В несусветную рань, аж в пол-десятого, приснился мне сон, что кошка Дууура залезла на некое высокое здание и, будучи сдуваема оттуда сильным ветром, не имеет шансов уцелеть и ( улетит в Канзас ннафинг, туда ей и дорога ) упадет и разобьется прямо щас. Я пробудилась в беспокойстве - и точно, разбудили меня рыдания все той же кошки Дуууры в соседней комнате. Уж так она плакала, так мрякала и кричала, что спать далее было совершенно невозможно, и я восстала, чтобы ея спасти оттуда, куда она залезла и не может выбраться, или от чего-то еще, что она выдумала и осуществила, а мне бы и в голову не пришло.
Вылезши из под одеяла и немедленно покрывшись мурашками, ибо на дворе конец апреля, я с трудом сдвинула свои несгибаемые спросонья телеса в направлении страждущей. Телеса сопротивлялись и хотели назад на подушечку.
На пороге комнаты, в коей вопияла Дууура, сладко дрых сын ея Митька, который тоже, видимо, пришел узнать, что случилось, но по дороге утомился и решил немного отдохнуть.
А Дура стояла на комповой клаве живая и здоровая (не считая головы, но тут уж ничего не сделаешь) и криком кричала...
... над ребенкиной игрушкой, розовым Чеширским котом с ухмылкой во всю пасть и телом-спиралькой.
Персонаж размером как раз с недельного котенка лежал себе на столе и категорически не хотел ни кушать заботливо принесенную ему доброй мамой колбасную шкурку из ведра, ни с этой самой мамой общаться. И Дууура, впав в горе и депрессию от того, что розовый ребенок, видимо, сдох, рыдала на весь дом.
Взрослые сыновья, каковым мои шаги навеяли сладостные мечтания насчет пожрать, наблюдали за нами с недоумением.
Ужос что делают с женщинами гормоны.