Штурм Кёнигсберга не случайно занесли во все военные учебники
9 июня 1945 года в СССР появилась серия медалей. Четыре награды — "За взятие", три — "За освобождение". В списке городов — Белград, Берлин, Будапешт, Вена, Варшава, Прага и Кёнигсберг. Шесть столиц и одно исключение. Есть над чем задуматься.
Текст: Михаил Быков
Давно живет на свете этот стереотип: Пруссия — родина германского милитаризма. В том числе и Пруссия Восточная. Никто, собственно, и не спорит. Но эта земля на южном берегу Балтийского моря также родина великого философа Иммануила Канта. Символично, что Кант появился на свет в том же году, что и сам Кёнигсберг — в 1724-м. Дело в том, что до этого года на территории будущего областного центра Калининградской области находились три самостоятельных городка и королевский замок, имевший особый статус. Каждый город имел специфику. Альтштадт 1286 года рождения на две трети принадлежал церкви, а стало быть, земландскому епископу. Основанный в 1300-м Лёбенихт заселили ремесленники и мастеровые. В 1327-м силами местного купечества возник Кнайпхоф. Ну а замок... С него-то все и началось.
ГОРА КОНУГА
В 1255 году рыцари Тевтонского ордена, методично уничтожавшие племя пруссов, коренных жителей этой земли, захватили крепость на берегу реки Преголи, чьи мрачноватые воды и сейчас рассекают город на северную и южную части. В нескольких километрах от Кёнигсберга—Калининграда Преголя впадает в Калининградский залив Балтийского моря. Так что издревле места имели стратегическое положение. Рыцари смекнули, что к чему, поставили деревянную крепость и назвали ее Королевской горой, то бишь Кёнигсбергом.
К слову, о переименовании. Калининградом Кёнигсберг стал в 1946 году. Умер "всесоюзный староста" Михаил Калинин, и было принято невразумительное решение превратить Королевскую гору в город Калинина. Сам любимец советского народа и по совместительству один из организаторов массовых репрессий к прусским землям никакого отношения не имел. К тому же под Москвой уже имелся один Калининград. Город получил славное имя в 1938-м, еще при жизни тогдашнего председателя Президиума Верховного Совета СССР. Но кого это могло смутить?
Через некоторое время крепость перенесли ближе к морю. Если смотреть на сегодняшний Калининград, то надо очень постараться, чтобы узреть хотя бы мало-мальский перепад высот. Прусская земля вблизи побережья плоская как столешница. Отсюда и популярность растиражированной Интернетом легенды, согласно которой тевтоны назвали крепость Королевской горой в честь чешского властителя Пржемысла Отакара II. Чех на самом деле принимал участие в том походе на прусское поселение Твангсте и крепостцу Конугарбе, но королем Чехии стал шесть лет спустя. А Конугарбе с прусского переводится как Княжья гора. Рыцари к конугам-варварам относились так себе, однако чтили собственную добрую традицию оставлять завоеванным поселениям прежние названия, лишь переиначивая их на германский лад. Что же до горы, то на плоской местности и скромный холм покажется горой, особливо ежели на нем укрепленные башни.
ОСТРОВ КАНТА
Эта традиция лихим образом отразилась на названии целой немецкой провинции и значительного числа людей, ее населявших. Перед началом Второй мировой войны только в Кёнигсберге проживало почти 400 тысяч человек. Пруссы — исчезнувший народ. Или, если угодно — уничтоженный. Последние этнические пруссы были выбиты на собственной родине в начале XVIII века, чума постаралась. Но название, в отличие от языка, уцелело. Прусское княжество, Прусское королевство, провинция Восточная Пруссия... А ее жители — пруссаки. А пруссаки — это германское юнкерство, давшее отменный человеческий материал для создания одной из лучших армий мира. Причем четырежды. Первым постарался прусский король Фридрих II Великий. Вторыми — Отто фон Бисмарк, Хельмут фон Мольтке — старший и Альбрехт фон Роон, отцы-основатели Германской империи. Их наследники создали военный механизм, который четыре с половиной года выдерживал напряжение Первой мировой при ограниченной помощи со стороны малочисленных союзников, противостоя объединенным силам России, Великобритании, Франции и США. Четвертыми эстафету приняли уцелевшие в 1914–1918 годах офицеры, ставшие в основанном Гитлером Третьем рейхе генералами и маршалами. Это только в советских фильмах, снятых во время и после Великой Отечественной, они — дурачки да простофили. Германия образца Второй мировой обладала великолепно обученной и опытной армией. Тем величественнее наша Победа.
