У всякой Ведьмы есть свои ведьмячьи сказки. Одну из них я не могу закончить уже несколько лет. Может быть, время пришло?
ГЛАВА 4 (2) Говорящий пес из снов
На улице было чудо, как хорошо: светило солнышко, с золотистых лип и красно-оранжевых кленов неспешно слетали редкие листики, небо было синим-синим, чистым, как после генеральной уборки.
- Эге-гей!!! – звонко закричал Витя и побежал, поднимая над землей опавшую разноцветную листву. Албастый бежал рядом и громко лаял, подпрыгивал за листьями, носился за Витей. В таком солнечном мире с отмытым начисто небом без единого облачка не может быть ничего страшного и непонятного. Витя остановился, стянул с потного лба бейсболку и оглянулся: улица дачного поселка была тиха и пуста, через поредевшие кроны деревьев просматривалась до самого конца в обе стороны. Все желтое и красное, только далеко-далеко, за речкой, зеленая щетка соснового бора. Ни одной живой души.
- Даже не думай – проворчал (или, все же, прорычал?) Албастый – Не выдумывай, хуже будет!
Но Витя не слушал пса; он шел все быстрее и быстрее, не оглядываясь – в сторону станции. Им осталось один раз повернуть налево, пройти мимо старого, одичавшего яблоневого сада, и вот он – вокзал с перроном! Албастый бежал рядом и шумно дышал, вывалив язык.
Вокзал был на месте. Вот только перрона не было, не было ларечков и лотков, не стояли на привокзальной площади несколько пыльных Жигулей. И вокзал был не тот. Этот, новый, был на самом деле старым-старым, из красного кирпича с высокими стрельчатыми окнами. По стенам вился плющ, высохшие, пожухшие ветки чуть покачивались.
И это было так страшно и непонятно!
От ледяного порыва ветра задрожали стекла в окнах вокзала, предостерегающе взметнулись плети плюща. Солнце спряталось за тучами, стало сразу холодно.
- Идем скорее отсюда - рыкнул Албастый.
- Идем – ответил Витя помертвевшими губами.
Обратно они шли молча и в три раза дольше. Что-либо спрашивать у Албастого было бесполезно – Витя видел, что пес напуган не меньше него, и сам ничего не понимает. Дорога тянулась нескончаемо, Витя вдруг сильно устал, ноги налились свинцом и еле передвигались. Албастый тоже плелся, с трудом переставляя лапы.
Продолжение
предыдущая глава