Зеркало вот-вот должно было упасть. Тонкая веревка, на которой оно висело, напряглась до невозможности, казалось, уже можно вести отсчет на секунды, как вдруг (лучшего соответствия этому слову еще никому не удалось придумать) в дверь позвонили.
Быстрый взгляд в него же, чтобы убедиться в собственной неповторимости. А дальше суетливое причесывание волос: расческа вверх, назад, в сторону, одергивание халата (в новый все равно не успею переодеться) и три знака вопроса, которые сформулировала моя волшебная (хо-хо!) Головка: кто? почему? зачем? Позвонили еще раз.
Надо было спешить. Натягиваю на лицо маску приветливости и любезности, на которую способна, и иду открывать. Перед дверью стоял молодой высокий брюнет.
- Вы ... ко мне? - спрашиваю, хотя и понимаю бессмысленность вопроса. За семь лет, как получила эту квартиру, изучила не только знакомых и родственников своих соседей, но и знакомых их знакомых. Мужчина утвердительно кивает головой и протягивает роскошный букет белых роз.
На секунду я оцепенела, а потом задумалась: ничего другого не остается, как пригласить его в гостиную. Я сама не понимала, что надо делать, как себя вести, ведь этого человека я вижу впервые. Как же быть? Неуверенным голосом прошу раздеться, а сама в минуту, так, на минуту, отлучаюсь на кухню, чтобы поставить цветы. Жаль, что этот молодой красивый человек сейчас уйдет.
Что могло привести его ко мне? Но в голову тут же прокрадывается другое мнение. Он действительно мне нравится. И говорит низким приятным баритоном, который я так люблю (любила) слушать ... Наверное, это ошибка. Сейчас все выясню. Он извинится и соберется.
Но ... что делать мне? Я знаю, что он что-то напутал. И все же несу лучшую хрустальную вазу. Обрызгавшись, наполняю ее водой и осторожно ставлю туда розы. Букет, очевидно, с рынка и стоит, конечно же, не одну тысячу, - наношу на белоснежные лепестки жизненные краски.
Легонько вздыхаю и иду с вазой к незнакомцу, - надо же в руках что-то нести. Удивительно, ведь последний раз смущалась перед мужчинами лет так ... Не успеваю провести необходимые арифметические подсчеты, мой коридор имеет ровно пять метров.
Приоткрываю двери в комнату и встречаюсь с теплым взглядом незнакомца. Вдруг вижу себя его глазами: 36-летняя шатенка, среднего роста, сероглазая, со стройной фигурой, в некогда модном халате и в тапочках на босу ногу.
Портрет явно не в мою пользу. Хотя чего это я об этом беспокоюсь. Решительно иду вглубь комнаты, ставлю на журнальный столик вазу и, наконец, оборачиваюсь. - Может, все-таки признаетесь, кто вы? - переспрашиваю. - Я? Вы меня не знаете.
То есть, я хочу сказать, что мы с вами не знакомы. Но я тот, кого вы ждете. Сказал ласково, а пальцы все время нервно крутили пуговицу на пиджаке - сначала в одну, а затем - в другую сторону. Бедная пуговица. Моя богатое воображение уже рисовало идиллическую картину: я с иглой в руке пришиваю историческую пуговицу, а он, он ...
- Вы мне не верите? - вопросом вернул меня на землю. Засунула руки (без кольца, конечно) в кармане - это придает мне уверенности - и вопросительно посмотрела на него.
Тонкое продолговатое лицо, волосы коротко подстрижены, несколько морщин на высоком лбу не старят, а, скорее, украшают. Рубашка в тонкую полоску и галстук с фиолетовым отливом прекрасно гармонировали с серым, хорошо выглаженной костюмом. Даже верилось, что владелец этого всего - мой вечерний гость, а я (я?) - объект его интереса и внимания.
- Нет, почему же, - не говорим, а как бы обмениваемся реверансами. - Может, выпьете чаю? - спасительной фразой пытаюсь исправить положение.
- С удовольствием, - принимает мои правила игры, а я с облегчением возвращаюсь к своей крепости - на кухню. Сколько минут мы имеем? Чайник закипит минут через десять - не ранее, затем - бутерброды. Переворачиваю холодильник вверх дном, а он бесстыдно предстает во всей своей наготе. "В конце концов, я не обязана его кормить", - оправдываюсь мысленно, а чай с бисквитом (хорошо, что пока не съела) - скромно, мило, интеллигентно.
