Электронные мантры, сыгранные на живых инструментах
Музыкальный проект Abjective был создан восемь лет назад, и за это время обрел популярность не только в России, но и Европе. Abjective – это не песни, которым будешь подпевать под нос и которые застрянут в голове навязчивой мелодией. Только во время прослушивания можно открывать для себя новое звучание этой философской музыки, слой за слоем, из раза в раз. Сегодня основатель проекта Вадим Пантин рассказал изданию о том, как он добивается эффекта многослойности, что думает о российской электронной сцене и зачем ему нужны научные исследования музыки.
Вадим, как ты думаешь, что отличает хорошего музыканта от посредственного?
Задача любого музыканта вне зависимости от жанра сделать так, чтобы музыка и песни понравились слушателю. Например, я не признаю культуру рэп-музыки – она имеет место быть, есть любители, мэтры, но я этим никогда не интересовался. Но у Moby есть альбом, который вышел в тот момент, когда его популярность падала, и он нырял в разные жанры. В нем есть несколько композиций, где поют рэперы, это хип-хоп, это Моби, и ты понимаешь, что это одновременно в его стиле, и в то же время это действительно классная музыка, которая нравится – вне зависимости от того, твой это жанр или нет. Это и отличает хорошо сделанную, качественную музыку от простой сугубо жанровой музыки.
Ты говоришь с точки зрения профессионала или с точки зрения обычного слушателя?
С точки зрения и того, и другого. Твоя музыка должна соответствовать такому уровню, когда даже профи, услышав, скажет, что это интересно и необычно звучит.
Если говорить о твоем последнем альбоме ‘Balance me’ и о том, что он, в зависимости от внешней среды в данный промежуток времени каждый раз звучит по-разному: осознанно ли ты добиваешься этого эффекта или это само собой получается?
Наверное, на протяжении многих лет я взращивал в себе способность выжимать максимум, чтобы в музыке или композиции не оставалось места, в которое было бы можно добавить что-то еще. Это уже само собой получается. Одна из причин — большое влияние, которое оказывают другие музыканты. Хочется чувственности как у Sigur Ros, чего-то безумного как у Aphex Twin, хочется мелодичности и одновременно чего-то простого и сложного как у Radiohead.
В твоей музыке много экспериментов, необычных ходов. Почему ты это делаешь?
Потому что в своей музыке я стараюсь чередовать концепции и разные подходы. Подход к музыке с точки зрения шоу-бизнеса – это такой подход, в котором следующий альбом должно купить большее количество слушателей, чем предыдущий. Подход к музыке как к искусству подразумевает более вдумчивый взгляд на собственное творение и обязательно несет в себе какую-то идею, пусть даже она будет непонятной конечному слушателю – возможно, во время прослушивания у него возникнет своя. Несмотря на то, что никто не отменяет первый подход, второй мне ближе — музыка должна еще и вызывать в человеке желание создавать что-то свое, вдохновлять его. Я, например, слушаю Бьорк и не скажу, что мне нравится все ее песни, но ее музыка вдохновляет на творчество. Это тот уровень взаимодействия, который несет в себе общечеловеческую, общемировую цель — развитие человека, развитие мышления. Открывать в человеке что-то новое, заставляя задуматься, заставляя его творить.
Взаимодействие на грани с наукой?
Да, в последнее время я в какой-то степени веду исследования для себя, через свою музыку. Я наблюдаю за тем, какое воздействие она оказывает на людей. В будущем мне было бы интересно познакомиться с исследователями, которые имеют доступ к томограмме мозга, с учеными, которые изучают музыку, чтобы посмотреть, как такие звуки и такая музыка взаимодействуют с мозгом, какое производит впечатление с научной точки зрения.
Звучит очень серьезно! Интересно узнать, что же чувствует человек от твоей музыки.
Основная идея всей моей музыки в ее мелодичности. Мелодия стоит в основе всего – музыкальности, композиции. Но когда ты имеешь дело с таким явлением – я называю это «структурированный хаос», когда рандомные звуки в музыкальном спектре вызывают эффект неожиданности и мурашки у человека — сам обращаешь внимание, что тебе это нравится.
Это как определенные биты, которые заставляют учащенно биться сердце? Используешь ли ты такие методы? Может, за ними будущее?
Есть мантры, даже классические, которым тысячи лет – они представляют собой определенные ритмы, в какой-то степени шаманские, вводящие в транс. У меня так само выходит, и раньше я мог так охарактеризовать свою музыку – электронные мантры, сыгранные на живых инструментах. В принципе, этого я и придерживаюсь.
Возвращаясь к теме твоего альбома — расскажи, как он создавался?
