На Кубу я летела 24 часа. Люксембург, Шенон, Гандер – посадки. В Шенноне четыре часа болтались по аэропорту, в Гандере была забастовка мусорщиков. Рейс задержали, я познакомилась со студентами из Лимы и они говорят – айда с нами, у нас весело.
Но где действительно было весело – так это в Люксембурге. Первое появление дуньки в Европе. Но об этом надо писать отдельно.
А пока я прилетела на Кубу в 4 утра местного времени с трехмесячным диатезным ребенком, побузила с тетушками на тему, правильно ли класть младенца в кроватку на спинку, да и заснула, как пшеницу продавши.
Утром – назовем это так для простоты – проснулась, в кроватке пусто.
В ужасе выскакиваю из своей комнаты и вижу картину под названием «Доктор Спок пошел вешаться на заборе».
В кресле качалке перед телевизором сидит моя свекровь с моим сыном на руках и поит его из бутылочки чем-то желтеньким.
Быстрый анализ ситуации выявил улики – три апельсина, бывших, и соковыжималка для цитрусовых.
Состав преступления был налицо.
Моего ребенка поили СВЕЖЕ. ВЫЖАТЫМ. АПЕЛЬСИНОВЫМ. СОКОМ.
А ведь все мамы знают – до трех лет цитрусовых ребенку ни-ни!
Цитрусовые – зло!
Тем более, у моего после черешни – черешни! - диатез начался, что говорить про апельсиновый сок!
Я львицей кидаюсь на бестолковую свекровь – даром, что она своих детей двое вырастила - пытаюсь вырвать из рук ребенка. Но та шустрая оказалась – ребенка не отдает, ногой меня отпихивает, поить апельсиновой отравой продолжает, на мою истерику не реагирует.
Железная леди. Допоила-таки ребенка!
А потом пошла кофе варить, как ни в чем ни бывало, пока я планы мести вынашивала и обдумывала пути побега обратно на родину, где водятся правильные свекрови и не водятся неправильные апельсины.
Поняла, что шансов на побег нет, как и возможности договориться из-за полного отсутствия взаимопонимания на безъязыковом уровне.
Я-то прилетела на Кубу зная всего две фразы на испанском - yo quiero ir al baño (я хочу в туалет) и yo tengo hambre (я хочу есть). Сложно с помощью этих двух фраз объяснять методы воспитания новорожденных детей по Споку.
Тут свекровь сварила кофе - а кофе на Кубе варят такой крепкий и сладкий, скорее ликер кофейный получается, ложка стоит в стакане, такой густой варят кофе. Но наливают на донышко стакана, грамм 50, не больше.
И смакуют.
Так вот приносит мне свекровь кофе в стакане, типа доброе утро, давай, просыпайся и не истерии тут, а то соседи скоро сбегутся.
Свой стакан ставит на журнальный столик. Мягко, но настырно забирает у меня из рук младенца и пытается что-то сказать, но явно не про Спока и свое плохое поведение.
Я пробую обжигающе горячий и сладкий кофе, глаза выскакивают куда-то на макушку и подключаются к ультрасвету – краски становятся ярче и выразительнее, хотя, казалось бы, куда уж ярче.
И тут свекровь, пользуясь моим секундным замешательством берет свой стакан с кофе, черпает оттуда чайной ложкой адский напиток, который они там ошибочно называют кофием и дает его моему ребенку!
Не, ну это ж уже ни в какие рамки! За что ж меня так угораздило!?
Начался второй раунд переговоров на повышенных тонах, грозящий перейти в международный конфликт на бытовой почве.
И тут пришла бабушка.
Короче, кубинцы выиграли со счетом 2:0 на своей территории.
Меня бесславно оттеснили от ребенка и больше в этот день не дали мне с ним поиграться.
Кормить приносили под надзором и тут же отбирали. Я была под домашним арестом и лишена всех прав.
А на следующий день утром мой ребенок проснулся с чистыми щечками и полным отсутствием какого-либо другого расстройства, вызванного молдавской черешней.
Фантастика!
Больше я претензий к апельсиновому соку не предъявляла. Ибо он оказался в нашем случае лучшим лекарством.
С тех пор у сына сохранились три страсти – цитрусовые, кофе и сильные женщины.