В деревне никто не мог понять, почему Люба – статная, высокая, красивая девушка, любит Ивана – на голову ниже нее, с редкими рыжими волосами. Ну точно не пара ей! На дискотеке взглядом выискивала в толпе его блестящую лысину, не стыдилась вешаться на шею. В мечтах рисовала, как поженятся. Но старший на десять лет Иван женился первым…
Люба с трудом выдержала такое оскорбление. Казалось, еще вчера в клубе нежно обнимал ее за талию, а после дискотеки потянул в бабкин дом. Там, на сеновале, утонувши в душистом сене, щекотавшее нос, они неистово занимались любовью… И на тебе – сегодня он поехал на помолвку. Брал девушку с другой деревни, потому как, видите ли, беременна.
Шаталась по дому, привидение. Не разговаривала, машинально делала всю работу и плакала, что свет не мил. Теперь ее душу мучила одна-единственная мысль: а если и сама беременна? Но прошел месяц-другой, и Люба облегченно вздохнула: нужно начинать новую жизнь, и без своего Ивашки.
На свадьбе у подруги познакомилась с военным – высоким смуглявым Борисом, который был похож на актера с индийского кино. Он сразу среди толпы девушек выбрал ее – стала бы украшением к его городской квартире и машине, которые перепали от родителей, тоже военных людей. После нескольких свиданий сразу предложил ей выйти за него замуж. А Любе было все равно за кого теперь выходить.
Работала в универмаге, куда ее устроили свекры, летом ездили на море, так было заведено в семье Бориса. Но счастья настоящего, супружеского, не имела, не любила мужа. За десять лет так и не родила ребенка. Лечилась, ездила к «бабкам», но все в пустую. Чуда не произошло.
- Не переживай, не расстраивайся, - успокаивал муж. – Мне и так хорошо…
Его перевели в другой город, где выделили комнату в коммуналке. Чтоб не тесниться и не мучиться, решили, что Люба остается дома, в трехкомнатной квартире, Борис будет наведываться дважды в месяц, чтобы жена-красавица не скучала. А чтобы ей жилось веселее, взял домой квартирантку – племянницу Любы. Родная сестра не раз просила за свою дочь, но Люба противилась, не хотела лишней заботы. Теперь муж настоял.
Так и перебивались нечастыми встречами несколько лет. И привыкли к такой жизни. Борис привозил деньги, одаривал Любу дорогими подарками. На ее ножках красовались итальянские сапожки, от нее веяло только французскими парфюмами, пользовалась дорогой брендовой косметикой.
Однажды, когда универмаг уже должен был закрываться и Люба за прилавком скучно зевала, ожидая конца рабочего дня, над золотыми перстнями склонился невысокий рыжий мужчина. Люба словно проснулась – это стоял Ивашка, ее любимый Ивашка.
- Девушка, подойдите, пожалуйста, - позвал, не отводя взгляд от витрины. А когда показал на кольцо и поднял на Любы свои голубые глаза, прям запнулся на слове. – Ты?! – удивленно выдавил из себя.
- Я, - смутилась, ее сердце безумно забилось, щечки покрылись румянцем. И тут же кокетливо спросила: - Выбираешь жене кольцо?
- Да, - Иван смутился. – Годовщина свадьбы.
- А-а, - разочарованно протянула.
И когда подавала кольцо с рубином, случайно дотронулась его пальцев. Дрожь пробежала по ее телу – сразу вспомнились его сильные руки, которые когда-то так страстно обнимали ее. Ему, наверное, тоже передалось это волнение, потому, что покрутив кольцо, что-то невнятное пробубнел, и тогда вдруг предложил:
- Давай встретимся.
Не колеблясь ни на миг, Люба кивнула, испепеляя его страстным взглядом. По виду Ивана было понятно, что номер в отеле не предложит, рубашка с выстиранным до дырочек воротником, блестящие на коленях штаны, туфли со сбитыми носами… И вдруг непреодолимое желание быть с ним «подарило» мысль: они пойдут к ней!
Когда открывала дверь своей квартиры, оглядывалась, не заметят ли ее соседи. Но, к счастью, никто из лифта не вышел. Квартирантки Светки тоже не было, она приходит поздно, бегает на свидание к таким же сопливым студентам. Люба никогда не запрещала: пусть порадуется молодостью, для кого ее держать?
…Пришла в себя на супружеской постели – такой сладкой любви с родным человеком никогда не ощущала. Поговорили с Иваном, вспомнили юность, естественно, спросила, чего ее бросил. А он, не скрывая, сказал правду:
- Дурак потому что. Хотел погнаться за двумя зайцами.
Целовались, любовались. Краем уха услышала, вроде щелкнул замок, через мгновение снова тишина. «Показалось», - облегченно вздохнула. И снова потянулась к такому любимому Ивашке. Когда в блаженстве открыла глаза, мельком взглянула на приоткрытую дверь – в щели увидела… злорадную ухмылку Светки. Люба мысленно обдумывала ситуацию, спешно ища выход. «Одевайся», - хладнокровно шепнула Ивану, взглядом указывая на дверь. Он с перепугу никак не мог натянуть штаны, дрожащими руками застегивал пуговицы на рубашке. Тихонько выпустила его из квартиры и в халатике, что едва прикрывал бедра, зашла в комнату к племяннице. Скрестив руки на груди, оперлась о косяк.
- Значит так, малая. Деньги за квартиру не плати. Ты поняла? – сверлила ее ненавистным взглядом. «Малая» с удовольствием кивнула.
И Люба погрузилась в пучину запретной любви – снова и снова приводила к себе Ивашку, не скрываясь от племянницы. Но не прошло и месяца, как разозленный Борис бросил на стол заявление о разводе. Вроде и ждала такого конца, потому как не плакала, не падала на колени, не просила прощение. Даже не смутилась.
- Подумаешь, - снисходительно хмыкнула, в ее глазах господствовали ненависть и презрение. – Да я и на мизинец не была с тобой счастлива, так как с ним!
Иван тоже развелся с женой, хотя в семье подрастали дети. Оставил все, ничего из дома не забрав. Оба были счастливы на старенькой даче, где им позволил жить старый знакомый. Тут работящий Иван занимался хозяйством, пока Люба была на работе. Так прожили год, даже не наведываясь домой. Ее мать категорично заявила: «Чтоб ноги твоей тут не было!» Нет – так нет, Любу это не слишком заботило.
Единственное, что очень хотела – поехать на Поминальную неделю в деревню, на могилу к отцу, который так жалел ее всегда. Почему-то была уверена, что именно он понял бы ее. Потому как когда-то сознался ей на пьяную голову: всю жизнь любил одноклассницу, у которой его отбила мать Любы.
На Поминальную неделю на кладбище вся деревня поглядывала на могилку отца Любы. Возле памятника стояли ее мать, сестра, племянница Светка, которая прижималась к… Борису, бывшему мужу Любы – на их пальцах поблескивали обручальные кольца. А рядом – Люба, держа под руку своего Ивашку. Бесстыдно расстегнула пуговицы на пальто, выставляя всем на показ свой округлившийся живот – это носила под сердцем его ребенка.
Вам понравилась история? Не забывайте подписаться на наш канал ПРО ЖИЗНЬ. У нас еще много интересных историй для Вас.