Привет, дневник.
Я в ярости.
Вчера была у стоматолога. Причем, когда я к ней записывалась, я собиралась сделать только чистку своих неправильных зубов, на которых никотин и кофе откладываются большими черными налетами.
Хорошо, что налеты всегда копятся сзади зубов, чем напоминают мне мой сучий характер. Когда спереди все бело и пушисто, а загляни за спину, так сплошная чернь.
За время ожидания даты своего приема, у меня очень сильно разнылся какой-то зуб сверху, что сделало цель моего посещения женщины с буром еще более актуальным.
В приницпе, за последние полгода я настолько часто была у стоматолога, что еще чуть-чуть и я домой куплю себе такое же кресло как у нее, т.к. оно мне стало роднее, собственной матери, которую я, как мне кажется, вижу реже, чем недовыщипанные бровки своей врачицы.
В назначенный день, то есть вчера, я к шести часам потащила свою коммерческую тушку в бюджетную клинику.
И пока я шла, все было против меня.
Ветер дул мне в личико, машина чуть не придавила меня на переходе, а солдат-срочник, убиравший возле военкомата напиздел на меня за то, что я не попала недотушенным бычком в урну около которой он мёл.
Я естественно напиздела на него в ответ, что как бы хоть немного скрасило эту унылую прогулку до эскулапа.
Придя к больничку, я быстро сдала свои вещи и долго разбиралась в регистратуре со своими карточками, ДМС и прочими радостями канцелярской волокиты. Спустя десять минут, моя личность была установлена, карточка найдена и страховая документально подтвердила свое желание быть спонсором этого часа.
Я не буду рассказывать сейчас, дневник, про то, как мы с моей бровеневыщипанкой искали источник моей боли. Как я ходила на рентген, который ничего не показал. Или как врачица расхуячила мне один запломбированный зуб, в поисках пустот, а в итоге нашла только пустоту в моем сердце, а не зубе, ибо зуб был еще герметичнее и неприступнее, чем душевные страдания политиков о народе.
И не скажу, как совершенно случайно мы наткнулись в этой спелеологической экспедиции на источник темной боли в соседнем зубе. Когда она, снимая с шестерки остаток пломбы, увидела, что выпал кусок пломбы с пятерки (не обращай внимание, дневник, это наш дантистский сленг).
В итоге пятерку залечили, а шестерку залепили временной хуйней и мы условились встретиться через две недели на очередное рандеву, где она сделает мне новую фигурную пломбу. В виде сердечка.
Обо всем этом говорить, как всегда скучно. Поэтому я расскажу тебе о случае, который случился возле хирургического кабинета, где я 10 минут ожидала своего укола.
Когда я подошла к кабинету, где был аншлаг запуганных лам, ждущих свои уколов, разрезов и выдираний плоти, я увидела одну достаточно приметную семью.
На лавочке сидела девочка лет 12, не очень благополучного вида, с мужичонкой, имеющий вид еще хуже, чем я первого января. Тощий, сутулый, маленький с пропитой мордой портового грузчика. Из тех муравьев, умеющих поднимать грузы в три раза больше собственного веса.
Девочка несла какую-то хуйню, на что мужик ей что-то отвечал. Так как все остальные молчали и тихо ссались в штаны, мне пришлось подслушивать именно эту парочку.
Из разговоров мне стало понятно, что это не ее родной отец, а какой-то уебищный трахарь мамы девочки, которая где-то сейчас шляется по кабинетам, в то время как ребеночек с этим плюгавиком ее ждут на лавке.
Их разговор был настолько тошно-обыденным для подобного рода срани, что я даже хотела не слушать, но это было так мерзко, что оторваться было невозможно.
Девочка рассказывала как она устала в школе, на что он с ехидной быдло-издевкой говорил, цитирую:
"Хера ты устала? За партой сидеть. Сейчас еще будешь до полуночи уроки делать, как вернемся."
Ребенок, судя по всему, была непоседой и часто вставала с лавки, на что сразу же получала резкое дергание за руку и рывок, усаживающий ее обратно.
После этого он тихим шепотом, что-то ей свистел в ухо. В процессе, он все время делал ей замечания и отпускал издевательские шутки на любую естественную активность ребенка.
На второй раз, когда он снова ее дернул на лавку и девочка немного вскрикнула, я услышала его мат ей в ухо и обещание "дать пизды, если будет так себя вести".
Мое терпение лопнуло и я кашлянула, выразительно глядя на него.
Мужчина посмотрел на меня, и то ли из-за моего взгляда отчаявшейся женщины с больным зубом и психикой, то ли он просто понял, что даже похудевшая, я все равно больше в весе, чем он, но говорить он ничего не стал. И поиграв в гляделки секунд десять, он отвернулся, не выдержав общественного осуждения, выразившегося во взгляде постной блонды.
И после всего этого, мне хотелось только одного, увидеть, кто же это та женщинка, чьи вкусы на мужчин и отчаяние еще хуже, чем мое чувство меры в дурных привычках.
