Эта трагедия, разыгравшаяся на затерянных в сибирской тайге золотых приисках, потрясла всю Россию. При подавлении забастовки рабочих царские войска открыли огонь на поражение. Погибли от 150 до 250 человек, примерно столько же получили ранения.
Освоение Сибири и Дальнего Востока в начале XX века проходило медленно. Основным направлением оставалась горнорудная и золотодобывающая промышленность. В числе таких объектов был и так называемый Ленский прииск.
Государство в государстве
Его история началась в 1910 году, когда петербургский городской глава В.А Рожнов. Рожнов вместе с сыном Ананием, известным предпринимателем, приобрели земли в районе Бодайбо и начали там строительство рудника, основав компанию
Семьдесят процентов акций оказалось у местных промышленников, объединившихся в сообщество российских вкладчиков, владельцами еще 30% стала британская компания. Вскоре пост главы правления «Лензолото» занял известный промышленник барон Альфред Горациевич Гинцбург, а главным управляющим приисками было назначено И.Н. Белозерова.
Со стороны могло показаться, что предприниматели создали «рай для бедных». Действительно, в соответствии с договором горнорабочий полагалась авансовая плата в размере ста рублей, что равнялось зарплате за полгода у заводских работяг из Москвы или Санкт-Петербурга, да и ежемесячная зарплата была также высока – тридцать-тридцать пять руб., что было в два раза больше, чем у тех же работяг. Так что такие заработки позволяли за год сколотить весьма приличное состояние. Поэтому от желающих уехать на прииски в вербовочных пунктах, разбросанных по всей империи, которые находились под патронатом МВД не было отбоя. Полицейские также осуществляли доставку ново испеченных рабочих к месту назначения
Кроме того, для желающих было доступно проведение дополнительных работ, нацеленных на поиск золота. Этот вид добычи обычно не оплачивал, а то, что нашли, сдавали руководству, точнее, в магазины «Лензолота», где счастливчику платили 84 коп. за грамм желтого металла. У частных перекупщиков цена была выше - около 1 рубля 15 копеек за грамм. Кроме того, негласно был разрешен женский и подростковый труд. Правда, представители этих двух категорий получали гораздо меньше - от 84 копеек до одного рубля в день. Да и женщин, а также детей можно было привезти только с разрешения управляющего приисками. Но и это было благом, особенно для крестьян из регионов с постоянным неурожайным летом:
«Бегите из ада!»
Однако это была лишь одна из сторон медали. На самом деле рабочий день, начинавшийся в пять утра, и длился более 11 часов с двумя часовыми перерывами в весенне-летнее время года. И это при этом, что условия работы были ужасные, так как выработки находились на территории вечной мерзлоты. Растопленный с помощью костров лед превращали в воду, которую приходилось все время вручную откачивать. А после окончания смены рабочие в мокрой одежде были вынуждены идти к своим баракам несколько километров. Но им, можно считать, повезло, хотя только 10% ветхого жилья комиссией будет признано пригодным к нормальной жизни. Однако была еще и категория работников, которым приходилось снимать комнаты у местного населения, отдавая хозяевам около 50 % от всех заработанных денег. О технике безопасности можно было только мечтать. Горняки спускались в шахты, глубина которых достигала иногда 50 метров, по вертикальным деревянным лестницам, причем зимой по обледенелым ступеням. Отсюда и огромное количество несчастных случаев - травмированными оказывались более 700 человек из каждой тысячи.
Кроме того, «Лензолото» монополизировало в регионе торговлю. Рабочие были вынуждены делать покупки в лавках, принадлежавших товариществу, причем продукты были низкого качества, а поскольку часть зарплаты выдавалась карточками, которые можно было отоварить только в торговых точках «Лензолота», то приходилось делать покупки зачастую совсем ненужных вещей. Транспорт тоже находился под контролем компании, так что работягам, направленным на отдаленные прииски, приходилось оплачивать поездки из своего кармана. Впоследствии один из представителей комиссии Госдумы, после того, как он побывал на прииске, было сделано умозаключение:
«Нам осталось только одна вещь – мы советуем всем трудящимся поджигать эту вонючую гниль и отправиться от этого ада куда подальше!».
