Глава первая
часть 4
Не знаю, может, я бы и не пошла во дворец, если бы где-то сзади не послышались шаги. Кто-то шёл по аллее, и спугнул меня. Я рванула в сторону широкой лестницы, ведущей на террасу. Взлетела по ступенькам, как будто следом черти гнались, нырнула в первую попавшуюся дверь и оказалась в коридоре, с обеих сторон отделанном зеркальными нишами. Посмотрев на себя в зеркало, я высунула нос в широкий проход, по которому постоянно проходили разряженные в пух и прах люди, и вздохнула — в конце коридора, у высоких стеклянных дверей стояли лакеи, а за дверью — важный дядька с посохом, объявлявший имена гостей. Нет, сюда я не пойду. Выйдя на террасу, пошла вдоль здания, нашла застеклённую дверь, ведущую в бальный зал. О, как удачно! Недалеко от входа стояли тётки, говорили о чём-то. Я проскользнула в зал, спряталась за спинами дам, как за ширмой.
Так, и что тут у нас? О! местные короли. Ну-ка, полюбопытствуем. Ого! А этих людей в «Фотошопе» делали? Королева — этакая тициановская красотка, спелая и сочная, как груша «Дюшес». Король — иллюстрация к понятию «истинный ариец». А за креслами родителей маячил наследный принц — светлые девчоночьи кудри, томный взгляд пресыщенного жизнью аристократа, губки бантиком. Красивый, аж глазам больно. Вот хоть сейчас на рекламный плакат одеколона «Конский дух». Да, в королевском дворце сильно попахивало конюшней, что было не особо удивительно при их нелюбви к мытью.
Изучив правителей, перевела взгляд на гостей, и сразу припомнила тихим, но очень недобрым словом Эмилию, ни слова не сказавшую о местной моде, которой моё платье совсем не соответствовало. Мужчины в камзолах, панталонах, чулках и башмаках, украшенных мощными пряжками или пышными бантами. Дамы в огромных кринолинах размером с обеденный стол, напудренные и напомаженные, как торты в кондитерской. На головах и женщин, и мужчин — огромные парики. Я, в своём платье от кутюр выгляжу, как зебра в конском табуне.
Тётки, служившие мне ширмой, разбежались в разные стороны, оставив без прикрытия. И куда бежать? О, колонны! За ними спрячусь. Я медленно пошла вдоль стены, готовясь в любую минуту удрать на террасу, но сбегать не пришлось. Колонны служили своеобразной оградой большому эркеру, где были расставлены столы, на которых теснились бокалы с вином, блюда с закусью, и вокруг этой скатерти-самобранки стояли лагерем мужики за сорок. Они галдели, как сороки, обсуждая охотничьи дела, жадно пили, смачно ели, не обращая внимания на то, что бал ещё не начался. Мужики настолько были заняты своими делами, что не обратили на меня никакого внимания. Да здравствует охота! Я взяла бокал с вином, встала у колонны, которая служила пограничным столбом меж двумя мирами: охотничье-наплевательским и по-женски всевидящим. С одной стороны мужики бухтели, обсуждая свои дела, а с другой — дамы, собравшись в кружок, обсуждали гостей, находящихся в зале. Я слушала поочерёдно то одних, то других, в зависимости от того, кто и что интересного говорил. К моему великому удивлению, тётки сплетничали, но не злопыхательствовали. Дамы были весьма доброжелательны, и я не услышала ни одного плохого слова о гостях, что поначалу меня сильно удивило, но позднее я поняла, что это местный стиль жизни. Местные сплетницы, обсуждая гостей, были предельно корректны, и я, слушая чужие разговоры, понимала, что отравлена на всю оставшуюся жизнь. До смерти буду вспоминать мир, в котором люди если и сплетничают, то всячески хвалят, а не поливают грязью. Нет, так только в сказках бывает. Хотя, а я где? Не в сказке? Где ещё могут быть феи, летающие сервизы и необыкновенно красивые и великодушные люди. Да, гости в зале были — как на подбор, глаз не оторвать. Прям, не бал, а выставка достижений местного генофонда. Но приятное впечатление сильно подпортило одно событие: для меня — дикое, а для местных — самое обычное.
Я уже говорила, что в зале сильно попахивало конюшней. В этом мире ещё не знали дезодорантов, да и мылись, похоже, как испанская королева, два раза в жизни — при рождении и перед свадьбой. По этой причине пованивало во дворце знатно, но, как выяснилось, это были ещё цветочки. Я как раз разглядывала очередных гостей, когда за моей спиной послышалось знакомое журчание. Я осторожно повернула голову и обомлела. Один из охотников, спрятавшись за занавеску, сходил в туалет, но никто, кроме меня, не обратил на это никакого внимания! Нормально?
