"Кладовка!", -- воскликнул Самуил Исаакович, ещё не успев выйти из автобуса, удивлённые пассажиры которого, уткнувшись в окна, долго потом провожали взглядом покинувшего транспорт профессора, хромая бегущего в университет.
Повода для спешки не было, он никуда не опаздывал, а здание университета находилось прямо напротив автобусной остановки, но профессор бежал к нему так, будто бы какая-то неведомая сила подхватила и несла его немощное, не способное к подобным усилиям тело. Казалось ничто не сможет его остановить, но какая-то из четырех ступенек крыльца все же сделала это.
"Кладовка, кладовка..." -- Успел он пробормотать перед тем как упасть.
-- Исакыч, ты чего это, давай вставай. -- Начал было поднимать его с земли, подбежавший откуда-то Трактор Васильевич, такой же профессор и близкий друг Самуила Исааковича.
-- Нет, подожди, Васильич, слушай, ты, наверное, не думал, что значит Кладовка?
-- Кладовка?
-- Кладовка! -- Крикнул лежавший профессор, бешеными глазами уставившись на товарища.
-- Ну это, можно сказать, как склад...
-- Нет, что ты! Склад эту куда с-кладывают, а кладовка это куда кладут!
-- Исакыч, давай вставай и пошли в кабинет.
Профессор нехотя встал и опираясь на друга, в задумчивости пошел, куда его вели.
-- Исакыч, ты хочешь сказать, что тут есть какое-то принципиальное отличие?
-- Конечно! Подумай сам. В склад что-то было с-кладено. Совершенный вид. Тут мы точно знаем, что то, что оказалось на этом складе, было туда как бы с-кладенно кем-то окончательно и в полном объеме. А кладовка, такого не предполагает, в кладовку просто клали, понимаешь? Но вот клали то клали, но покласть могли не всё!
-- "Поклали"? Ты чего такое говоришь? Может быть "положили"? -- возразил Трактор Васильевич, открывая кабинет.
Они вошли.
-- Ха, поло-жили... По-лож-или... Это вообще ты не про то говоришь Васильич, я тебе про "клад", а ты мне про "ложь".
Клад был покладен. Клад. К-лад. Ладить!
Сравнил тоже "лад" и "ложь", в кладовку нельзя положить, а можно только покласть. Кладут клад, то, что покладено, а ложат ложь.
Васильевич покачал головой, он ничего не понимал в этих тонкостях языка, и все то, что говорил ему коллега, казалось весьма сомнительным.
-- Васильич, мы с тобой тут без бутылки не разберемся -- сказал Исакыч и достал коньяк. А после чего продолжил:
"К-лад. Стремление к тому, что бы ладить, ладят ладонью, ладонью кладут. Если покладено ладонью значит на лад покладено. Если покладено, значит ладно. Ладно, когда, что-то покладено, ладно когда сделал клад. А полный лад когда ладонью поклал и наладил Кладовку!".
К тому моменту, когда Исакыч закончил монолог, бутылка была уже распита, они достали ещё одну, и снова начали разливать по бокалам.
-- Давай, Исакыч, выпьем за русский язык.
-- Ладно, давай.
Теперь Васильевич был готов вступить в полемику, он достал какие-то самодельные сигареты-самокрутки и, затягиваясь то от одной, то от другой, продолжил диалог:
-- Класть, это, понимаешь, не ложить. Вот положил ты значит и лежит у тебя. Лежит, лежит, а лежит ли? Не ложно ли это твое положение? Поклажа твоя. Лажа это все. Положил как налажал. Ложат ложкой, ладонью кладут. Ложить нельзя, можно класть. А сахар положить ложкою разве не можно? Нам это что, теперь только класть. Класть в сласть?
Исакыч бросил окурок в недопитый коньяк. Пелена дыма мешала ему смотреть на коллегу и он решил открыть окно, чтобы проветрить. Из окна было видно студентов, спешащих на занятия.
Профессор вернулся к столу, взял клей и стал медленно выдавливать его в пакет, продолжая диалог:
-- Клад. К лад. А наоборот это, получается будет "далк". Ну, вот, дал к-ак? Дал на ладони. Ладонью дал. кладут ладкой, ладонно... -- не закончив мысль Исакыч поднес пакет к губам и начал вдыхать и выдыхать в него.
В это время Васильич ссал на стену, а когда услышал что Исакыч затих, продолжил диалог:
-- Ложь, правда, кривда... Лад это не отсюда. Сколько не клади, сколько не ложь, кладовка от этого... или склад...
А куда ложат то? Если не в кладовку... В ложовку. Не в склад, а в слож... Сложил в слож... Как это все сложно... Сложно или складно? Исакыч?
Исакыч не ответил. Он умер несколько минут назад.
Трактор Васильевич посмотрел на часы, наступило время лекции, и он незамедлительно отправился к студентам -- они не стали бы его ждать более 15 минут.