Понятно, что подобные условия труда не устраивали рабочих, и на приисках то тут, то там в конце 1911 года начали вспыхивать забастовки. Но до этого времени администрации как-то удавалось контролировать обстановку. Однако вся ситуация вышла из под контроля из-за владельцев приисков, которым было все мало прибыли и они желали увеличить ее любым путем.
«Из искры возгорелось пламя..»
В начале 1912 года председатель правления баром Гинцбург направил Белозерову телеграмму, в которой обосновывал увеличение доходов. Дескать, раз привлечение к работе на приисках населения весьма популярно и является благом, то было бы глупо этим не пользоваться, и снизить действующую зарплату и ставки на 30%. Да и вообще, даже сниженная зарплата будет представляться рабочим как большое счастье. Так что, благодаря огромному количеству желающих, можно без зазрения совести сокращать расходы по этой статье. К тому же предлагалось прекратить старательные работы во внерабочее время. Однако реальным поводом для начала волнений, точно так же как и на броненосце «Потемкин», стала так называемая мясная история.
Подрядчики, привозившие продукты в лавки, тоже решили подзаработать. И вместо качественного поставляли сначала просроченное или протухшее мясо, а потом и вовсе вместо говядины стали поставлять конину. Рабочие-контролеры аферу вскрыли и пожаловались руководству. Однако те от ходоков отмахнулись. Тогда сначала на Андреевском прииске 29 февраля 1912 года началась стачка, еще немного и к ним примкнули и рабочие других выработок. Состоянием на середину марта количество протестующих достигло 6000 человек. Кроме того, в соответствии с указаниями правления рабочий день был увеличен до шестнадцати часов, зарплата снижена, ужесточена система штрафов. И вот тогда образовался объединенный протестный комитет, который в петиции изложил 18 требований и четыре гарантии. В основном
они касались улучшения питания, условий проживания, отмены штрафов, увольнения служащих, издевавшихся над рабочими. Вести о волнениях докатились до столицы, и действующий начальник полицейского департамента Белецкий 30 марта направил начальнику Иркутского губернского жандармского управления депешу:
«Протестный комитет немедленно разогнать. Возложить выполнение этой задачи на начальника полиции Бодайбинского округа жандармского ротмистра Николая Трещемкова».
Ротмистр ответил:
«Есть!».
И уже 3 апреля все члены стачечного комитета были арестованы. Но это только подлило масла в огонь. На следующий день около двух тысяч рабочих отправились к зданию прокуратуры с жалобой на действия жандармов и с требованием отпустить арестованных. Демонстрация была мирной, но тут произошел инцидент. На пути процессии оказался окружной инженер Тупьчииский. Видимо, понимая, что все может закончиться кровопролитием, он попытался остановить протестующих, идущих во главе колонны. Они заколебались, но те, кто шел в середине и конце колонны, причину задержки движения не поняли и продолжали напирать. В результате людская масса начала хаотичное движение в сторону цепи солдат. И тогда ротмистр Трещенков отдал приказ открыть огонь.
Число погибших при расстреле точно неизвестно. В официальных источниках называются 270 погибших и 250 раненых. Скрыть инцидент не удалось, и трагические события на Ленских приисках стали предметом обсуждения в Государственной думе. Депутат Д. Макаров (кстати, за свои слова расстрелянный во время революции) произнес печально знаменитую фразу:
«Так было, так будет!».
Либерал А.Ф. Керенский потребовал создать параллельно государственной общественную комиссию. Как это часто бывает, дело спустили на тормозах.
Единственным виновным в произошедшем был назван ротмистр Трещенков. В итоге его просто разжаловали в рядовые. Он, так и не признавший своей вины, после начала Первой мировой войны добился своей отправки на фронт и там погиб, поднимая солдат в контратаку.
Пострадавшими в этой истории можно считать и акционеров «Лензолота». После инцидента более 80% задействованных в работе людей оставили эти места и уехали в поиске лучшей жизни. Работать было некому и они пришли в запустение.