К слову, самая внушительная, но вовсе не первая. Сколько ни нахваливали Фридриха и его "механических солдатиков", в Семилетней войне 1756–1763 годов русские трижды отхлестали его по щекам и впервые вошли в Берлин. Единственные, кому это удалось. Именно "отпадение" Российской империи после смерти государыни Елизаветы Петровны от антипрусской коалиции называют чуть ли не главной причиной победы Фридриха в войне. Русские полки не только в Берлине побывали. Довелось им и Кёнигсберг брать. В 1758 году. После чего вся провинция вошла в состав Российской империи, а большинство ее жителей присягнули русской царице. В их числе и уже известный ученый Иммануил Кант. Кёнигсберг принадлежал России более четырех лет. Лишь после того, как вступивший на престол Петр III, фанат Фридриха, превратил Россию из противника в союзника прусского короля, наши войска оставили берега Преголи. Не ясно, остался ли философ российским подданным или переприсягнул Пруссии, но русских офицеров не чурался. Читал им лекции в родной Альбертине, как вот уже четыре с половиной века называют тамошний университет. Среди слушателей были Григорий Орлов и Александр Суворов. Среди посетителей — генерал-майор Матвей Муравьев, дед декабристов братьев Муравьевых-Апостолов.
Величественный портик над могилой Канта прислонился к стене восстановленного кафедрального собора Богоматери и Святого Адальберта на острове его имени. Удивительно, что во время жестоких бомбардировок Кёнигсберга британской авиацией летом 1944-го и в дни штурма города советскими войсками в апреле 1945-го и надгробие, и портик уцелели. В то время как от собора остались только мощные стены.
ГОСПИТАЛЬ ЖЕРОМА БОНАПАРТА
Русские солдаты дрались на землях Восточной Пруссии и в начале XIX века. На сей раз — с французами и примкнувшими к оным. Сначала — в 1807 году под Прейсиш-Эйлау и Фридландом. Ныне это Багратионовск и Правдинск соответственно. В июне французские войска вошли в Кёнигсберг. Туда же 10 июля прибыл сам Наполеон. Он поселился в королевском замке и прожил в городе четыре дня. В следующий раз французский император посетил город в 1812 году, перед тем как двинуть Великую армию на Россию. Но его солдаты и офицеры, по большей части из вестфальских и саксонских полков, "гостили" в Кёнигсберге постоянно. Город был северной перевалочной базой для наполеоновской армии. Сюда поступали пополнения, отсюда отправлялись транспорты с оружейным запасом и продовольствием в армию. Здесь были открыты госпитали.
В конце 1812 года после разгрома Великой армии в Кёнигсберге оказались маршалы Франции Мишель Ней и Иоахим Мюрат. Но из дезертиров, легкораненых и тыловиков создать силу, способную хоть к какой-то обороне, было не под силу даже таким военачальникам. Едва убыли маршалы, как в город вошел маршал Жак Макдональд вместе со своим корпусом. Франко-прусский 10-й корпус почти всю войну бездействовал, находясь под Ригой. По этой причине в январе 1813 года в Кёнигсберге оказалась относительно свежая группировка. Но пруссаки отказались продолжать войну против России, и Макдональд был вынужден спешно оставить город. 5 января в Кёнигсберг вступили казачьи разъезды, а на следующий день — 1-й пехотный корпус генерала Петра Витгенштейна, к тому времени уже носившего неофициальный титул Спасителя Петербурга. Сохранились свидетельства, что местное население приветствовало русских солдат криками "Виват!" безо всякого к тому принуждения. Видимо, гарнизон Великой армии и уходившие через город воины Великой армии оставили по себе не самую добрую память.
