Снег с дождём, сырость и ледяная пыль, острыми иглами скользящая по ветру прямо за воротник – этот день был проглочен водой, причём во всех её агрегатных состояниях сразу. «Агрегатный» - мощное словечко. Антону нравилось порой негромко повторять его, перекатывая во рту шероховатое «гр», словно арахис, облитый жжёным сахаром. При этом на ум приходил образ огромного бульдозера, который с рёвом и грохотом сметал всё на своём пути.
С утра Антон считал себя и брата, Мишку, этакими агрегатами. Ещё бы – они не струхнули и взялись за новое для себя дело, рискнув всеми сбережениями. Ничего, ничего! Если всё сложится, как задумали, они себе по машине купят, и ещё останется. Причём идея заняться недвижимостью возникла совершенно неожиданно, пришла буквально из ниоткуда, как огромный выигрыш по лотерейному билету, выданному вместо копеечной сдачи.
Однажды, Мишка влетел в комнату брата, держа в вытянутой руке обрывок газеты, словно знамя или драгоценное золотое руно. Мишка размахивал лоскутком, усыпанным бисером печатных строк, и захлёбываясь словами, тараторил:
― Я букет подруге купил, а мне его в это вот завернули. Чтоб не замерзли цветы, значит. А я возьми и прочитай…
― Что там? ― спросил Антон, ощутив, как ему передаётся волнение гостя.
― Смотри сам, я карандашом отметил.
― Продаю дом с участком. Находится в черте города…, ― Антон запнулся, потому что увидел то, что было написано дальше. Перечитал ещё раз, и покачал головой:
― Это или опечатка, или развод. Я примерно знаю, где в области этот городишко находится – не может там столько стоить дом с участком. Даже участок без дома. Это же от Москвы не так далеко – меньше сотни километров. Там нет таких цен. Можем в Интернете проверить.
― Уже проверил – за такие же участки просят раз в десять больше. И это без дома, без света, и не в городе. А это не развод и не опечатка – я уже звонил хозяину. Только у него условие: все документы мы сами будем собирать, а он только на сделку придёт, подпись поставить.
― Ох, и муторное это дело… но рискнуть можно. Я скопил тут кое-что – чуть больше половины, наверное, получается.
― Остальное я найду. На завтра я о встрече договорился. Так что, ничего не планируй, ― Мишка посидел ещё немного, и ушёл, оставив Антона наедине с радужными мечтами.
Хозяин казался мужчиной серьёзным, и каким-то усталым. Он нехотя, будто давно заученную и порядком уже надоевшую легенду, рассказал братьям о продаваемом доме. Объяснил, что тот достался ему в наследство от дяди. Сказал, что срочно нужны деньги, а на сбор и оформление документов время и силы тратить нет ни малейшего желания, к тому же от отца ему достался замечательный дом с большим, ухоженным участком. А младший брат отца, бывший хозяин продаваемого дома, пропал много лет назад, не оставив прямых наследников. И лишь совсем недавно его обнаружили мёртвым в одном из Питерских подвалов.
Антону не понравилось, что продавец поведал им печальную историю дяди. К чему эта лишняя информация? Они пришли договориться о покупке дома с участком, а не для того, чтобы, сочувственно кивая, слушать байки о подавшемся в бродяги родственнике. Антон насторожился, ожидая, что вместо дома им попытаются «впарить» развалины с кучей бумажной волокиты в нагрузку. Однако, увидев фотографии, едва сдержал счастливую улыбку – это был не дом, а мечта. Сложенный из толстых брёвен сруб венчала четырёхгранная крыша, а по углам умелые плотники умудрились пристроить просторные башенки.
Окна и в доме, и в башенках, имели необычную форму трапеций и полукружий. Все эти детали придавали дому вид сказочного терема. Антон уже размечтался о том, как устроит себе комнату в одной из башенок, но вспомнил, что дом они покупают, исключительно с целью продать потом подороже. Он очарованно вздохнул, но заметил, что фото выглядят очень старыми. Антон успел остановить Мишку, который собрался уже достать деньги и «ударить по рукам».
