Автор: Илья Ларичев
Я любил Марию так, как не любил никого. Своих родителей я не знал. Это нормально для таких, как я. Для таких, как мы с ней.
Я пробираюсь по лесу, чтобы отомстить за её смерть. От дерева к дереву. От листка к листку. От камня к камню. Я иду по следам этих людей. Я отомщу за её смерть.
Я просыпался и смотрел, как она спит. Нас не волновали границы, мы были во всем мире сразу и в то же время переносились в какой-то другой.
Я обожал Марию! Я обожал Марию! Я обожаю Марию! И буду обожать её всегда. А сейчас живу только потому, что жива моя ненависть. Я не отступлюсь. Тем более перед этими немцами.
Марию убили немцы. Я вспоминаю, как трусливо скрылся за деревьями, когда услышал грохот. Я спрятался и думал, что она тоже успела.
Но она не успела. Моя любимая не успела спрятаться. Я должен был спасти её. Я должен был присматривать за ней. Я опозорен. Перед самим собой, потому как… кто ещё сможет пристыдить меня? Остались только мы с ней... Нет. Теперь остался только я.
Это достойное завершение жизни — отомстить за её смерть. Умереть, как воин. Потому что другой Марии я не найду. Я в этом уверен.
Хотела бы она этого? Наверное, ей стыдно за то, что я собираюсь сделать. Но нет… ей не стыдно. Хватит думать о том, что вы когда-нибудь встретитесь. Вас разлучили навсегда. Этим выстрелом.
Господи, как громко прозвучал этот выстрел, что ты так юрко прошмыгнул за дерево.
Мария лежала на земле с пробитой грудью, а ты трусливо выглядывал. Будь ты проклят! Будь проклят за то, что ничего не сделал. Смеешь теперь говорить о любви?
Они унесли её.
Зачем они унесли её, эти немцы? Что они хотят с ней сделать? Куда её несут? Может, напасть на них? Нет, слишком рано. Рано, для чего? Ты можешь напасть прямо сейчас, не дожидаясь.
Но тебе страшно. Думаешь свинтить, да? Как и всегда, трусливый гад! Напади сейчас! Давай! Пока они на твоей территории!
Мария бы этого не хотела…
ОНА МЕРТВА. МЕРТВА. Не пытайся уговорить себя отступить. Умри, как воин! Они уничтожили не только её, но и тебя. Они уничтожили вас.
Я вижу, как болтается её голова. Мне страшно, что моя будет болтаться точно так же. Я благодарен небесам, что веки прикрывают её глаза. Мёртвые глаза. Я видел её такой же спокойной сегодня утром. А сейчас, когда уже полдень, она снова уснула. Навсегда.
Господи, как страшно.
Нет. Это был вопрос времени. Вы слишком красивы для того, чтобы обрести счастье. А этот мир так и устроен — те, кто красив, страдают больше. Этот мир требует расплату за то, что всучил тебе против воли. При рождении.
Мария… Как же она красива. И как же стыдно теперь. Как же страшно теперь. Развернуться и улететь. Это пройдет. Поступаешь на эмоциях — она всегда защищала тебя от этого.
Подумай. Почему ты убегаешь от этой мысли?
Деревья кончились. Нет, нет, куда они пошли?
Двигайся бесшумно, они не должны слышать.
Куда идут убийцы твоей любви? Какими странными звуками они общаются друг с другом. Один из них совсем большой, другой — вдвое меньше.
Я нападу на маленького. В конце концов, это он выстрелил. Он убил мою любимую. Он получит своё. Они даже не знают о том, что я собираюсь сделать.
Думают, я слишком труслив. Эти немцы! Мария хотела увидеть эту землю, потому что здесь самый чистый воздух.
Это она захотела сюда. Она. Кто же мог знать…
— Ist es schwer? — кивая на ружье, спрашивает большой у маленького.
— Ich muss mich daran gewöhnen. Du hast es selbst gesagt, — отвечает маленький.
Похоже, этот маленький дорог большому. Большой его слегка обнимает. Как бы защищает. Да, туда и ударю. Убью маленького.
Это будет не только проще, но и больнее для большого. Они как доминошки.
Я знаю этих существ. Мария всегда говорила о них хорошо. Немцы не сделают нам ничего плохого. Они замечательные. Немцы приходят в лес, чтобы насладиться красотой. Они будут слушать. Они будут слушать… смотреть… наблюдать.
Но они её убили. А я струсил.
Они вышли к своему дому неподалеку от леса. Я смотрю. Мне начинает нравиться это ожидание. Нет, я теперь не боюсь. Мне не стыдно, потому что не боюсь.
