В этом месяце моё внимание несколько раз зацепили разные, вроде бы, вещи. Но мне хотелось бы их объединить в один текст. И да, это будет немножко о личном.
Зарисовка первая
Встреча с человеком, которого давно не видела. Оба, вроде бы, рады, что выдалась возможность пообщаться. Приветствие. И тут человек вместо того, чтобы просто тебя обнять по-дружески, пожать руку или просто подойти поближе, уточняет, а не нарушит ли оно личные границы. А можно ли? Трогать.
Эпизод этот повторялся в разных вариациях несколько раз. Это только за август.
Зарисовка вторая
Молодые родители. Катят коляску. В коляске лежит или восседает малыш. И орёт. Где-то совсем крошка плачет, где-то карапуз, передающий мимикой и жестами довольно большую гамму эмоций, не столько даже плачет, сколько кричит, где-то уже почти трёхлетка ноет. Дети разные и плач тоже разный. А вот родители ведут себя одинаково. Никто не пытается взять на руки. Все, как один пытаются как-то отвлечь. Трясут коляску, суют пустышку или игрушку, пытаются переключать внимание какими-то словами. Ни один не использует физический контакт.
Зарисовка третья
Чей-то ребёнок, успевший уже вырасти из коляски, начинает кричать в общественном месте. Мимо проходят взрослые. Кто-то недовольно хмурится, кто-то предлагает конфетку, кто-то грозится забрать с собой. В какой-то момент родитель не выдерживает и шлёпает отпрыска по попе.
Этих эпизодов всегда предостаточно.
Зарисовка четвёртая
Парк. Небольшая аллея. Чуть впереди идёт пара. Он и она. Идут рядом. Я наблюдаю. Красиво смотрятся вместе. У меня уже готово пронестись в голове нечто, вроде: «Ах! Молодость. Любовь. Прелестно же». Но тут я вижу, как её рука осторожно и очень медленно движется к нему. Точно в замедленной съёмке. Сначала от кисти как бы отрывается один мизинец, за ним осторожно следует безымянный палец, а следом плавно чуть подаётся в сторону его руки вся кисть. В какой-то момент девушка, видимо ловит себя на этом желании прикоснуться и убирает руку, даже чуть встряхивает.
Несколько раз это повторяется. И вот его рука уже совсем близко, но он в момент, когда прикосновение уже почти свершилось, вдруг, резким движением убирает свою руку в карман. Она тотчас отходит от него на полшага. Нет. Это красиво, но не про любовь. Возможно, пока не про любовь.
Зарисовка пятая
Детская площадка. Бабушка с маленькой девочкой. Девочка сидит на скамейке рядом. К бабушке подходит какая-то женщина. Вероятно, подруга. Она приветственно треплет девочку по щеке и гладит по волосам, расхваливая кудряшки. Девочке не нравится. Бабушка делает замечание. Не подруге. Внучке.
Зарисовка шестая
Смотрю на себя в зеркало. Думаю, что неплохо бы дойти до парикмахерской уже, наконец. Заодно брови с ресницами чуть подкрасить, а то лень каждый день тушью пользоваться. Внезапно ловлю себя на мысли о том, что ведь ещё лет десять назад ненавидела парикмахерские и прочие места, где ко мне кто-то может прикасаться. Кто-то чужой. Как в этой гуляющей нынче по виртуальности шутке. «Или мы любовники, или вы кот, или не трогайте меня, пожалуйста». Впрочем, трогать позволено не каждому коту.
Но теперь этого нет. И давно нет. И былой защиты вот этого пространства вокруг себя тоже нет. И колючек, тотчас выпускаемых на любое прикосновение нет. Более того, меня удивляют эти вопросы о том, можно ли обнять при встрече. Интересно.
Но я не хочу о себе. Нет. Не так. Хочу не только о себе.
Когда-то, в тот самый период, когда мне хотелось бы от некоторых отгородиться стеной (если не кот и не предмет пламенной страсти, да), это казалось ненормальным. Отклонением. Проблемой. А сейчас я всё чаще это встречаю. Эти все разговоры про границы личного пространства. Этих людей, которые, как замороженные. Эти руки, которые некоторым так и хочется куда-то деть, чтобы не мешались и ни к кому не тянулись.
Люди активно не хотят использовать самый доступный способ коммуникации – язык тела, язык жестов, язык прикосновений. Даже с самыми близкими. Вместо того, чтобы кого-то просто обнять и погладить по голове в момент, когда у него всё плохо, идёт тирада о том, как выбираться из неприятностей. Или даже сочувствуют человеку, но словами. Только словами. А руки при этом сцеплены в замок, например.
Вместо того, чтобы взять ребёнка на руки, где он успокоится гораздо быстрее, его пытаются укачать в коляске.
А потом читаешь на некоторых виртуальных площадках вопросы о том, обязательно ли спрашивать у девушки разрешения, прежде чем поцеловать.
И ведь в большинстве случаев это неумение использовать самый простой и понятный язык идёт из детства. Когда вместо того, чтобы насытить этими объятьями и приятными прикосновениями, предпочитают устраниться. Когда больше с чем-то неприятным ассоциируется это пересечение личной границы. Со шлепком по попе, с прикосновением незнакомой тётеньки, которое нужно терпеть, даже если не нравится.
Есть, конечно, всяческие травмирующие опыты, но кроме них есть эта замороженность с детства. Когда недодали этих прикосновений добрых и ласковых.
А вы знаете о таком гормоне, как окситоцин? Да, его применяют в роддомах для стимуляции родовой деятельности. А ещё он вырабатывается при грудном вскармливании. Объятья же – второй после кормления грудью способ поднять уровень окситоцина, который некоторые зовут гормоном счастья, удовольствия, красоты и даже молодости. Объятья.
Как бы там ни было, а так и хочется сказать иногда: «Люди! Размораживайтесь! Оттаивайте сами и отогревайте друг друга. А ещё не дайте своим детям стать такими же льдинками».
Засим у меня на сегодня всё.