Некоторая часть этих воинов осталась в земле Кёнигсберга навсегда. Речь о солдатах, умерших в тамошних госпиталях. А их в этих госпиталях скопилось до 10 тысяч. Одно из последних захоронений было обнаружено случайно уже в наше время при строительстве торгово-развлекательного центра "Европа". Господи, сколько же символичности можно встретить в каждом уголке планеты! В котловане под будущей "Европой" строители и археологи нашли останки десятков европейских солдат и офицеров. Некоторые найденные предметы принадлежали солдатам вестфальской пехоты. Под водительством брата Наполеона дивизионного генерала Жерома Бонапарта, назначенного королем Вестфалии (историческая область на северо-западе современной Германии. — Прим. авт.), в поход на Россию отправилось примерно 30 тысяч человек. Примечательно, что воевали вестфальцы на главном, московском направлении, в том числе на Бородинском поле, где потеряли половину личного состава. Как некоторых из них занесло в Кёнигсберг — загадка.
КАЗАРМЫ ГУДЕРИАНА
После победы Берлина над Парижем во Франко-прусской войне 1870–1871 годов произошло объединение множества германских самостоятельных и автономных земель в Германскую империю. К Кёнигсбергу отношение в рейхе, что Втором, что Третьем, всегда было особенное. Провинциальный центр из-за близости к границе с Российской империей стали укреплять с присущей немцам аккуратностью и ответственностью. В середине 80-х годов XIX века была построена система кирпично-бетонных фортов в количестве 15 штук, опоясавших город. Всякий, кто гулял по Калининграду, не мог не заметить, сколько в нем речных рукавов, каналов, прудов и прочих водоемов, которые создают особую географию для праздношатающихся. Заблудиться можно не на улицах, а вдоль берегов. С военно-топографической точки зрения это обилие водных преград дополняло систему многоуровневой рукотворной оборонительной системы. Протяженность крепостной линии, связывавшей эти форты, составляла 40 километров, диаметр — 13.
Вообще, о каждом из сохранившихся фортов и каждых из сохранившихся ворот можно писать отдельный исторический очерк. Несмотря на то, что укрепления из потемневшего красного кирпича используются сегодня по-разному, дух войны из них не выветрился. Они сами по себе памятники военному искусству Германии, как бы противоречиво это ни звучало для русского человека, навсегда запомнившего "искусство" войск СС и зондеркоманд.
Работы над совершенствованием фортов, казематов, блиндажей пруссаки не прекращали вплоть до Первой мировой войны. С середины XIX века строились могучие казармы для элитных полков местного гарнизона. Впрочем, первые постройки такого типа датированы еще XVIII веком. Например, казармы Кёнигсбергского кирасирского полка, часть которых уцелела и поныне. Вместо конного манежа, правда, теперь Центральный рынок.
Автору этих строк довелось побывать в казармах 2-го Восточно-прусского гренадерского полка "Король Фридрих-Вильгельм I". Правда, это было лет пятнадцать назад, когда там дислоцировались части 1-й гвардейской мотострелковой Пролетарской Московско-Минской дивизии, входившей в состав легендарной 11-й гвардейской армии 3-го Белорусского фронта. В связи с не прекращавшимися реформами Российской армии прославленная орденоносная дивизия, бравшая Кёнигсберг в 1945-м, уже превратилась в безликую 7-ю мотострелковую бригаду, а не менее доблестная 11-я армия — в группу войск береговой охраны Балтийского флота. В 2010 году пошли еще дальше: бригаду переформатировали в 7-й отдельный гвардейский мотострелковый Пролетарский Московско-Минский полк Береговых войск Балтийского флота. Хотя боевые дивизионные награды за полком сохранили.
