Автор: Дмитрий Крам
Когда Вторая мировая война закончилась, победители конфисковали около 346 тысяч немецких патентов. Техническую и научную документацию изымали тоннами. Больше других выделились американцы - по официальным данным, ими было вывезено полторы тысячи тонн документов. Но не будем забывать, что официальные данные не всегда правдивы. Англия и СССР тоже старались не отставать. Но были документы, которые не попали в руки никому из них. Те самые документы, которые я сейчас держу в руках, с координатами военных баз фашистов в Антарктиде.
Шла также вербовка научных кадров. В 1947 году США и Советский Союз начали делить их между собой. 2200 технических специалистов отправились в СССР, 905 из которых были учеными. Среди них и мой дед Клаус Хоффманн.
Он был инженером и рассказывал отцу о своем участии в строительстве бункеров в Антарктиде. После смерти деда, отец начал изучать его бумаги, остался целый сундук различных рукописей. Однажды он нашел то, что не давало ему покоя всю оставшуюся жизнь и определило его смерть - координаты. Согласно дедовской документации, было три бункера, но известно местонахождение только двух.
Отец был одержим идеей найти эти бункеры, он потратил всю жизнь на их поиски. Первая его экспедиция была провальной, он вернулся ни с чем. Зато во время второй попытки, они нашли одну из баз, вернее то, что от нее осталось. Немцы взорвали весь бункер и исследовательской группе отца досталась лишь разрушенная стальная пещера набитая костями. Третья экспедиция оказалась для отца последней, вся их группа пропала при неизвестных обстоятельствах. От них осталось лишь несколько заживо погребённых в снегах собак. Но пример отца не остановил меня и я твердо решил, что найду немецкий бункер.
Я готовился к этой экспедиции год. Один миллиардер отстроил новенькую базу. Для него сущие пустяки по деньгам, но зато галочка для рейтинга. "Дональд Морган спонсирует изучение Антарктиды" - пестрила заголовками желтая пресса.
Уговорить взять мою группу не составило труда, когда он узнал о цели нашего визита. Фраза: "Представьте, как все будут говорить о том, что исследовательская группа Дональда Моргана нашла немецкий бункер времен второй мировой", возымела свой эффект и убедила его раскошелиться.
Добираться из России пришлось через Японию. Сначала через Индийский океан на японскую станцию "Сева", затем вертолётами до опять-таки японской базы "Купол Фудзи". А оттуда уже до нашей станции. Она называлась "Удача" и располагалась в аккурат по середине между "Куполом Фудзи" и американской базой "Амундсен-Скот", что находилась в самом сердце Антарктиды.
Отец всегда говорил:
- Артем, если ты хоть раз побываешь в Антарктиде, тебя будет тянуть туда всю жизнь.
- Не думаю, папа, я же терпеть не могу холод.
Но все случилось как он и сказал. Стоило мне впервые ступить на эту промерзшую землю и я влюбился в бескрайнюю красоту этих мест.
Спустя два месяца поисков моя команда обнаружила то, что мы так долго искали.
***
Мы встали палаточным лагерем за шестнадцать километров от Удачи. Работали в две смены по три человека в каждой. Трое сидели вместе в утепленной низкой палатке, образовывая круг. В центре круга на спиртовках грелась тушенка. Я разливал горячий чай из термоса по тянущимся ко мне кружкам.
- Ночью циклон обещают, так что вечером придется сниматься и на базу ехать, - сказала Аня, единственная девушка в нашей команде.
В этот момент вход в палатку расстегнулся и в него сунулась довольная, как у ребенка что получил подарки вперед на двадцать лет, физиономия Пашки.
- Хоф, танцуй, овчарка ты немецкая, - сказал Пашка. Мы с ним лучшие друзья с детства и как все друзья подкалываем друг друга.
- Что случилось? Ты такой довольный словно наконец-то девственность потерял. - ответил я, под всеобщий смех.
- Нашли.
- Чего нашли? - уже зная ответ, но не веря своим ушам переспросил я.
- Как чего, совсем мозги отмерзли, бункер нашли.
