Единственная истинная свобода — есть Воля Бога, Воля Живой и Любящей нас Души. Всякая иная свобода — есть лишь разнообразные формы замаскированного тлетворного и всепогубляющего рабства.
Познание или исполнение
«И познаете истину и истина сделает вас свободными». — Иоанн.8,32.
К сожалению, это не так.
Во-1-х, познание лишь Вечной Истины, а не каких-то преходящих истин делает нас свободными. Познать же Вечную Истину мало для того, чтобы стать свободными. Для того, чтобы стать свободными, нужно привести свою жизнь и своё повседневное поведение в соответствие с Вечной Истиной.
Кстати, древняя форма слова истина звучит как естина — то, чтó есть. Освобождающая же нас истина — это то, что есть вечно, а вечно есть только Бог и всё, что с Ним непосредственно связано.
Так вот, когда мы узнаём о том, чтó Бог есть, это ещё не означает нашей свободы, ибо познание Бога — это не просто собирание сведений о Нём, о Его существовании — это слияние с Ним, растворённость в Нём, становление Его частью. Бога невозможно познавать, не сливаясь с Ним, Он просто не даст Себя познать. Это неживой, неодушевлённый предмет мы можем разбирать на части и частицы, познавать из чего он состоит, при этом не становясь им самим, будучи отстранёнными от него. Познавать же Живую Душу невозможно без того, чтобы при этом уже заранее не нравиться Ей, не иметь с Ней любовно-дружеских отношений, а значит не идти с Ней одной дорогой, не действовать заодно, не жертвовать ради Неё и вместе с Ней ради общего дела. Познание Живой Души и Её Воли без такого поведения невозможно.
Если слово познáете мы воспримем в значении сольётесь, вот тогда, конечно, мы станем свободными, ибо слившись с Богом, мы становимся свободными от мира, свободными от всего того, чему нас поработили в детстве и в юности.
В 118 Псалме есть такие слова: «Буду ходить свободно, ибо я взыскал повелений Твоих».— Надо понимать, конечно же, что не просто взыскал, а исполнил повеления Твои, исполняю Твои повеления и именно благодаря этому становлюсь свободным человеком. Если же я просто наслышан о Твоих повелениях, наслышан о Твоих требованиях, но не исполняю их, или боюсь их исполнять, или делаю вид, что исполняю их, или оправдываю каким-либо образом их неисполнение, — то я отнюдь не свободный человек, я — трусливый раб, сидящий в тюрьме и из окошечка тюрьмы разглядывающий Божественную жизнь, жизнь свободных людей, которые подчиняют своё поведение Божественным требованиям.
Мирскому человеку, когда он смотрит через окошечко тюрьмы на жизнь Божественного Рода, кажется, что он тоже Божественный человек, что он тоже участник Божественной жизни. Нам так кажется, когда мы смотрим киноистории через окошечко телевизора или читаем книги о Героях и Святых, нам кажется, что мы с ними вместе живём одной жизнью и что только потому, что мы понимаем мотивы их поступков и можем сопереживать их мукам и радостям, мы ничем от них не отличаемся.
Но человек постольку и становится зрелым, поскольку отличает кажущееся от подлинного, желаемое от действительного. Желать стать свободным — это одно, но быть свободным — это совсем другое.
Стали мы свободными или нет — это выясняется уже в наших поступках, в соприкосновениях с другими людьми, в критических или скорей даже в не критических ситуациях, то есть в повседневности. Как говорил один друг Истины: «О человеке нужно судить не по его порывам, а по его ежедневным делам».
Если же под словом истина разуметь какие-то частные факты внешней и внутренней жизни, которые можно познавать, не теряя самих себя, то познание их тем паче не делает нас свободными, ибо тысячи людей, особенно сегодня, знают миллионы фактов внешнего и внутреннего бытия и при этом остаются рабами своего страха, своих предрассудков, привязанностей, психозов, привычек, страстей, заблуждений, бессилия, иллюзий и проч.
