Все мы — рыбки в аквариуме.
Тесно, скучно нам;
В стенки тыкаемся, чéм заняться — не знаем,
Друг за дружкой гоняемся от тоски,
Ждём, когда нам подсыплют муки.
Кормушка и размножение — наши лучшие развлечения,
А единое счастье — в любви.
Нас заткнули в аквариум, в клетку,
И мы затыкаем других:
Детей, животных, птиц, растения...
Мир — тюрьма,
Нет выхода из него ни в какое разумное дело,
И пока не разрушится тело, и пока не окончится тьма,
Ищем нужности, применения,
Кто с терпением, кто в нетерпении,
Кто осознанно, кто без ума, —
Лишь бы чувствовать смысл, оправдание
Ненавистного существования.
Хватаемся за каждую ниточку,
Из стенок тюрьмы торчащую,
И тянем её изо всех сил,
Только б вытянуть из неё дело, работу, занятие —
Вечное, настоящее,
Нужное не тому, кто сгниёт, иссякнет иль испарится,
А Тому, Кто вечно живёт,
Для Кого лишь и стóит трудиться.
Душа ведь с детства ищет Высшего Начальника,
Истинный Авторитет, Мать свою и Отца своего,
Ради Которых согласна идти на всё —
На труд, на бездействие, разлуки, мучения,
На одиночество, непонимание, позор, презрение,
Лишь бы Они поручили ей
Какое-то важное, нужное дело,
Осуществляя которое, она чувствовала бы себя
Незаменимой, единственной, важной, значимой,
Возвышенной, исключительной, избранной,
Предназначенной для чего-то такого,
О чём даже трудно сказать.
Только тот и находит в закрытом аквариуме
Путь жизни,
Кто отказывается делать чтó попало
И ищет объяснения своего пребывания в нём,
И, лишь исходя из этого объяснения, начинает действовать,
Не надмеваясь при этом над теми,
Кто в своей неспособности жизненный путь не нашёл.
Только тот и находит путь жизни,
Кто, не глядя на возраст ”почтенный” свой,
Плачет, как в детстве, от боли сердечной,
От скуки душевной, от тоски, от бессмыслия жизни,
И уткнувшись в подушку, захлёбываясь слезами,
Маму зовёт, как дитя, на удивленье себе самому, —
Тихо скулит: «Мамочка, мама, спаси меня, Боже,
Приди ко мне, возьми меня, займи меня чем-то,
День меня куда-то — мне скучно, мне пусто,
Мне плохо от того, что мне нечем заняться —
Всё не то, всё не так, всё не там, — чтó мне делать ?» —
А сам думает: «Кáк это я — такой взрослый —
Маму зову, как ребёнок ?
Не смешно ли это, не стыдно ли это,
Нормально ли это ?» —
Но блажен тот, кто не смутился такими думами
И, невзирая на них, всё-таки плакал, и звал, и просил,
И слёз не стыдился хотя б пред собою самим,
И вечную детскость свою не выставил за порог,
Как богач — бедняка, как философ — влюблённого.
Только он и находит путь жизни в тесном аквариуме,
В протухшем болоте с искусственным воздухом,
С улыбками деланными, с отношеньями нарочитыми,
Становясь постепенно живою рыбкой,
Способной выйти в Океан.