Этот альбом – продолжение предыдущего альбома Black ][ Trees, который был выпущен в 2014 году. Как мне сказал один знакомый музыкант-электронщик: «Такое ощущение, что на самом деле это один альбом, только первый на волне, только сделал и сразу выпустил, а второй — переосмысленный». Наверное, в какой-то степени это действительно так. Некоторые композиции с этого альбома записывались в одно время, поэтому они похожи между собой по атмосфере. Мне кажется, новый альбом более тягучий за счет того, что там появились гитары и смычковые. Они прибавляют нордических звуков, холода. Есть бодрые вещи, но, в целом, альбом все равно будто в тумане. А Black ][ Trees был более прозрачным.
Как ты думаешь, что лучше – написать, и сразу же, в порыве, выпустить, или написать и подумать перед выпуском?
Однозначно, всегда лучше немножко подождать. Еще лет пять назад на вдохновении пытаешься сразу зарелизить альбом где-то на лейбле, а потом понимаешь, что может, лучше было что-то переделать. Сейчас уже другое отношение. Например, я знаю, что последние несколько композиций, которые я написал три-четыре месяца назад, уже попадут в следующий альбом, который выйдет только через пару лет.
Поэтому в описании альбома звучит фраза про прошлое?
«Музыка звучит в прошедшем времени». Да, потому что в альбоме сохранены идеи и остаточные переживания по поводу 2014 года и всего времени, что он писался – то есть двух лет. То же самое будет со следующим. Мне кажется, что сейчас не то время и не тот уровень, чтобы выпускать что-то поспешное, и хочется свои следующие релизы тех концепций, которые направлены на широкий пласт людей, издать уже на каком-то большом лейбле. Это имеет место быть, потому что раз я музыкант, у меня есть амбиции, которые должны реализовываться. Если ты нацелен изменить сознание российского слушателя относительно экспериментальной музыки, относительно электронной музыки, если ты хочешь, чтобы твой проект начинали ассоциировать с одним из лучших российских проектов, нужно стараться.
Ты прав, без амбиций далеко не сдвинешься. Твои старания уже приносят свои плоды?
Сейчас мы живем в такое время, когда пора не только отходить от концепции старых понятий «хочешь записать песню, изучи ноты» и клише «хочешь заниматься хип-хопом, изучи программу и начни делать биты», а вообще все выбрасывать из головы, и смотреть на музыку не как на музыку, а как на что-то неизведанное. Придумывать идеи, до которых мало кто додумывался. Самому себе поломать мозги. Сделать музыку, имеющую несколько слоев, в которую можно и вслушиваться, и поставить фоном. Мне интересно попробовать сделать так, например, чтобы музыка звучала как модульные синтезаторы, но чтобы была написана не с помощью модульных синтезаторов, а с помощью пары плагинов.
У людей, которые пишут песни, аккомпанируя им на инструменте, бывает так, что они сели и написали новую песню, а твою музыку просто так не сядешь и не напишешь?
Поэтому, когда меня спрашивают, музыкант ли я, я говорю, что не музыкант, а композитор. Потому что быть композитором – это не просто играть что-то, исполнять, это иметь другой подход к написанию. Если говорить о самом процессе, то чаще всего композиция рождается в процессе, заранее ничего не знаю. Сначала появляется идея –возможно, какой-то базовый звук, затем он используется как семпл, в программе строится структура, потом слой за слоем, как бутерброд, накладываются какие-то инструменты. Если у тебя есть вдохновение, то ты берешь гитару, что-то наигрываешь, импровизируешь – может, из этого что-то получится, может — нет. Стараешься записывать тогда, когда чувствуешь эту волну. Играешь, играешь, включился – хорошо. Записал. Играешь, не нырнул – значит, не зацепило.
Я заметила, что сайте Abjective есть раздел упоминаний в прессе – и там, в основном, англоязычные источники. Как ты думаешь, с чем это связано?
Это неудивительно, так как все мои релизы выходили в Европе. Первый релиз на нашем лейбле вышел только в этом году. Да, не спорю, есть и определенная специфика в менталитете людей. У японцев, например, в головах вообще космодром – нам тяжело это понять. Чем экспериментальнее мои вещи, чем безумнее, тем больше они нравятся японцам. В России было некоторое количество выдающихся проектов, но, в целом, электронная андеграундная сцена так не была сформирована до конца. Хочется поднять уровень такой дикой электронщины, которая на грани искусства, и в то же время на волне популярности. Хочется, чтобы у нас было то, что я видел на фестивалях MUTEK, и хочется быть внутри этого, вариться в этом.
Читайте больше интересных материалов на MOONCAKE MEDIA.
У тебя есть идеи? Думаешь, это возможно?
Нужно преподносить аудиовизуальное искусство не с точки зрения академизма – пришел на выставку и забыл об этом, а превратить это в шоу. Нужно создать движуху, привезти музыкантов и превратить все это в большой мессадж для города, чтобы в Петербург съезжалось огромное количество людей ради такого фестиваля, так как такой формат аудиовизуального фестиваля – реальная и практически единственная причина для приезда многих культовых музыкантов электронной сцены.