Теперь я твердо уверен. Мария, может быть, и не хотела этого, но именно этого бы и ждала. Это… так логично. Я должен собраться и сделать то, что должен.
Как же колотится сердце. Дергается кадык. Мне хочется есть. Нет, красавчик. Ты больше не поешь. Никогда не поешь, потому что твоя любимая умерла голодной.
Я смотрю, как они входят в дом. Я смотрю, как закрывается дверь. Будьте вы прокляты! Оба! Я убью маленького! Да, убью маленького!
Я перелетаю с дерева на дерево. Затем на крышу. И жду.
Да. Теперь мне так хорошо... Хорошо, когда ты не сомневаешься. Ты гордишься собой. Наверное, никогда в жизни я не ощущал себя таким сильным, как теперь.
Выходит большой. У него в руках коробка. С костями.
Он оборачивается и говорит:
— Vögel sind sehr lecker geworden, mein Lieber…
Затем идёт дальше.
Я не хочу думать о том, чьи это кости. Но я их вижу. В этой проклятой коробке, которую он несёт к собачьей будке.
Я спускаюсь на крыльцо, когда из дома выходит маленький. Я смотрю на него снизу вверх. Приближаюсь. Я любил её. Господи, как же я любил её!
И у меня есть только одна возможность напасть. Одна возможность это сделать. И умереть. Никакой жалости. Он будет кричать, но не слушай его. Умри, как воин.
Маленький обернулся. И смотрит на тебя.
Нет! Нет! Что с тобой? Почему ты стоишь на месте? Почему просто смотришь на него? А он… почему так смотрит на тебя?
Он приближается ко мне. И я сам… сам не понимаю, что происходит… но я отступаю. А маленький приближается. Его шаг больше моего в десятки раз.
Он тянет ко мне руку и что-то бормочет. Что-то бормочет. А ты? Почему просто смотришь? Ты ждал слишком долго. Продумал все варианты, как нападешь на…
…НА ТОГО, КТО УБИЛ ТВОЮ ЛЮБОВЬ! ОНА ЛЕЖАЛА НА ЗЕМЛЕ, А ТЫ ТРУСЛИВО ВЫГЛЯДЫВАЛ ИЗ-ЗА ДЕРЕВА!
ТЫ ИСПУГАЛСЯ ТОГДА! ИСПУГАЛСЯ ТЕПЕРЬ!
Он уже приближается. Он уже приближается!
— Wie bist du hierher gekommen? — спрашивает маленький.
Я делаю шаг вперёд. Взмахиваю крыльями. Его глаз. Целься в его глаз.
Маленький кричит, а я впиваюсь в его глаз. Он кричит. Помнишь, как ты поклялся не останавливаться — неважно, как пронзительно он будет кричать.
Я высовываю клюв из его глазницы. Подлетаю вверх, беру курс на второй. Мой клюв в крови. Я чувствую привкус железа. И мне это нравится.
Ты больше никому не сможешь причинить вреда! Я ослеплю тебя! Убийца!
Рука большого немца хватает меня за шею. Нет! Второй глаз! Я не успел!
Господи, почему я напал так поздно? Зачем медлил? Трус, трус!
Я любил тебя, Мария. Я так любил тебя, моя дорогая.
***
Через три месяца после травмы Ганс и его сын Эльба вновь отправились на охоту. Было воскресенье, и Эльба переживал, как завтра пойдёт в школу. Впервые после того, что случилось. Они предпочитали об этом не говорить. И о его новом глазе.
Что скажут одноклассники, когда увидят? Эту пластиковую подделку. Боже, как жутко она выглядит. Эльбе страшно смотреть на отражение. Он чистит зубы с закрытыми глазами.
В лесу, как и всегда, пели птицы. Но с каждым годом их пение становилось тише.
— Schau, schau. Zwei fliegen, — показывая на двух птиц, прошептал Ганс. — Schieße das Recht ab. Zielen Sie einfach. Erinnerst du dich, wie ich dir beigebracht habe?
Эльбе не требовалось закрывать глаз, чтобы целиться. Он вскинул ружье и почти сразу же выстрелил.
Попал. Одна из птиц скрылась за деревом. Вторая полетела вниз. Так быстро полетела вниз. Ганс одобрительно засмеялся, похлопывая сына по плечу.
— Guten Morgen, mein Sohn! Das ist dein bester Schuss! — довольно сказал он.
Хотите читать рассказы Ильи? Вступайте в паблик : Дети кукурузы