От мысли о том, что будет твориться в зале через пару часов, меня отвлёк церемониймейстер, который бухнул жезлом в пол, гаркнул:
— Максимилиан Линц сотоварищи.
Я глянула в сторону входной двери. А что это?.. В зал вошёл парень, удивительно похожий на Даню! Однако! Да, именно таким был Даня три года тому назад с одним исключением: заклятый друг никогда не носил пижонские тёмные очки, а в остальном — копия. И фигура — один в один — средний рост, стройный и изящный. Я ещё успела подумать, что бывают же в жизни совпадения, но тут в зал зашли «сотоварищи» плейбоя, а точнее, «сотоварищ» — высоченный викинг, на фоне местной мелкотравчатости — просто монументальный.
Гости почти никак не отреагировали на вошедших, несмотря на то, что они тоже не следовали местной моде, имея весьма бандитский вид. На мужиках красовались кожаные куртки без рукавов, подпоясанные ремнями с огромными бляхами, белоснежные рубахи с пышными манжетами и кружевными воротниками, кожаные брюки были заправлены в ботфорты со шпорами.
Одна из тёток презрительно выдавила:
— И эта пьянь тут.
— Насколько я знаю, им благоволит сам великий магистр, потому и приехали, — ответила другая, и дамы притихли, брезгливо поджав губы, а гости, поклонившись королевской чете, прямой наводкой отправились в сторону эркера, видать, не первый раз тут, знают, где можно поживиться. И я не ошиблась. Линц с сотоварищем встали поблизости. Викинг взял пару бокалов со стола, отдал один Линцу.
Спрятавшись за колонной, я следила за этими двумя, жалея, что поехала на бал. А причина была одна, но большая, за сто девяносто. Викинг, имени которого церемониймейстер так и не назвал, возвышался над толпой, ледяным взглядом снежного короля оглядывая гостей. Мама родная! Буквально позавчера в кино такое видела! Модель «Универсальный солдат Дольф Лундгрен», мейд ин Свиден. Даже возраст почти такой же — в районе тридцати. Хорош, собака... Зачем я сюда поехала? Жила бы себе безмятежно, не зная, что в мире существуют такие роскошные мужики.
Пока я рыдала над своей горькой судьбой, в зал вошли ещё какие-то гости, но я не смотрела, кого там черти принесли. Главный гость уже был тут и своим существованием отравлял мне жизнь.
Слуги закрыли двери, и это простое действо заставило встрепенуться всех, кто был в зале, а один из мужиков, стоявших поблизости, недовольно пробурчал, что остаётся только радоваться, что великого магистра ещё не выбрали, и не придётся кланяться очередному хмырю. Другой мужик вздохнул:
— Сегодня не придётся, а завтра? Когда же их всех черти к себе заберут?
— Ну, старый пень накрылся в правильный день. В самую Чёртову пятницу.
— Хороший день, чтобы отправиться к чертям, — поддакнул третий, и мужики дружно захихикали, как крысы Шушеры, собравшиеся в подвале у головки сыра.
Церемониймейстер грохнул жезлом в пол, заставляя повернуться в свою сторону, громко объявил:
— Бал!
Начали отмирать застывшие в поклоне гости; зал зашелестел, зашебаршился. Я тоже выпрямилась, хотела отойти в сторону, и тут на меня наехал грузовик. По крайней мере, так мне показалось. Над головой раздалось раздосадованное: «А, чёрт!», а следом:
— Простите, мадам.
Я подняла голову. Холера-а-а-а! Надо мной возвышался «Лундгрен», протягивал руку, старательно глядя куда-то в сторону. А что так? я ему настолько не понравилась? Я глянула на себя, поняла, насколько всё плохо. Когда я упала, юбка задралась до колен. Неприятно, но не смертельно, но только для меня. Викинг выглядел так, как будто скомпрометировал меня на всю оставшуюся жизнь. То-то он так старательно отворачивается.
Дождавшись, пока я встану, викинг покаянно заявил невероятно красивым бархатным баритоном, что готов удовлетворить любые претензии. Холера! И голос-то у него такой, что не переслушаешь. Расстроившись ещё больше, я ляпнула, что после такого, вообще-то, женятся, а не захочет, я его на дуэль вызову. Зачем я это сказала? Викинг уточнил:
— Вы мне делаете предложение?
Мартини