Мы все, благополучно забыв технику пожарной безопасности, то есть тушенку с горящими спиртовками, бросились вниз по снежному склону к ледяному утесу. Это было уже четвертое место где мы пытались найти последний оплот третьего рейха.
Километровая ледяная гора, в основании которой мы и рыли туннель горделиво возвышалась, словно раздумывая, а не сорваться ли с места, чтоб раздавить мелких людишек потревоживших ее покой. Раньше ее здесь не было, но что-то заставило лет тридцать назад изменить свои планы и ледник сместился на триста метров южнее, чем серьёзно усложнил нам поиски.
Пашка вел нас по искусственной пещере. Проход был узким и нам приходилось идти цепочкой друг за другом. Метров через тридцать он остановил колонну и показав вперед указательным пальцем в толстых перчатках, сказал:
- Полюбуйся.
- Твою мать, - выдал я схватившись за голову. - Нашли все-таки.
Дофамин, серотонин, окситоцин и эндорфин веселящим коктейлем ударили по мозгам. Хотелось прыгать, кричать и стрелять из сигнальной ракетницы, которая болталась у меня на бедре.
- Это победа ребята! Мы теперь в историю войдём!
В центе круглой площадки трехметрового диаметра, была черная крышка люка, ведущего куда-то под лёд. Вокруг нее теперь столпилась вся наша команда.
- Дай мне лом, - обратился я Игорю. Из своих сорока лет двадцать два он провел в Антарктике.
Раздолбив лед я увидел надпись на немецком.
- Объект Z 4, - перевел я для всех на русский.
- Наружных рукоятей нет, значит отпирается только изнутри. Надо вскрыть, - скомандовал я. - Саня, ты у нас по таким делам спец, думай, как нам туда попасть.
- Хоф, это не сегодня уже. Буря идет уходить надо. - Заволновалась Аня.
- Нет, если откроем, бурю и внутри переждать можно будет, а снегоходы в тоннель загоним, только надо проход по шире сделать, чтоб они вошли.
- Тёмыч, я понимаю, это у тебя цель всей жизни была. И теперь когда ты к ней так близко подошел, уходить не хочется, но мы же не знаем, что там внутри. Это не безопасно. - начал спорить со мной Пашка.
- Вот сейчас Санек откроет и посмотрим что там да как. До базы максимум час езды, даже если как черепахи плестись будем. Спустимся, посмотрим что внутри и если все хорошо, то там переждем, как раз все изучим. Возражения есть?
Все молчали.
- Ну и отлично. Саня, что придумал?
- Металл старый, считай больше семидесяти лет находился под давлением низких температур. Два небольших заряда под петли люка поставлю и все, добро пожаловать в третий рейх.
- А глыба не обвалиться, нам потом заново лед убирать не придется?
- Нет, я ж сказал заряды маленькие будут. Даже если они крышку до конца не снесут, мы потом ее отковырять сможем.
- За сколько управишься?
- Полчаса максимум.
- Ну хорошо, приступай. Остальным готовить снаряжение: тросы, файеры, фонарики, камеры, на всякий случай взять противогазы, в общем быть готовыми ко всему. Кто не закончил обед, заканчиваем. - раздав указания я и сам пошел собираться.
- Через двадцать пять минут вся группа стояла у входя в тоннель. Сашка нажал на кнопку детонатора, раздался хлопок, звук отразился от стен прохода, наружу вылетела вытолкнутая энергией взрыва волна воздуха. Я пошел первый.
- Ну что там? - раздались голоса сзади, когда я добрался до места.
Крышка люка была на месте, но петли сильно пострадали. Пашка передал мне лом. Воспользовавшись им как рычагом, я сдвинул крышку. Включив налобный фонарь, увидел лестницу внизу.
- Высота метра три, - заметил Марк. Он был писателем и отправился с нами за материалом для книги.
- Ага. Я первым пойду. За мной Пашка и Игорь, остальным ждать здесь. Сань, еще взрывчатки приготовь, может это не единственная преграда на нашем пути, - сказал я похлопав по крышке люка.
- А я уже.
Сообразительный малый. Он был самый молодой в нашей компашке, ему только недавно двадцать три стукнуло.