- Можете включить телевизор, - кричу я, не показываясь из кухни, но так, чтобы услышал. В минуту квартиру заполонили душераздирающие крики и стоны болельщиков. Футбол. Не люблю этого зрелища, но если ему нравится... Вдруг все стихло. Осторожно подхожу к двери. Боже, подумать только. Он переключил на мультики! Напевая, летаю по кухне. С любовью сервирую стол. В зеркале (хоть бы сейчас не упало) - вижу свои счастливые глаза. И я, и оно давно забыли, выражение счастья. Улыбаемся с пониманием. Да, все готово.
- Прошу к столу.
Вдруг, спохватившись, он материализует мысли в слова. Он выключает телевизор. Подходит. Сидим напротив, как шахматисты. Вот-вот будет финал нашей партии. Я почти догадываюсь какой.
- Понимаете, я инженер-программист. Очень люблю свою работу. Ну и экспериментирую, конечно. Как-то прочитал в журнале ваши стихи. Заложил данные в компьютер. Ну, словом, мы идеально подходим друг другу.
- ???
- Ведь это ваши стихи? - вынимает из нагрудного кармана тщательно свернутый лист. Разгладив, протягивает мне.
- Да, все верно: фамилия и имя мое. Но я никогда не написала ни одной стихотворной строчки!
Удивление, досада, растерянность вместе отразились на моем лице. Прощайте, наивные мечты! Кулинарные и швейные мои таланты не пользуются спросом ... Ничего не понимая, он смотрел на меня лучшими в мире глазами.
- Нет, - выдохнула с мыслью, что меня коварно обманули.
- А где вы взяли мой адрес? - голос предательски задрожал. - В справочном бюро, вот, - с надеждой смотрит на маленький обшарпанный клочок бумаги. Смотрю и я. Даже не знала, что у меня в городе есть двойник. Ох, как же я завидую той незнакомой женщине, которая живет на Вишневой, 2, кв. 47. Ибо мой адрес: О. Вишни, 2/47.
- Должна вас разочаровать, сударь. После этого подробно рассказываю, как проехать на Вишневую-стрит. Оба извиняемся, не зная, за что. На прощание он галантно целует руку и исчезает за массивными дверями. Не следует плакать о том, чего не было. Таких мужчин не существует на самом деле. Что было - то прошло. Успокаиваю себя этой и другими фразами. Потом долго вглядываюсь в проклятое зеркало (пусть бы падало, если ему так хочется). - Ах, здравствуйте! Проходите! Вам чаю? Зеркало злорадно подыгрывает моему настроению, и мы вместе корчим гримасы. С сокровенного уголка сама собой добывается запрещенная пачка сигарет. Пепел небрежно падает на пол, а мне - не впервые - не хочется подметать, скрести, драить свою опустевшую пристань.
На следующий день у меня возникли странные желания, которые я не могла объяснить. Для чего я это делаю? Зачем это? Причесываюсь особенно тщательно, хотя мои кудри упорно протестуют. Одеваю лучшее темно-розовое платье, белые босоножки и даже пиджак. Мгновенный взгляд в зеркало (приду с работы - обязательно прикреплю), и - за работу. Конторская работа, если в нее окунуться с головой, способна отразить воспоминания не только о вчерашнем дне, но и о нескольких последующих. День как день. Несколько невинных флиртов с женатыми сотрудниками, обеденные сплетни с сотрудницами ... Иду с работы, как и шла, с элегантной сумочкой через плечо. В конце концов, одиночество имеет свои преимущества - не отдаю дань скучной закупки в магазинах.
Вот мы и дома. Подходя к квартире, невольно улыбаюсь. Разве можно мою 47-ю, спутать с какой-то другой? Таки нет: мой тканый коврик - единственный в своем роде. С порога, не разуваясь, направляюсь к зеркалу. Висит, бедное, меня дожидается. Показываю ему язык и иду искать прочной веревки. Взгляд невольно упал на розы. Они эффектно смотрятся на полированной поверхности. Вдруг в дверь позвонили. Открываю, не спрашивая, и первое, что вижу - роскошный букет розовых роз.
В тот же миг за спиной что-то стукнуло. Зеркало, как и посуда, бьется к счастью, что бы там ни говорили. Потому что нас с тех пор стало двое.
Кристина Г.