Очевидно, Бог услышал мои молитвы и через две минуты из хирургического кабинета выплыла дама необъятной наружности, со слезами на глазах и лицом мерзкой тупой бляди, которая с воплями на весь коридор: "Милый, я хочу отсюда уйти", побежала в куцые объятия сморчка на лавке.
Дальше она мерзко сюсюкая на детский манер, начала кричать, что: "там больсой и стласный дядя и он так меня напугал. Завтла мне к восьми, ноя не пойду.А-А-а"
Надо сказать, что на эту рыдающую корову уже смотрела не я одна, а вся очередь.
И знаешь, почему, дневник, я называю ее таким нехорошими словами?
Потому, что когда они начали собираться, то ебаришка, одной рукой успокаивая свою пышечку, а другой натягивая дермантиновую курточку, нажаловался мамашке, что ее доченька хуево себя вела.
И знаешь, что она сделала?
Угадай.
Эта фритюрница в человеческом обличье, продолжая свою истерику, въебала своей дочке такого леща, с криками, про "пошто позоришь меня, неблагодарная", что звук шлепка разошелся по коридору волнами едва ли меньше, чем эта слониха пускала своим пузом во время секса (предполагаю, дневник)
Девочка заплакала, за что заслужила еще более грубого отношения и дергания за руку.
И когда эта семья уже уходила, с хныканием ребенка и почему-то победоносным взглядом мелкого ублюдка-трахаря, которым он смотрел на меня, я поняла.
Что еще мгновение и я решусь на то, чтобы дать леща и этой горе-мамаше, и засунуть каблук в сраную жопу этому козлу.
Но тут меня вызвали из кабинета, и я сдержалась.
За что себя осуждаю до сих пор.
Я задумалась, почему прожив уже почти 37 лет, меня до сих пор трогают такие ситуации?
Почему я, бездетная мерзкая содомитка, до сих пор испытываю ярость, когда вижу подобных тварин, являющимися скрепой нации, по причине наличия личинки?
Неужели мне жалко ребенка? Или просто я переживаю за поломанную уже психику юного человека?
Почему я, та, которую чаще всего осуждают, позволяю себе осуждать других? Ну подумаешь леща дала, подумаешь ебется с каким-то глистом горбатым, разве это мое дело?
Нет, конечно.
Она ведь родила и может себе позволить. Ходить в тряпье гавеном, жарть гавно, и вести себя как гавно, пачкая этим мир вокруг и своего ребенка.
А я всего лишь пустоцвет, которая сколько бы не следила за собой и не посещала стоматолога следя за каждым пятном на челюсти, буду хуже, чем эта сука, у которой половину челюсти, как я поняла рвать будут.
И к черту карьеру, амбиции, внешний вид, развитие и прочую лабуту.
Я не выплюнула в мир бебика.
Я второй сорт. А эта тварь первый.
Наверняка ей то гинеколог не промывает мозг о родах на каждом плановом осмотре.
Ну и пусть.
Хотя здесь, конечно, не о детях, дневник. А о том, что я бы такую шваль стерилизовала или заставляла проходить ежегодные курсы повышения материнской квалификации. Хотя ей вряд ли поможет. Для этого надо иметь хотя бы стартовое образование, а не только умение жирные ляхи раздвигать на пару сантиметров, чтобы этот склизкий червяк смог влезть в нее.
Но опять я о детях. Я же не про них.
Я про то, что для бабищ, которые старше пятнадцати лет, уготовано отдельное место в аду, за то, что они публично разговаривают детским сюсюканием.
Ты ебанулась, овца? Тебе за тридцатник. Какие нахуй "Дласти", какие,блядь, "Малыф"?
Малыф – это размер твоего мозга, а не то, что ты подумала. Бесит аж.
В принципе, если бы она говорила нормально и не лезла со слезами обниматься под хирургией к своему псевдомужику, то я бы наверное даже похуистичено отреагировала.
Пиздит ребенка, ну и пиздит. Я тоже мопса бью, когда он достает.
Но присюсюкивать в это время?! - это перебор.
Ну и самое главное, за что я воспылала яростью - рыдать под хирургией?!
Нам и так всем страшно, а тут ты еще со своей истерикой! Да даже я потом этого хирурга испугалась, хоть и знаю, что она страшный только с виду, а сам тот еще милаш.
Нет, дневник, эта запись не о детях. Ведь как ты помнишь, я выбираю сумку.
Это пост о том, что даже если вы умираете и вам больно в больнице, не пугайте остальных. Умрите тихо, подумайте про очередь
А то потом порядочные женщины начинаю укола боятся.
Я кончила, дневник.
Блог Дневник Люсии
Кстати, если вам нравятся приключения Люси, то вы всегда можете купить ее книгу. Там огонь
Если понравился текст, ставьте лайки и подписывайтесь на канал. А то пьяная Монро уже отчаивается и грустит.