Приведение же своей жизни и поведения в соответствие с какими-то многочисленными фактами внешней и внутренней жизни также не делает человека свободным, потому что все эти факты сами по себе ничего не значат, они не есть воля, а ведь только воля делает нас свободными, а точнее слияние нашей воли с Волей Бога. Когда мы сидим в тюрьме наших заблуждений или страхов, то свободными нас может сделать только Воля Бога, а не знание каких-то предметов внешней и внутренней жизни. Но сделать нас свободными Эта Воля может только в том случае, если мы Ей покоряемся, а не упиваемся своими познаниями относительно Её.
Многие великие умы в течение вековой истории пытались освободить людей, вывести их на свободу, но, к сожалению, или к счастью, это никому не удавалось и никогда не удастся.
Вывести толпы людей на свободу из тюрьмы цивилизованного устройства практически невозможно, их некуда выводить, потому что речь идёт не о том, чтобы выйти куда-то во двор ногами, а о том, чтобы выйти куда-то духом, разумом, сердцем, отношениями, волей. Выйти на свободу, стать поистине свободным — это снять с себя гнёт прежнего отношения к жизни, укоренившегося поведения, расхожего мировоззрения и, что самое главное, душевных болезней и болезненных состояний, — а не просто заиметь возможность махать руками и ногами по любой траектории. И вот многие “освободители” — в кавычках или без кавычек — пытались освободить человечество, освободить человека, но полагали основу этого освобождения в избавлении людей от прежних форм производства и устаревших общественных связей, в то время как истинная свобода и истинная освобождённость человека заключается в изменении его Отношений с Богом, а точнее в его возвращении к прежним Отношениям с Богом. Только Бог — есть свобода, и выйти на свободу — это выйти в Бога, вернуться к Нему. Вернуться же к Нему можно только вернувшись к Божественному Поведению и к Божественным Отношениям. И начинать это возвращение нужно с очищения себя от тюремных привычек, от тюремного поведения, от тюремного отношения ко всему. И потому освобождение начинается с самоочищения.
Самоочищение
Однако для того, чтобы заниматься самоочищением, нужно иметь руководство, нужно знать, чтó в себе убирать, а чтó — оставлять, чтó — подчинять, а чтó — полностью уничтожить. Это руководство мы не можем черпать в Боге, Которого ещё не видим, не чувствуем и не понимаем из-за нашей отдалённости от Него, ибо Он не может приблизиться вплотную к заключённому существу, обросшему уродствами и мерзостью тюремной жизни, и поэтому посылает нам для нашего спасения Своих Сынов, Которые, жертвуя покоем Своих Душ и терпя невообразимые физические, душевные и нравственные страдания, становятся посредниками между Богом и нами. Эти Сыны приходят к нам поначалу через Писания, а впоследствии, если мы делаем успехи на пути самоочищения, приходят к нам и в живой жизни.
Очищением себя нужно заниматься скрупулёзно, дотошно, по-настоящему, на самом деле, а для этого нужно иметь скрупулёзного, дотошного, настоящего Наставника, который стремится не оставить в нас ни одного пятнышка нравственной грязи, ни одного пятнышка нашего несоответствия Богу, так как Бог не примет нас с пятнышками. Он может быть к нам снисходителен, может нас прощать, не карать за то, чего мы уже не можем в себе изменить, однако это не значит, что Он полностью обнимет нас в таком нашем состоянии. Он всё равно будет держать нас на каком-то отдалении от Себя, и мы должны знать степень этой отдалённости или чувствовать её. Есть люди, которые, не умея разобраться в оттенках этой отдалённости, но чувствуя в себе что-то неладное, готовы скорее обвинять себя, чем оправдывать, и потому держатся от Бога на более далёком расстоянии, чем то, какого заслуживают. И есть люди, которые приписывают себе бóльшую очищенность, чем они имеют, и потому думают, что находятся к Богу намного ближе, чем находятся.
