В 20 лет мне досталась в наследство квартира такое вот везение! Все мои однокурсники сильно завидовали! Родители развелись, когда мне быловсего 6 лет. Мама всегда говорила, что отец был кобелем и не пропускал ни одной юбки. Это она обычно мне в укор говорила, если хотела упрекнуть в том, что я... как бы это выразиться, не слишком постоянен в отношениях с девушками. Мол, весь в отца. Ну не знаю, справедлива ли она, но отец мой действительно был красавцем, и, судя по воспоминаниям друзей, редко какая барышня не пыталась с ним заигрывать. Наверное, маме было не просто рядом с ним. И ее ревность отравила их жизнь. Но думаю, что виноваты были оба: он не мог обуздать свой эгоизм, мама свою ярость из-за его веселого нрава. Он и правда норовил ускользнуть из дома - по любому поводу. То кому-то из друзей нужна помощь, то ему приспичит ремонтировать машину, а теплый гараж только у приятеля Петьки... То ему скучно, и нужна передышка от домашней рутины. Ну и так далее. Помню, как мама переживала и украдкой смахивала горькие слезы , стараясь скрыть от меня свое состояние. Отношения между родителями портились с каждым годом. У отца появились любовницы, то есть то, в чем мама подозревала его без реальных оснований, обрело плоть и кровь. Потом эти отцовские бабы потеряли всякий стыд, по словам мамы, и звонили ему домой, даже пришла как-то одна... Тут терпение моей матери лопнуло. Во время очередного отцовского загула она поменяла замки в двери нашей квартиры и уехала вместе со мной к бабушке, оставив у соседки письмо для отца и чемодан с его вещами. Тот, вернувшись из очередной ходки налево, был обескуражен и крайне удивлен. «Как же так? - кричал он в трубку, дозвонившись до матери, -Я же люблю тебя! Ведь все было хорошо!» Мама была тверда. Она наотрез отказалась его слушать и категорически настаивала на разводе. В итоге отец переехал к своим родителям и зажил жизнью холостяка. Впрочем, надо отдать ему должное, обо мне он не забывал и довольно много времени, по меркам разведенных отцов, проводил со мной. Бабушка, его мать, помню, все сокрушалась: «Как же можно дитё сиротой оставить?!» - «Да кто его сиротой оставил? - смеялся отец. - Я его чаще вижу сейчас, чем живя с ними!» Бабушка умерла через год после развода моих родителей, и дед ушел вслед за ней. Так что папа остался один, и от одиночества, что ли, даже чаще стал меня брать к себе: и на выходные, и на рыбалку, и на праздники... В Москву, помню, ездили мы с ним, когда я учился в пятом классе. Роскошные были каникулы! Последние несколько лет, когда я уже учился в старших классах, наши отношения с отцом несколько испортились. Он завел постоянную женщину, скорее, девушку. Она едва ли была на пару лет старше меня. Мама просто обезумела, кричала: «Да что ж он не понимает, что эта шалава за квартирой охотится!» В самом деле, 18-летняя девица смотрелась странно рядом с моим 45-пятилетним отцом! Я поругался с ним. А через год папа ‚умер от инфаркта. Он скончался внезапно, и его, с позволения сказать, невеста осталась ни с чем: квартира досталась мне. Мама не разрешила мне туда перебраться, пока я не окончил институт, но я и не настаивал. Кто бы там за мной ухаживал? Гладил рубашки, готовил обеды... Справив 23-й день рождения, я потребовал свободы и переехал. Мне уже вручили диплом, я нашел работу и мог себя содержать. Наслаждаясь самостоятельностью, я устраивал вечеринки и свидания в отцовском гнездышке. Жизнь казалась прекрасным сном, и вдруг... Как-то раз глубокой ночью меня разбудил настойчивый стук в окно. Я жил на первом этаже, так что тут же прильнул к стеклу. Во дворе стоял отец и что-то мне беззвучно кричал. Тут я понял, что сплю. Отмахнулся, как бывает во сне, от видения и перевернулся на другой бок. Снова то же: отец стучит мне в окно с улицы, в глазах тревога. Я, понимая, что все еще сплю, попытался проснуться. Сознание начало потихоньку проясняться, но стук продолжался. Я резко оторвал голову от подушки ей богу, кто-то барабанит в окно! Я злобно распахнул шторы никого. Но тут до меня дошло: в квартире пахнет едким дымом. В ноздри ударил запах плавящейся пластмассы, я стал задыхаться. Вскочив, бросился на кухню: горела старая проводка. Розетка расплавилась, уже и висевшая над ней полка занялась... И шторы тлели. Обесточив квартиру, я схватил кувшин с водой, захлебываясь кашлем, кое-как потушил огонь, но дым, видно, разбудил соседей: они звонили в дверь с криком: «У кого горит?" После этого случая я впервые за долгое время поехал к отцу на кладбище. Могила заросла по самую ограду, крест давно завалился на сторону: мать не любила приезжать сюда, а мне было некогда. Я так рьяно начал борьбу с сорняками, что содрал кожу с рук. Уняв кровь, натянул перчатки, покрасил оградку, поправил крест и цветник. На выцветшей фотографии под помутневшим плексигласом я едва различал знакомые черты. «Спасибо, папа, прошептал я. Если бы не ты, лежать мне теперь рядом с тобой. Видимо, ты все же любил меня...» В этот миг кладбищенская тишина взорвалась гомоном ворон, которые как по команде поднялись в воздух с верхушек деревьев. Воронье все не унималось, пока я заканчивал работу, и галдело до тех пор, пока я не вышел с погоста на дорогу к остановке..
.