5 мая в Свято-Успенской Саровской пустыни были освящены памятные знаки репрессированным в ХХ веке священнослужителям Русской церкви - иереям Михаилу Шмидту, Иакову Гусеву и Николаю Лебедеву, и диакону Павлину Орлову, служившим в окрестностях Дивеева. Эти знаки в виде настенных крестов будут установлены в храмах, в которых прошло их служение.
В целом, интересно наблюдать за тем, как память о репрессированных священниках актуализируется сегодня, и как она связана с репрессиями в целом. История одного из главных мемориалов их жертвам на Бутовском полигоне начиналась в 1990-е с небольшого деревянного храма: кроме верующих родственников расстрелянных ухаживать за оставленным без охраны полигоном было просто некому. Именно сотрудники Бутовского мемориала, проанализировав северорусскую традицию богоименных крестов, разработали проект настенных знаков-памятников репрессированным клирикам. Тем печальнее необходимость Церкви лавировать между государственным образом о тридцатых как о становлении мировой державы, победившей в войне, и собственной памятью о жертвах террора. Это выражалось, например, в пассивной позиции спикеров в отношении дела историка Юрия Дмитриева, обнаружившего массовые захоронения в Сандармохе (там покоятся немало расстрелянных священников) и приговоренного недавно к двум с половиной годам лишения свободы. В преддверии Архиерейского собора в прошлом году вопрос о позиции Церкви в отношении процесса журналисты неоднократно задавали руководителю синодального отдела по связи с обществом и СМИ Владимиру Легойде - но ответа на него так и не дождались.