Заблуждениям человека на счёт самого себя нет конца. На счёт самого себя человек заблуждается больше, чем на счёт всех остальных предметов мира, и потому в Отношениях с Богом совершает массу ошибок, несравнимых с теми ошибками, которые он совершает по отношению к окружающей и наполняющей его действительности. Дело в том, что исследование окружающей и наполняющей человека действительности не связано со стыдом, оно связано со страхом, потому что там всё время хочется делать что-то интересное, но небезопасное. Отношения же с Богом всегда связаны со стыдом, потому что здесь нам всё время хочется делать то, что нельзя, и не хочется делать то, чтó мы обязаны делать, и только стыд то останавливает, то подталкивает нас. Не сделав должного, или сделав вредное, мы стыдимся, а стыд, в свою очередь, унижает, позорит, укоряет, изничтожает. И вот, вместо того, чтобы учиться и совершенствоваться в исполнении должного в Отношениях с Богом, мы предпочитаем вообще не иметь с Ним Отношений и начинаем заниматься материальным и даже духовным миром, только бы не попасть в мир нравственный, где нам придётся испытывать множество унижений, позоров, упрёков, чувства собственной неполноценности и абсолютной ничтожности.
Стыд — это нравственная боль, которая неизбежна на пути возвращения к Богу и восстановления Отношений с Ним, и боль эту нужно терпеть, её нельзя избегать, от неё нельзя заслоняться никакими наркотиками, её нужно испытывать сполна и переживать целиком, разумеется, постоянно пытаясь избавиться от её повторения с помощью коренного изменения внутреннего и внешнего поведения, то есть с помощью угодных Богу поступков, слов, мыслей и чувств, с помощью приведения себя в то состояние, какое Ему угодно и приятно в нас, потому что только такое наше поведение и состояние благотворно для всех.
Таким образом, познание истины это не какие-то там лабораторные исследования какой-то инфузории под микроскопом, которая не есть мы сами; познание истины — это прежде всего познание самоё себя, потому что мы есть самая ближайшая для нас часть Вечной Истины (часть Бога), и не изучив себя, не узнав и не прочувствовав степени своего несоответствия Ему и не изменив её к лучшему, мы не сможем познать ничего остального, а значит не станем свободными существами, способными служить Вечному Благу.
Человек согласен познавать и постигать любые истины, кроме истины своей собственной испорченности, однако никакие иные истины, кроме этой, не могут его возвратить к Богу и соединить с Ним.
Познавать что-либо невозможно в любом состоянии и в любом положении. Если наше тело и дух загрязнены и отдалены от предмета познания, мы не можем спокойно, плодотворно и, главное, своевременно познавать его, ибо грязь и отдалённость — это преграды.
Надо знать и помнить, что самоочищение является не механической работой, а работой, подчинённой любви, любви к Тому, Кого мы хотим познать ради того, чтобы быть с Ним.
Я не могу обнять любимую любыми руками, в любой одежде, с любым запахом изо рта. Для того, чтобы познать её телесное, духовное и душевное существо, я должен очищать своё тело, дух и душу, дабы войти к ней чистым и не вызывать в ней отвращения ко мне. Степень моей очищенности, серьёзность моих забот и стараний по очищению себя свидетельствует о глубине, высоте и широте моей любви к ней. Так и духовно-нравственное самоочищение должно быть подчинено любви и благоговению перед Богом, страхом вызвать в Нём отвращение к нам, — и потому оно становится первообязанностью стремящегося к Богу человека, его главной потребностью.
Если духовно-нравственное очищение проистекает не из любви, а из своекорыстия или тщеславия, из желания что-то получить от Бога для благополучного земного существования, а тем более для превозношения над другими людьми, то оно ведёт к ещё большему загрязнению, ибо мы должны очищать себя не для того, чтобы что-то получать или кем-то казаться, а для того, чтобы обретать способность давать, передавать, пропускать через себя Волю Истинной Жизни и учиться служить Вечному и Общему Благу. Поэтому заниматься духовно-нравственным очищением без любви, без желания отдавать и тратить себя ради вечной жизни и блага всех — бессмысленно.
Надо сказать, что вообще любое дело, совершаемое без любви, есть кощунство, надругательство, издевательство над жизнью. Чтобы заниматься чем-то настоящим, истинным, вечным, полезным и важным, нужно прежде всего любить, то есть искренно желать кому-то блага и не бояться приносить себя в жертву этому благу. Только такое стремление позволяет нам в минуты боли и страха, которые неизбежны на пути очищения, не сбежать, не покинуть свой пост, не дезертировать. А болей и страхов на этом пути, надо сказать, очень много, потому что духовно-нравственное очищение — это операция без наркоза, она совершается при полном сознании и только при его участии и только при его постоянных усилиях.