Военный городок, пусть и носивший на себе все следы государственного отношения к армии в 90-х годах прошлого века, производил серьезное впечатление. Равно как и отсутствие отопления в дивизионном музее. В феврале. И все же, все же... Заместитель командующего Береговыми войсками Балтийского флота по воспитательной работе полковник Андрей Доронин, добросовестно и с глубоким интересом отнесшийся к работе нашей творческой группы, рассказывал, стремительно шагая по выщербленным временем плитам плаца, что по ним, по этим самым плитам, когда-то шагал Хайнц Гудериан. К сожалению, и эти казармы, и другие, и даже некоторые форты уничтожены, разрушены, разграблены. Этим фундаментальным объектам прусского наследия еще служить бы и служить. Что тогда вспоминать про 1967 год, когда по распоряжению первого секретаря Калининградского обкома КПСС Коновалова оставшиеся от королевского замка стены были снесены. Многие считают виновным в акте вандализма этого самого Коновалова, но решение пришло из Москвы. "Вырвать зуб прусского милитаризма", и никак иначе! В последние годы время от времени возникает тема "протезирования" на одной из главных площадей Калининграда, однако то достойных "стоматологов" не найти, то денег на оплату их труда нет. В 2000 году на площади Василевского, территорию которой занимал когда-то величественный замок, установлен памятник маршалу Василевскому. Что само по себе замечательно. Хотя памятник — так себе. Все выглядело бы иначе, если б дважды Герой Советского Союза восседал в камне не среди редких елей, а на замковой площади той самой цитадели прусского милитаризма.
ФРОНТ ЧЕРНЯХОВСКОГО
Принято думать, что война в Восточной Пруссии — это операция по взятию Кёнигсберга, которая была проведена за четыре дня в апреле 1945 года. Прямо-таки по Юлию Цезарю: Veni, vidi, vici. Генерал армии Иван Черняховский вышел к рубежам Восточной Пруссии в конце лета 1944-го, последовательно освободив Витебск, Минск и Вильнюс. За что и был удостоен второй Золотой Звезды Героя Советского Союза. Но к этому моменту, если называть вещи своими именами, весь 3-й Белорусский фронт выдохся. Это понимал и его командующий Черняховский, и, к счастью, понимали в Ставке Верховного главнокомандующего. Да, было ясно, что передышка в несколько месяцев позволит немцам укрепить три кольца рубежей вокруг и в самом Кёнигсберге. Но сил штурмовать прусский оплот не было. А стало быть, и результата не будет. Только бессмысленные потери.
Тем не менее подготовка к штурму Кёнигсберга велась ежедневно. И генерал Черняховский, самый молодой в истории Великой Отечественной войны командующий фронтом — 37 лет, лично объезжал передовую линию. Это одна из причин, почему Иван Данилович был крайне популярен в войсках. Кроме того, он отличался от многих командующих тем, что не позволял себе разносов, оскорблений и прочих проявлений властности в отношении подчиненных. Тем сильнее оказался удар.
Командующий 3-й армией 3-го Белорусского фронта генерал Александр Горбатов вспоминал: "Еще не рассеялись дым и пыль после разрыва, как я уже был около остановившейся машины. В ней сидело пять человек: командующий фронтом, его адъютант, шофер и два солдата. Генерал сидел рядом с шофером, он склонился к стеклу и несколько раз повторил: "Ранен смертельно, умираю". Я знал, что в трех километрах находится медсанбат. Через пять минут генерала смотрели врачи. Он был еще жив и, когда приходил в себя, повторял: "Умираю, умираю". Рана от осколка в груди была действительно смертельной. Вскоре он скончался". Это случилось 18 февраля 1945 года. На войне случайность — это правило. Черняховский стал вторым командующим фронтом после генерала армии Николая Ватутина, погибшим при нелепых обстоятельствах. Что характерно, оба командующих были особенно любимы солдатами и офицерами.
Операцию по взятию Кёнигсберга, разработанную Черняховским, надо было реализовывать. На должность командующего 3-м Белорусским фронтом был немедленно назначен маршал Александр Василевский.
