С первых часов войны и до полной победы я участвовал в боях против немецко-фашистских захватчиков на Северо - Западном, Волховском и 2-м Прибалтийском фронтах в составе 280-й Островской авиационной дивизии 14-й воздушной армии. Я также принимал участие во всех трех Синявинских операциях по прорыву блокады Ленинграда.
У меня на счету 220 успешных боевых вылетов, сбил 15 самолетов противника. Был пять раз ранен и контужен. Горел неоднократно с самолетом, прыгал с парашютом из горящих машин. И сейчас свежи в памяти многие боевые эпизоды.
Наш авиаполк дислоцировался на одном из аэродромов Латвийской ССР.
22 июня 1941 года в 12 часов дня наш полк взлетел с аэродрома и взял курс на Брест.
Там шел неравный кровопролитный бой пограничников с гитлеровскими полчищами. Погода была ясная, солнечная, но над Брестом стоял сплошной дым пожарищ.
Мы сделали два захода на бомбардировку вражеских войск, подавив много живой силы и боевой техники.
В это время нас атаковала большая группа вражеских истребителей МЕ-109. Завязался ожесточенный воздушный бой — первый мой бой в Отечественной войне. Я сбил первый вражеский самолет.
В этом бою погиб смертью героя мой лучший друг младший лейтенант Володя Сугак. Когда его самолет был подбит и весь объят пламенем, Володя, покачав самолет с крыла на крыло — это он прощался с нами,— бросил машину в крутое пикирование, врезался в самую гущу захватчиков.
23 июня 1941 года в час ночи большая группа немецких бомбардировщиков Ю-88 шла бомбить Ригу. Чтобы преградить нм путь, мы взлетели. Я заметил, как один Ю-88, находясь надо мной, открыл пулеметный огонь трассирующими пулями, Я выбрал момент, точно прицелился с малой дистанции — около 30 метров — ударил по кабине и убил летчика. Самолет противника рухнул на землю и взорвался.
Так я на второй день войны сбил второй самолет. Расплата с врагом началась.
3 июля 1941 года я сбил два истребителя МЕ-109.
Ранним утром 20 сентября 1941 года моросил мелкий дождь, над аэродромом была сплошная низкая облачность. Погода явно нелетная, но обстановка на Волховском фронте требовала наших боевых действий. И эскадрилья вышла на уничтожение вражеских самолетов на их аэродроме в районе железнодорожной станции Мга. На предельно малой высоте подошли к вражескому аэродрому,с ходу атаковали.
Сделав два захода, подожгли на земле 18 вражеских машин. На аэродроме был сплошной огненный ад, горело все. Выходя из последней атаки, я заметил в стороне два самолета, которые не горели. В азарте боя сделали еще заход и подожгли один самолет. Но за это время отстали от своей группы, которая уже легла на обратный курс. Нас атаковали четыре «мессершмитта», взяли в двойные клещи и подожгли нашу машину, а меня тяжело ранили в лицо и ноги. Самолет горел, дышать в дыму было нечем, пламя подобралось к кабине и начало лизать руки и лицо. Самолет вот-вот должен был взорваться. Надо прыгать с парашютом. Ждать больше нельзя, а внизу — территория, занятая врагом. С большим трудом я открыл крышку люка и прыгнул, но лямкой зацепился за кронштейн, и меня снаружи прилепило к фюзеляжу, с ног у меня сорвало унты, и я почувствовал, как стали обгорать ступни.
Каким-то образом меня отцепило от самолета. Перед самой землей я успел раскрыть парашют. Приземлился в большом лесу на занятой врагом территории.
Тяжелое ранение, сильные ожоги ног не давали возможности передвигаться, в голове застрял осколок. я почти ничего не видел. На пятые сутки меня случайно нашли наши разведчики и вынесли в расположение наших войск. При этом я был еще раз ранен в голову.
После излечения в госпитале я вернулся в строй. Много было совершено успешных вылетов и проведено воздушных боев. Последний, пятнадцатый вражеский самолет я сбил 17 августа 1944 года над территорией Эстонской ССР.
Война продолжалась, и много пришлось участвовать в боях. В те годы мы прошли суровую школу мужества и боевой закалки. Меня не мучает сомнение, что жизнь прожита зря.
Н. ГОРОВОЙ