― Симпатичный домик, но хотелось бы на него «вживую» взглянуть.
Хозяин погрустнел ещё больше, но после недолгого раздумья, нацарапал на бумажке адрес. Потом он открыл ящик стола, и вытащил несколько сцепленных вместе ключей.
― Тут ключи от дома, от калитки, от сарая… Какой от чего, не знаю – сами разберётесь. Это дубликат, но постарайтесь не потерять.
Братья оставили под расписку небольшой задаток, и счастливые отправились готовиться к поездке и знакомству с будущей покупкой. Антон узнал, когда и откуда уходят автобусы в нужный им городок. Других возможностей добраться не было, но начинающих бизнесменов это ничуть не расстраивало – автобус, так автобус. Решили ехать на первом же, чтобы увидеть дом засветло, и успеть осмотреться в незнакомом городе.
Однако, путешествие началось не так гладко, как хотелось. Автобус очень долго толкался в пробке, скопившейся на дороге из-за аварии. Потом ехал, «кланяясь каждому столбу» - то и дело останавливался, чтобы подсадить невыспавшегося работягу или бабульку с огромными сумками. Потом погода подбросила стылой влаги, промозглого ветра и слепящего, жёсткого снега с кусками льда. Но и это ёще не всё – ни один таксист в городе не мог вспомнить, где расположен нужный адрес.
Наконец, пожилой мужчина, покупавший в ларьке сигареты, сказал, что знает эту улицу, и предложил подбросить братьев на своей машине. Антон был счастлив укрыться на время в прогретом салоне старенькой «Нивы» от жуткого ненастья. Расстраивало то, что за бессмысленной суетой было потеряно много времени, и над улицами уже начинали сгущаться сумерки.
Водитель оказался человеком общительным, и, узнав, что братья хотят присмотреть домик, сообщил, что улочка тихая, для отдыха от суеты большого города вполне подходящая. Населяют эту окраинную улицу всего-то пара пенсионеров, а другим ходить туда незачем – потому и не мог никто сказать, где она находится.
Братья неохотно покинули тёплый салон автомобиля, и отправились месить усталыми ногами мокрый снег на всеми забытой улице. Дом они нашли в самом конце - там, где разбитая дорога упиралась в глубокий ров. Дальше было лишь поле, чей гладкий, снежный лик топорщился редкой, неопрятной щетиной из сухих стеблей репейника. Дом с башенками нельзя было не узнать, хотя выглядел он приземистей и скромнее, чем на фото. Заколоченные неотёсанным горбылём окна навевали тоску, как и лохмотья пакли, свисающие вдоль рассохшихся бревенчатых стен, словно пиявки, присосавшиеся к лицу спящего столетним сном великана.
С поля, лихо перескочив через глубокий ров и зацепив мёрзлые ветки сиреневых кустов, прилетел порыв ветра, хлестнувший по щекам пригоршней ледяных игл. Антон поёжился, и, повернувшись к ветру спиной, разочарованно отметил:
― Да-а, Миха, а местечко то – дыра.
― Брось, Антоха. Ты представь, как здесь летом хорошо – воздух, тишина, птички, ― Мишка ободряюще хлопнул брата по плечу, и начал перебираться через огромный сугроб, что наметало за зиму вдоль забора, и за гребнем которого была едва видна калитка, запертая огромным висячим замком. Мишка долго возился с этим громоздким механизмом, подбирая ключи и ругательства. Антону быстро надоело ворчание брата, и он прервал его:
― Ну, чего там?
Мишка пнул калитку ногой, и смачно выругавшись, ответил:
― А ничего! Этот «висячий пионер» проржавел насквозь – не провернёшь. Придётся через забор лезть – не впустую же мы целый день потратили. Давай, подсади меня.