ИДЕАЛЬНЫЙ ШТУРМ ВАСИЛЕВСКОГО
Строго говоря, группировка немецкого генерала Отто фон Ляша, отрезанная от большой Германии еще в 1944-м, никакой стратегической опасности не представляла. Да, под рукой Ляша было до 100 тысяч солдат и офицеров, но ударная сила оставляла желать лучшего. До 200 танков и самоходок, чуть более сотни самолетов. Зато почти 5 тысяч орудий и минометов, правда, вся эта артмеханика годилась только для обороны. Преимущество советских войск к апрелю 1945 года подавляющим не было. Да, танков и САУ имелось до полутысячи. В воздух могло подняться более 2 тысяч самолетов, включая полк "Нормандия — Неман". А вот в живой силе имелся фактически паритет: 100 тысяч на 100 тысяч бойцов. С этой статистикой можно спорить, потому как, по официальным данным, в плен попало чуть более 92 тысяч немецких солдат, а еще 40 тысяч было убито. Но на "новенького" в списки пленных заносили и значительное число мирного населения. В любом случае, маршал Василевский и вверенные ему войска при штурме Кёнигсберга отработали по суворовскому канону: побеждали не числом, а умением. Эту операцию не случайно занесли во все военные учебники. Штурмовать и захватить внушительный укрепрайон такими силами — это нонсенс, военная наука говорит о том, что в войнах XIX–XX веков успех таких операций возможен только в том случае, если атакующих солдат в три раза больше, чем тех, кто держит оборону.
А еще — сроки! Артподготовка началась 2 апреля и продолжалась три дня. Из-за плохой погоды бомбардировочная авиация сидела на аэродромах, но 7 апреля тучи разошлись, и к артиллеристам пришли на помощь летчики. Работать по фортам и дотам старались аккуратно, так как уже 6 апреля в бой пошли штурмовые группы. Не то чтоб ноу-хау, но применительно к условиям боев в Кёнигсберге — крайне эффективный прием. Рота-две специально обученных за время осенне-зимнего "отпуска" пехотинцев при поддержке бронетехники с помощью гранат и огнеметов зачищали квартал за кварталом, уничтожали огневые точки, не оставляя шансов противнику закрепиться, зацепиться, удержаться. Все это стало возможным после того, как отработала артиллерия, в том числе и реактивная. Командующий 11-й гвардейской армией Герой Советского Союза генерал Кузьма Галицкий писал в мемуарах: "Земля задрожала от гула канонады. Вражеские позиции по всему фронту прорыва закрыла сплошная стена разрывов снарядов. Город заволокло густым дымом, пылью и огнем. <...> С ревом проносились над нашими головами снаряды "катюш"...".
Довелось расспрашивать одного из участников штурма, ветерана 1-й гвардейской Пролетарской Московско-Минской дивизии, о перипетиях тех дней. В моих архивных записях есть его фамилия, даже видео, но старший сержант просил никогда не упоминать его фамилию. "Не надо. Ребята, оставшиеся там, никогда не поймут". Так вот, на наивный вопрос, страшно ли было идти в лоб на немца, он отвечал, что страшно было потом, когда все закончилось. Когда бродили по мертвым улицам Кёнигсберга и приходило понимание, против какой силы пришлось сражаться. 9 апреля Отто фон Ляш отдал приказ — сложить оружие. Моральный удар по Берлину был настолько силен, что Гитлер подписал приказ о расстреле генерала за предательство. "Зуб прусского милитаризма" выдернули быстро, хотя и без заморозки.
...Не думаю, что сегодня многие читают Канта. Впрочем, вряд ли когда-либо его читали многие. Но благодаря роману Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита", а также экранизациям, о "доказательстве Канта" наслышаны. Оно хоть не шестое, опровергающее прежние догматы Фомы Аквинского о существовании Иисуса Христа, но имело место. В основе — тезис о нравственности. Война и мораль сочетаются с трудом. Но у советских солдат и маршала Василевского под Кёнигсбергом было свое доказательство того, что иногда кровь и совесть сливаются в нечто великое.