Когда я подрабатывал в такси, произошел со мной один интересный случай. Я забрал клиента возле ЦУМа, и он попросил отвезти его в соседний город.
Клиент, солидный мужичок лет шестидесяти, долго ковырялся в своем портфеле.
– Простите, как вас звать – величать?
– Сергей.
– Петр Ильич Холмогорский, – он крепко сжал мою ладонь, и немного потряс её.
– Послушай, Серж, здесь на выезде с города – будь любезен, остановись возле магазина. Я кое-что забыл.
Он вернулся из магазина, чуть раскачиваясь, с шестью банками джин-тоника.
– Смажем дорожку? – Петр Ильич открыл банку,– ну, первый пошел…
Выехав из города и минуя пост ГАИ, я прибавил скорость. Дорога была хорошая. Чуть моросил дождичек. Пассажир между тем опорожнял третью банку.
– Так вот, Сережа, ты не представляешь, на какой уровень сейчас выходят наши технологии. Скоро и Америка и Китай нам в затылок дышать будут. Это говорю тебе я – Петр Ильич Холмогорский, не побоюсь этого слова – один из ведущих в звене нашей науки, – он постучал себя в грудь,– впрочем, ты сам скоро услышишь это имя.
Я почти не слушал его болтовню, поглядывая на дорогу.
– Слушай, да не гони ты так, я хочу полюбоваться красотой нашего края. – Петр Ильич задумался, осматривая редкие посадки вдоль трассы. – Мой юный друг, через двадцать километров – возле Лиманского, будет удивительное заведение, нам необходимо заглянуть туда. У вашего покорного слуги маковой росинки с утра во рту не было.
Мы заехали в кафе «У трех сосен». Петр Ильич заказал две порции домашних пельменей, а также взял еще бутылку шампанского и чекушку водки. Содержимое он смешал в стакане, чуть встряхнув. Пузырьки шампанского хаотично забегали в стакане, придавленные водкой.
– «Огни Москвы» – убойная штука. Рекомендую. Отличный коктейль. – и Петр Ильич залпом опрокинул стакан.
Пообедав, мы направились к машине, моего пассажира уже здорово штормило и заносило на поворотах, после джин-тоника и двух стаканов «Огней Москвы».
Возле стоянки, на скамейке, сидели и курили две накрашенные разбитные девицы, поглядывая в сторону дальнобойщиков.
– Ну и почем нынче продажная любовь? – выпячивая грудь, спросил Петр Ильич.
– Тебе дядя – скидка будет, как участнику Бородинского сражения,– улыбнулась худенькая брюнетка в оранжевых лосинах и с синяком под глазом.
– Эх, встретил бы я вас в восемьдесят седьмом, в Ялте,- и он растерянно махнув рукой полез на заднее сидение.
Мы поехали дальше. Спать он не стал. Все время бубнил какие-то стихи.
Потом резко подскочил, и хлопнул себя по лбу:
– Сейчас сва-арачивай на Михеевку, там через мост переедим, и опять на трассу выйдем. Срежем километров сорок.
Я решил срезать по его совету. Свернув с трассы и спустившись с холма, мы подъехали к речке с понтонным мостом. Пассажир мирно похрапывал сзади.
Речка была не очень широкая, но мост разбитый в хлам. Он весь трясся, прыгал вверх- вниз и вправо - влево. Я медленно ехал по нему, стараясь быть внимательным. Когда оставалось совсем чуть -чуть, на меня сзади бросился с криком Петр Ильич: « Банзай!»
Руль резко вывернуло вправо, машина пробила ограждения из арматуры и вылетела в реку. Машина плюхнулась, и стала быстро заполняться водой. Я с трудом приоткрыл дверь, и поволок пассажира на поверхность. Он смотрел на меня большими, обезумившими глазами. Хорошо, до берега было не далеко, я вытащил его, и бросил на живот, его тут же вырвало.
« Ни хрена себе» – пробурчал Петр Ильич, присев на песок. Я оглянулся. Машина почти полностью ушла под воду, на поверхности оставалась только крыша.
–Ты на хрена на меня бросился, придурок? – прикрикнул я на пассажира.
Он сидел молчаливый, как статуя, обхватив голову руками. Я достал из кармана потухший телефон и бросил его на песок. Мокрую одежду я выжал и развесил на ветках масленки. Неподалеку был деревенский пляж, где я заприметил небольшую компанию молодых людей.
Два парня и две девушки варили уху на костре, парни было явно навеселе.
– Ребят, мобилу не одолжите, позвонить? Я тут немного в аварию попал, – машинально я уставился на выпирающую из купальника грудь одной из девиц.
– Ми-иш, ты что, позволишь этому упырю на меня пялиться? – девица лукаво посмотрела на меня.
– Пошел на хрен, отсюда, придурок!– рявкнул верзила, помешивая уху в котелке.
– Ребят, ну в самом деле, такая ситуация…
Верзила бросил ложку, и встав, молча впечатал мне в лицо свой кулак, размером с дыню. Я упал на песок. Второй хлопец быстро подбежал и несколько раз отфутболил меня ногой по ребрам и спине.
Отдышавшись и вытерев кровь с разбитой губы, я встал и пошел назад, девчонки смеялись. На большом камне сидел конопатый мальчик с удочкой.
«Дядя, у нас в магазине телефон есть»,– и он показал мне рукой в сторону деревни.
Через поле виднелись домики. Сняв с ветки масленки еще мокрые штаны, я побрёл в деревню. Позвонив Славке Егорову, старому другу, я вернулся к месту крушения. «Светила отечественной науки» отсутствовал, мальчик-рыбак сказал, что дядя достал портфель из машины, и ушел полчаса назад – в сторону трассы.
Через два часа приехал Славик на своем джипе. Мы нашли в соседнем хуторе трактор, вытащили мой «Опелек», и на буксире притащили его назад.
После этого случая я стал избегать возить пьяных пассажиров и ездить по незнакомым местам.