Я подергал железные ступеньки, проверяя их на прочность.
- Вроде, крепкие, если что лететь не высоко, - с этими словами я начал осторожно спускаться.
Внутри было гораздо теплее чем наружи. Я попал в коридор, который вел к толстой стальной двери с кремальерным затвором, как на подводной лодке. Воздух был затхлым и сильно отдавал железом.
- Ну чего там? - раздался сверху голос.
- Тут дверь, герметичная. Пусть Санек спускается.
С дверью он возился недолго, взрыв был гораздо мощнее предыдущего. Когда я спустился, дверь лежала на полу, в воздухе стояла пыль. За мной следом шли Сашка, Пашка и Игорь.
Дальше был вход в зал, утыканный приборными панелями и датчиками. Игорь поставил лампу в центре зала. Из него вели три двери.
- Так, я иду прямо, Игорь налево, Пашка направо, Саня ждешь нас здесь. Быстро все разведаем и если все путем, остальных позовем. Встречаемся здесь же через пятнадцать минут.
- А если на фашистов нарвемся? - пошутил Игорь.
- Если услышите "hände hoch", тогда из ракетниц стрелять на поражение. - посмеявшись мы все разошлись по своим направлениям.
Коридор привел меня к двери, она оказалась незапертой. Я открыл ее, фонарь скользнул сначала по полу, потом на стену и разглядев в пятне света лицо немецкого солдата средних лет, я в ужасе отпрыгнул обратно за дверь. Сердце заколотилось, как бешенная обезьяна в клетке. Волосы под шапкой встали дыбом так, что казалось будто она сейчас слетит с головы. Что это вообще было? Они же не могли выжить. Собравшись с мыслями, я бросил за дверь файер. Картина представшая перед глазами была как из фильмов ужасов. Красный свет озарял комнату, по обе стороны, как на витрине, стояли фашисты вмурованные в лед. Они были словно живые. Тридцать четыре ледяные статуи. Почти все преклонного возраста.
Через пятнадцать минут мы все стояли в главном зале. Дверь ведущая налево оказалась складом, поэтому Игорь пошел помогать Пашке. Там были жилые комнаты и комната главного офицера. В одной из них нашли труп застрелившегося солдата.
Судя по дневнику его звали Ганс Вульф. Немцы жили здесь с 1944 года. Когда они узнали, что война проиграна, то три офицера сразу застрелились. Хоронить их было негде и остальные решили замуровывать их во льдах. Потом это стало традицией. Группа из пятнадцати человек вышла наружу и исчезла в неизвестном направлении. Остальные решили остаться здесь. Запасов еды, по самым скромным подсчетам, им хватило бы еще лет на двести. Кто-то не выдерживал заточения и сходил с ума. Ганс был последним из выживших, он прожил до 1985 года. Когда от старости погиб единственный оставшийся его товарищ, Ганс похоронил его во льдах, а затем застрелился.
На ночь мы остались здесь. Палатки разбили прямо в главном зале. Снегоходы загнали в тоннель, правда пришлось повозиться с его расширением. Время было уже часа два ночи, на поверхности во всю бушевала буря. Вся команда сидела в кругу и ужинала.
- Ну что может по сто грамм за находку? - спросил Марк.
- Сегодня можно и по двести, - ответил я.
Когда у всех были бокалы, я взял слово:
- Друзья, я несказанно рад тому что наши поиски не были напрасны. Наше открытие произведет настоящий фурор в научном сообществе. Но приключение еще не закончено, впереди нас ждет много работы. Спасибо всем вам. За эти два месяца мы стали не просто командой, мы стали семьей. Эта находка заслуга каждого из нас. За семью!
- За семью! - отозвались все хором.
Дальше все веселились, травили шутки и делились планами на будущее. Над нами тонны льда и бушует буря, но на душе так тепло и спокойно.
Папа, ты покоишься где-то в этих вечных снегах, но надеюсь ты меня слышишь. Я справился. Мы справились.
Нравится рассказ? Поблагодарите Дмитрия Крама денежным переводом с пометкой "Для Дмитрия Крама".