когда он пишет о 1 200 000 воинов в армии Артаксеркса, это стоит понимать как «очень много». Подсчеты современных авторов дают куда более скромные результаты.
Пельтасты (πελταστής) - легковооруженные древнегреческие вины, выполнявшие функцию застрельщиков. Вооружение пельтастов состояло из нескольких дротиков, часто с «метательными ремнями», которые позволяли увеличить плечо приложения силы при метании. Как основное средство защиты пельтасты использовали плетёный щит в форме полумесяца, который назывался "пельта". Стиль боя, использовавшийся пельтастами, появился во Фракии, а первые пельтасты рекрутировались из греческих городов на фракийском побережье.
Весной 401 персидский принц выступил из Сард вместе с собранным войском. Время было подобрано идеально: как раз тогда против власти шаха восстал Египет. Прогнав персидских наместников, египтяне снова провозгласили своим правителем фараона и начали борьбу за независимость. Часть войск Артаксеркса была связана на египетской границе, что облегчало задачу Кира. После того, как он покинул свою столицу, некоторые отряды наемников все еще задерживались, поэтому он сделал остановку в городе Келены, где у него был построен роскошный дворец. Кир оставался там в течении месяца, пока не собрались все наемные войска. Теперь в его распоряжении были около 20 000 малоазийцев, 2000 пафлагонских всадников, и 600 конных воинов личной гвардии.
Греческие наемники были представлены выходцами из всего Пелопоннеса, Фессалии, Фракии и даже из Сицилии. Они происходили из городов еще недавно разделенных войной, но теперь общая судьба связала их жизни. Во главе отряда наемников помимо прочих стояли три удивительно непохожих человека: Клеарх из Спарты, Проксен из Беотии и Менон из Фессалии. Под их общим командованием находились 11 000 гоплитов и около 2000 пельтастов, в том числе 200 лучников с Крита. Клеарх был как бы негласно избран старшим среди стратигов по причине невообразимой воинственности и богатого опыта в этом кровавом деле. В родной Спарте он был приговорен к смертной казни и, спасаясь, явился в Сарды к Киру, который имел привычку щедро одаривать смелых людей. Получив от царевича 10 000 золотых дариков, он все их потратил на то, чтобы набрать бойцов и воевать. На любимое дело он готов был потратить любую сумму. Он был хорошим военачальником, умел обеспечить воинов всем необходимым и добиться от них идеальной дисциплины.
"Он (Клеарх) был мрачен на вид, имел резкий голос и наказывал он жестоко, иногда в порыве гнева, и порой потом сам в этом раскаивался. Но карал он по убеждению, так как понимал, что войско, в котором не существует наказаний, никуда не годится. Рассказывают даже, будто он говорил, что солдат должен бояться своего начальника больше, чем врагов, когда требуется стоять в карауле, покидать своих друзей или беспрекословно идти на неприятеля. Поэтому в трудных обстоятельствах солдаты слушались его одного и не обращались ни к кому другому".
Ксенофонт. "Анабасис"
В отличии от Клеарха, Проксен был мягок и требователен к себе, более, чем к другим. Он мечтал о славе и подвигах, при этом, категорически отвергал недостойные средства достижения оных. К тому же, он полагал, что задача начальника состоит в том, чтобы хвалить подчиненных за хорошие поступки и не хвалить за недостойные: идеалистическая натура видит в людях то, что хочет видеть. Проксен был своего рода "белой вороной" в войске наемников. Он не мог внушить страх своим подчиненным, но многие его любили за доброе отношение к воинам.
Менон был человеком абсолютно беспринципным и страшно жадным до власти. Он считал, что секрет успеха заключается в уменье клясться и обманывать доверие, в то время, как прямота и честность являются уделом глупцов и слабаков.
"Он никогда не насмехался над врагами, но обо всех окружающих всегда отзывался с насмешкой. И он не помышлял о захвате имущества врагов, так как полагал, что трудно захватить богатства у людей, находящихся настороже. Но что касается богатства друзей, то он, хвалясь этим как своим открытием, полагал, что захватить его легко, как имущество не охраняемое. Тех, кого он знал как клятвопреступников и людей несправедливых, он опасался как лиц, хорошо защищенных, а с теми, кто был благочестив и праведен, он поступал как с людьми слабыми. В то время как другие гордятся благочестием, правдой и честностью, Менон гордился способностью обманывать, изобретать ложь, насмехаться над друзьями, ибо он всегда считал людей, не способных на хитрости, дураками". Ксенофонт. "Анабасис".
