Ночь прошла спокойно. Спалось на лежанке из лапника и тулупов просто прекрасно - мягко и уютно. Теплившийся у входа костерок дымил тонко, отгоняя комаров и наполняя навес теплом. Серко жался к боку Матвея, делясь своим теплом и чутко охраняя сон.
Когда все улеглись спать, Матвей обошел стан, проверяя, все ли прибрали и нет ли где остатков еды - именно их запах мог привлечь нежеланных гостей. Поэтому все остатки сжигали в костре. Закапывать их тоже было бесполезно - нюх у медведя очень острый.
Девчата о чем-то громко шушукались в зимовье, временами приглушенно смеясь. Матвей улегся, закинув руки за голову. Сон не шел. Он мысленно перебирал прожитый день - все ли правильно сделал? Пока получалось, что нормально. Участки наметили, обустроились. Можно и заготовки начинать. Матвей подумал, что хорошо бы как-то учитывать общее количество грибов, но потом эту мысль отбросил. В конце просто поровну разделит все заготовленное, и всех делов. Из зимовья раздался Анюткин голос:
-Ах ты зараза! Да чтоб тебя!
Матвей вскочил и подошел к двери - за ней был переполох. Он дернул дверь и спросил в темноту:
-Вы чего расшумелись, перепелки?
Мимо его ног шмыгнуло что-то небольшое, и Серко тут же устремился в погоню, пытаясь схватить неведомую зверушку.
Девчата дружно завизжали, захохотали, а Анютка прикрикнула на него:
-Ну-ка кыш, охальник!, - и замахнулась подушкой.
Матвей пожал плечами и пошел за Серко - посмотреть, кого это он там на дерево загнал?
Оказалось, это хорек. Он пробрался в зимовье и начал шуршать по мешочкам, разыскивая что-нибудь вкусненькое. Анютка заметила и попыталась прогнать нахала, но он ощерился на нее, чем и вызвал праведный гнев...
Все вновь затихло. Парни, к слову сказать, даже не проснулись. Хороши таежнички...
Утро выдалось туманным. Тайга купалась в тумане, то окунаясь в него с головой, то почти выныривая. Березки радостно блестели освежившейся листвой и хвастались перед солнышком своей яркой зеленью.
Солнечные лучи путались в густых сосновых кронах и нежно поглаживали рябинки и осинки. Быть грибам! Туман самый что ни на есть грибной.
Наскоро умывшись и перекусив свежей распаренной кашей (расстарались девчата, встали пораньше), парни разошлись по своим участкам. На стане снова остался Павка - Матвей решил, что так будет лучше. Павка не очень любил тайгу и не умел по ней ходить, а на зимовье приносил немало пользы: тяжести таскал, охранял девчат и не давал им бояться, будучи постоянным объектом их добрых подтруниваний. У каждого за плечами по берестяной торбе на веревках. Свою Матвей сплел сам еще когда дед был живой, он и научил. Дед вообще был рукодельником и любое дерево в его руках оживало и принимало самые причудливые формы. И уж из бересты он мог сплести вообще что угодно!
Матвей накинул свою торбу, подвязал веревку на животе. На плечо же повесил винтовку. Нож был закреплен в нагрудных ножнах, рукоятью вниз. Отцовский нож, с березовой рукояткой и гибким прочным клинком. Матвей загонял его меж бревен и качался всем весом - нож выдержал. Таким ножом можно и гвозди рубить, да незачем. Фляга с родниковой водой висит у левого бедра. Еще один нож - за голенищем сапога.
Сапоги Матвею справил отец, когда ездил в город, и Матвей нарадоваться не мог этой обновке. Прочные, на толстой кожаной подошве, они позволяли ходить бесшумно и быстро, и оберегали ноги от острых сучков.
