Венецианец и папский нунций Джованни Аркетти был уполномочен урегулировать вопрос о католических епархиях в Российской империи. Его больше всего беспокоило то, что он должен был по прибытии в Санкт-Петербург ко двору Екатерины поцеловать ей руку. Помимо того, что он сам был епископом, слухи о половых приключениях русской царицы гуляли по светским салонам Европы. Епископ целует руку блудницы — этот образ пугал и смущал церковного дипломата. Тем более, что Рим тогда был зациклен на этикете и вряд ли мог допустить этот поцелуй. Екатерина Великая для поцелуя протягивала своим фаворитам только левую руку. Правая у неё пахла нюхательным табаком. Аркетти переживал и мучился, ведь от этой поездки зависел успех его миссии и дальнейшая карьера. Это была проблема. Разрешил же нунций дилемму с поцелуем при помощи снисхождения. Аркетти объяснил Риму, что благодаря своей службе в Польше, он научился лучше понимать «эти северные страны». Он разделил Европу на «более развитые страны», и на «страны, развивающиеся позднее». Запоздавшие де уделяют большее значение этикету, поскольку в своей утончённости хотят сравнятся с развитыми странами. Так излишнюю щепетильность Рима относительно этикета он перенёс на саму Екатерину, оправдав себя в глазах Рима и себя самого. Аркетти достиг успеха, выполнил свою миссию и стал кардиналом. Мораль сей басни такова: иногда нарочитой снисходительностью и высокомерием к варварам Восточной Европы Запад скрывает свою зависимость и своё склонённое, почти униженное положение перед царской, пахнущей нюхательным табаком рукой.