С юных лет Менон искал возможности приблизиться к влиятельным людям, чтобы, пользуясь их поддержкой и покровительством, безнаказанно вершить зло. Воинов же он привязывал к себе единственным, на его взгляд, верным методом: совместным участием в неблагопристойных делах. Грех, как известно, прочно связывает людей друг с другом.
Такими были стратиги греческого войска с которыми Кир выступил в поход на восток. В это же время Тиссаферн, внимательно наблюдавший за действиями Кира, лишился последних сомнений насчет его планов: столь большого войска хватило бы на три Писидии. Значит, принц не станет тратить эти силы на покорение гор, а поведет их против шаха. Восстание! Собрав неопровержимые факты бунта Кира, Тиссаферн спешно отправился на восток к Артаксерксу. Таким образом, шах довольно скоро узнал о инициативе младшего брата и начал готовиться к встрече.
Первые проблемы войска мятежного принца начались, когда оно подошло к городу Кастропедион: прошло уже три месяца с начала похода и воины требовали плату за четвертый. Но Кир истратил слишком много денег на организацию похода и теперь совершенно не знал, как выйти из ситуации. Неожиданно на помощь пришла жена правителя Киликии Эпиакса. Она решила, что царевич обречен на победу и не просто выехала встретить его, но и привезла немало денег в дар. Таким образом, долг был выплачен. Кир тревожился на счет наемников: он мог не опасаться за их верность, пока они получают деньги и еще не поняли истинной цели похода. Но что будет, когда обман вскроется? Видимо, чтобы "порадовать" воинов добычей Кир позволил им грабить Ликаонию, как только войско переступило ее пределы. Благо, ликаонийцы начали выступления против персидской власти и даже захватили несколько крепостей. В результате этого богатства жителей равнины от Икония до Тарса перешли к новым хозяевам.
Преодолевая одну трудность за другой, мятежное войско шло вперед, не задавая лишних вопросов. Летом 401 года оно вышло к перевалу через Тавр, который до сих пор носит название "Киликийские ворота".
"Это узкий проход" длиной в 20 стадий (около 3.5 км), замкнутый по обеим сторонам высокими и крутыми горами. С той и с другой стороны с гор к дороге спускается стена и на ее стыке построены ворота".
Диодор
Кир опасался, что правитель Киликии Сиеннесий сохранит верность его брату и перекроет проход. Даже небольшой отряд смог бы остановить войско Кира, который спешил выйти к Вавилону как можно раньше и неожиданнее. Но стражники Сиеннесия покинули свои позиции и позволили войску беспрепятственно пересечь Тавр. Здесь греки понесли первые потери. То ли задержавшись ради грабежей, то ли заблудившись, при переходе погибли два лоха.
Лох - (λόχος, множественное число: λόχοι) — это тактическая боевая единица, подразделение в древнегреческой армии. Численность лоха колебалась от 100 до 500 бойцов. В данном случае в лохе было 100 воинов. Командир лоха именовался лохагом. Стоит отметить, что 300 спартанцев, включая Леонида — это и есть классический лох.
Греки узнали о гибели товарищей, когда вышли к стенам крупного киликийского города Тарса. Разъяренные воины тут же принялись грабить город. Но вскоре туда прибыл Кир и грабежи мало-помалу прекратились. В Тарсе принц дождался Сиеннесия, принял от него заверения в верности и щедро одарил его. Теперь, обеспечив тыл, можно было двигаться дальше, но непредвиденное обстоятельство остановило всю кампанию и поставило ее на грань провала. Наемники вдруг сообразили, что заявленная цель похода - Писидия - осталась далеко позади и что, перейдя через Тавр, они оказались на дороге, ведущей на Вавилон. Поэтому, когда на 20 день пребывания в Тарсе Кир приказал сниматься, воины отказались идти дальше. Их аргументы были основательны и неоспоримы: они соглашались участвовать в походе против Писидии или Тиссаферна, но никак не против шаха. Обман Кира раскрылся. Принц не знал, что предпринять и обратился за помощью к Клеарху, единственному греку, посвященному в его планы изначально. Клеарх вышел к войскам и в привычной манере попытался сдвинуть их с места руганью и побоями, но в ответ в него полетели камни. Клеарх спешно убрался в дворец, где его ждал Кир. Катастрофа казалась неминуемой.