Антон, вздрагивая от ледяных прикосновений сырого снега, который сыпался в ботинки, преодолел сугроб, и помог брату взобраться на забор. Тот, в свою очередь, прежде, чем спрыгнуть в темноту двора, подал руку Антону, дав и ему возможность влезть наверх. Спрыгнув в укутанный тьмою двор, Антон догнал брата у покосившегося крыльца. С довольным лицом Мишка распахнул дверь.
― Всё! Эту я открыл. С замком повозился, но открыл. Пошли.
― Куда пошли? Тут же темно, как в бочке с углём. Спички доставай.
Однако, Мишка уже скрылся в тёмной утробе пустого дома. Не успел Антон шагнуть следом, как вздрогнул от жуткого грохота и отчаянных Мишкиных воплей. Наконец, вспыхнул огонёк. В дрожащем свете оранжевого спичечного пламени Антон рассмотрел тесное помещение, по полу которого были разбросаны поленья. Мишка, словно аист, стоял, подогнув ногу, и отчаянно ругался. Антон решил ободрить брата:
― Ничего, до свадьбы заживёт. Вот и дровишки нашлись очень кстати. Будет чем печь растопить. Надеюсь, печка здесь не рассыпалась от старости.
― Сейчас узнаем, ― стиснув зубы, просипел Мишка, и осветил путь очередной спичкой. Так они миновали ещё две комнаты, и оказались в большом зале, один из углов в котором занимала огромная русская печь с лежанкой. По стенам скакали бесформенные тени, прячась по углам и в щелях между отслоившимися полотнищами обоев. Антон без особого успеха попытался открыть дверцу печной топки с насквозь проржавевшим засовом.
― Эх, поленом надо разок ударить, ― сказал Антон, обернувшись к брату. И тут он заметил нечто странное – разрозненные тени у дальней стены, будто ртутные кляксы, стали стекаться в одно место, сливаясь и вытягиваясь в одну огромную фигуру. Большая тень уже стала обретать чёткие границы, когда свет задрожал и потух.
― А, чёрт, палец обжёг, ― всхлипнул Мишка, отщелкнув затухающий метеор спичечного огарка. Антон сдавленно прошептал:
― Скорее зажги ещё одну! Я что-то заметил…
Пламя вспыхнуло, осветив огромную тёмную фигуру, вытянувшуюся вдоль стены. Это чудовище, отдалённо похожее на косматого человека колоссального роста, согнулось, подперев спиной потолок. Из тёмного пятна, расположенного на месте головы, послышалось противное шипение, и угрожающе сверкнули красными угольками глаза. Антона будто придавило могильной плитой первобытного ужаса, под гнётом которого его хвалёное самообладание лопнуло, как воздушный шарик, и высохшие, источенные жуками стены огласил жуткий вопль. Антон развернул брата лицом к стене, и тот, увидев долговязое чудище, завопил едва ли не громче брата.
Спичка погасла. И в кромешной тьме ужас ещё сильнее ухватил Антона когтистой лапой за горло, стискивая дыхание и вынуждая сердце в бешеном ритме расплёскивать по телу отравленную страхом кровь. Тьма у дальней стены шевельнулась, скрипнув половицами, и Антон схватил брата за рукав и потащил его в узкий проход за печью. Наконец, очередная спичка вспыхнула, и вырвала из тьмы металлическое кольцо, прибитое к полу. Антон сразу понял, что это такое, и потянул за кольцо. Дощатый люк тяжело приподнялся, открыв вход в глубокий подвал.
― Прыгай! ― приказал Антон, и, не дожидаясь возражений, пихнул брата в спину. Мишка, коротко вскрикнув, ухнул в тёмный провал. Антон прыгнул следом. Крышка, истошно взвизгнув, опустилась, успев хлопнуть его неструганным брюхом по макушке. К счастью, удар вышел болезненным, но не сильным, и ноги Антона ударились о мягкую, сухую землю, а не о тело брата.
Над головой жутко застонали половицы, извещая братьев о приближении неведомого чудища. Антон нащупал в темноте куртку брата, тряхнул за ворот и прошептал:
― Миха, спичку!
Продолжение следует...