Это Галя. Она - феминистка . Примерно так в восьмидесяти процентах случаев меня представляют при знакомстве. И, если честно, я в такие моменты чувствую будто я какая-то аттракция, или музейный экспонат. Целая живая феминистка, эва.
Я не совершила никаких гендерных переворотов, не принесла в жертву ни единого младенца мужского пола (даже крошечного), не переселилась в сепаратистскую женскую коммуну. В мои прямых профессиональных обязанностей не входит обеспечение гендерного равенства. Я выгляжу вполне обычно.
Все, что я сделала, чтобы заслужить определенную репутацию - пишу у себя на фейсбуке о том, что было бы неплохо иметь ривноправное общество.
Я далека от чрезмерной уверенности в своей значимости и не посягаю на лавры Глории Стайнем или Симоны де Бовуар. Права женщин - только одна из многих вещей, которыми я переживаю, и далеко не главное занятие моей жизни. Кроме феминистской, у меня есть целая куча идентичностей, которыми я, откровенно говоря, наслаждаюсь куда больше.
Феминизм не приносит мне никакой особой радости. Во-первых, меня раздражает сама необходимость постоянно выражать такую очевидную вещь, как то, что люди должны иметь политическую, социальную и экономическую равенство, несмотря на гендер или пол.
Во-вторых, ввиду того, что откровенная феминистская позиция вызывает нашествия болванов в личных сообщениях, мрачные матримониальные прогнозы людей, чьих мнений никто не спрашивал и едва не круглосуточные бородатые, как Гэндальф, шутки о небритые ноги, декларировать ее - сомнительное удовольствие .
Собственно, если уж на то пошло, писать о политической теории и международные отношения я люблю куда больше, чем о нарушении прав женщин. Словом, я бесконечно устала быть феминисткой.
Единственная проблема заключается в том, что однажды я взяла и увидела гендерное неравенство. А если однажды ее увидеть, то понять тонны ежедневного всеобъемлющего и необъятного сексизма просто невозможно.
«Комментарии под любым сообщением о феминизме доказывают, что феминизм нужен», где постулируют шуточный интернет-закон Льюис. За те годы в Интернете, в течение которых я писала о правах женщин, мне приходилось неоднократно убеждаться в том, что этот закон несокрушимый, как щит Капитана Америка.
Если перенести его на нашу почву и несколько модифицировать, можно уверенно утверждать, что ничто так не наглядно необходимости отмечать международный день борьбы за права женщин, как общественный дискурс вокруг восьмого марта.
Первыми, как повелось, просыпаются ловкие рекламисты. Разнеженная недолгим штилем после дня Валентина, их воображение начинает выдавать все идеи о женщинах и нашу роль в мире из самых глубоких глубин подсознательного. Несмотря на редкие проявления здравого смысла, большинство рекламы предлагает блендеры, сковородки и другую кухонную утварь. Спрятаться от рекламного безумие не поможет ни один едблок. В стране, где большинство домашней, особенно репродуктивной работы лежит на плечах , а отец в декрете - это сенсация, которую регулярно приглашают в радиоэфиры, эта реклама выглядит как издевательство.
Следующими к игре присоединяются родительско-материнские группы в Вайбере. Схватив воздуха после баталий вокруг двадцать третьего февраля, по которому, к счастью, медленно устанавливается хрупкий консенсус, участники и участницы этих групп с новыми силами вступают в борьбу за «детский праздник». Обычно девочкам не предложат отпраздновать достижения их матерей, бабушек и прабабушек на ниве борьбы за свои права, вспомнить, сколько повседневных в двадцать первом веке возможностей женщины еще совсем недавно не имели, или вдохновиться примерами творческих историй, науки и культуры. О, будьте уверены, восьмое марта в системе школьного образования существует для того, чтобы напоминать о том, что девочкам со школьной скамьи прямо или косвенно рассказывают, что их основная функция - нести нежность, красоту и радовать глаз.
После них встрепенутся, деликатно выражаясь, ультраконсервативные группы. Менее радикальные раз, несмотря на многочисленные объяснения, удивятся, зачем нужен целый международный женский день, ведь мы и так имеем день матери, таким образом напомнив, что женщины, которые не хотят или возможности для материнства, видят свою общественную функцию и жизненное предназначение в первую очередь не в нем - какая-то аномалия. Более радикальные приплетут еврейском заговоре, фонд Сороса и марш проституток, чтобы женщины порой не забыли не только о том, что кроме сексизма в Украине буйно цветет бытовой антисемитизм, а и о том, с какими регуляциями и так ежедневно сталкивается наша телесность и сексуальность, и которым буйным цветом цветет оправдание гендерно-ориентированного насилия.
Последний аккорд в симфонии нежности, весны, красоты и сексизма принадлежит неравнодушным гражданам. Неравнодушных граждан возмущает факт, что женщины, которых не устраивает триста шестьдесят четыре дня получать более низкие зарплаты, а потом молча утешиться тюльпанам и сковородке, осмеливаются не соглашаться с таким положением дел. Неравнодушные граждане демонстрируют пока плохо исследован наукой феномен - способность написать длинный возмущен комментарий при полной неспособности воспользоваться гуглом для того, чтобы забить в поисковую строку свежие и оригинальные запросы: «а кто вообще угнетает женщин?», «В чем заключается нарушение прав женщин» и «дискриминация женщин».
Словом, как вы сами можете понять, я никогда не чувствую такой усталой, как накануне восьмого марта. Единственная проблема заключается в том, что я не ничей намерения что-то собой украшать или жить в мире, наполненном архаичными представлениями о женщинах, которым место в лучшем случае в девятнадцатом веке. Поэтому приходится уставать быть феминисткой и дальше.