Еще раз мысленно проверив снаряжение и осмотрев стан, Матвей отправился на свой участок. Серко бежал впереди, и его закрученный колечком хвост мелькал в зарослях. Уговорились в первый день искать белый гриб, но брать все, что есть. Нужно было понять, что вообще сейчас можно собрать. Вот на полянке меж берез Матвей приметил характерные кочки - наверняка грузди. Они любят так прятаться. Нашел один - прощупай землю рядом, наверняка еще возьмешь. Груздь семейками растет.
Так и оказалось. Крепкие, с завернутыми внутрь шляпками и брызжущие на срезе белым молоком, запашистые груздочки перекочевали в торбу. Матвей всегда срезал грибы, стараясь оставить грибницу невредимой - через пару дней здесь можно будет снова нарезать груздей.
Так он и шел по участку, забирая то влево, то вправо.
Каких только грибов он не видел. И моховички, и грузди, и маслята. А уж мухоморов с поганками и вовсе было не счесть. Моховички он брал только самые крепкие - пойдут в грибную похлебку, варить которую Анютка была великая мастерица. При мысли об Анютке Матвей снова почувствовал, что краснеет, и, злясь на себя за это смущение, решил думать о чем-нибудь другом. Вот взять, к примеру, моховики: отчего они такие разные? И красные, и желтоватые, и почти зеленые.
Или подберезовики взять и подосиновики. Очень похожие грибы, но такие разные! И по вкусу разные. Матвей очень любил пироги с подосиновиками, а вот подберезовики в похлебке чудо как хороши....
И Матвей думал о том, зачем нужно такое разнообразие? Шагал, размышлял, а торба меж тем все тяжелела. Там уже было по чуть-чуть всех грибов. Но Матвей искал белый гриб - очень уж ему хотелось найти царь-гриб. Внезапно прямо перед Матвеем выпорхнул рябчик. Серко азартно погнал суматошно заметавшегося рябчика, взлаивая и подпрыгивая. Но стрелять Матвей не будет - не сезон. Сейчас вся птица птенцов вывела.
Свистом отозвав Серко, Матвей пошел дальше - он хотел обследовать участок, поросший соснами - тонкосвтольными и высокими, стройными рядами стоящими на пригорке. И едва не запрыгал от радости, когда вошел внутрь сосняка - белые грибы стояли тут и там!
Скинув торбу, Матвей сел под одной из сосенок и подставил лицо солнцу. Тепло, тихо и спокойно было у него на душе. Как и тогда, после болезни, он чувствовал жизненные токи, бегущие по дереву. Энергия просто витала в воздухе, наполняя его до краев. Похожие ощущения он испытал однажды, когда зашел в деревенскую церковь. Она была вся наполнена светом и теплом, которое будто бы обнимало за плечи...
Посидев немного, Матвей принялся срезать грибы и складывать их в торбу. Винтовка так и осталась стоять у сосны. Матвей увлекся и не сразу заметил постороннее присутствие. Подняв голову, он обомлел: на краю полянки стоял большущий серый волчище и спокойно смотрел на Матвея. В голове метнулась мысль:"А где Серко? Почему он молчит?". Рука тем временем шарила в поисках винтовки. Матвей не сводил взгляда с волка и все пытался нашарить винтовку. Волк молча ждал. Вспомнив, что винтовка у дерева, Матвей оглянулся невольно. А когда повернулся, волка уже не было. И тут же на полянку выскочил жизнерадостный Серко, закрутился вокруг Матвея. Матвей подвел его к тому месту, где стоял волк:
.......
Друзья, я начал сбор средств на издание книги. Если вам интересно увидеть "Говорящего с травами" на полке — поддерживайте! Сумма — любая, какую сочтете для себя возможной.
Давайте сделаем книгу?
Многим из вас уже успел полюбиться своенравный и честный юный таежник Матвей. И сейчас он стоит на пороге огромных перемен, вместе со всей страной.
Бросит ли он свои горы? Или сгорит в горниле революции? Что будет с Урсулом и верным Серко?
Поддержите издание книги и узнайте дальнейшую судьбу Матвея-травника!
По мере пополнения кошелька главы будут открываться одна за другой. Первая глава уже открыта, спасибо за поддержку!