«Даровитый мальчик Гайвазовский»
Все началось, как в романах, с невероятного счастливого случая. Старая Феодосия. Бедный армянский мальчик Ованес Гайвазян рисует углем корабль на фонарном столбе, а мимо проезжает градоначальник.
Предвидя гневную реакцию чиновника, мальчик дает стрекача, — а господин Казначеев, остановившись перед испорченным столбом, приходит в восхищение и принимается расспрашивать других сорванцов: «Чье дитя так рисует?»…
Отец мальчика, Константин Гайвазовский (Гайвазян) был негоциантом и старостой феодосийского рынка, но к описываемому времени его дела серьезно пошатнулись, и семья едва сводила концы с концами. Мать, Репсиме, слыла искусной вышивальщицей. Подрастал старший брат, Габриэл (Гавриил): этот бедный армянский мальчик станет священником, знаменитым ученым и просветителем, займет пост директора Армянской коллегии в Париже и вернется на родину в сане архимандрита.
А Ованес-Иван поселяется в доме градоначальника, начинает посещать симферопольскую гимназию. Мальчику было тринадцать, когда новая благодетельница, госпожа Нарышкина, написала в Петербург своему другу, художнику Тончи: «Примите его под свое покровительство… Он похож на Рафаэля и с его же прекрасным выражением в лице. Как знать, может быть, он сделает честь России...» К письму был приложен рисунок Ивана.
Сохранилась довольно объемная канцелярская переписка, из которой видно прохождение по чиновничьим инстанциям судьбы «даровитого мальчика Гайвазовского». Разумеется, в провинциальном городке он не мог получить достаточного специального образования, чтобы на общих основаниях поступать в Академию художеств. Абитуриенты должны были уметь изображать с натуры обнаженную человеческую фигуру и чертить архитектурные ордена, а этот мальчик рисовал в основном море и корабли… В конце концов «государь император высочайше повелеть изволил: 13-летнего сына армянина из Феодосии Ивана Гайвазовского принять в Академию художеств пенсионером Его Величества и привезти сюда на казенный счет».
На этом роль влиятельных покровителей в судьбе юного художника заканчивается. Армянский мальчик из Феодосии очень скоро догоняет и перегоняет академически подготовленных однокашников. Однако, блестяще освоив «джентльменский набор» умений и навыков тогдашнего художника-академиста, он остается верен своей главной и единственной теме творчества, доступной ему лучше, чем кому бы то ни было — морю. За серию морских пейзажей и «особенно за превосходную картину «Штиль»» Айвазовский был награжден золотой медалью. В порядке исключения ему на два года сокращают академический курс.
Согласно существовавшей тогда замечательной — на зависть теперешним академистам — традиции, Академия художеств за свой счет отправляет талантливого студента на практику: сначала в Крым, затем за границу, в Италию. Обычно практиканты привозили из таких поездок новые картины, свежие впечатления, отточенное мастерство. Айвазовский же прихватил заодно всемирное признание и славу.
Ватикан приобретает его картину «Хаос. Сотворение мира». Художника объявляют первооткрывателем морской живописи в Риме, о нем с восторгом отзываются лучшие живописцы, ему посвящают стихи. Затем выставки картин мариниста победительной волной прокатываются по всей Европе. «Рим, Неаполь, Венеция, Париж, Лондон, Амстердам удостоили меня самыми лестными поощрениями», — вспоминал Айвазовский.
Ему всего 27 лет. Он — академик Петербургской академии художеств и пяти европейских академий. Он богат и знаменит. Он может позволить себе поселиться в любом уголке земного шара.